Началось всё со скандала. У французов так, видимо, принято: чуть что – сразу дуэль, хоть и интеллектуальная. А причина, в сущности, совсем не нова, и хороший педагог легко бы справился с делом. Но здесь не заметить, оказывается, было просто нельзя: мальчишка, тринадцатилетний нахал, в то самое время, когда всё прогрессивное человечество борется против диктатора Милошевича и этих проклятых сербов (именно так и говорили), смеет возражать!
К 800-летию со дня рождения святого благоверного князя Александра Невского
Москва готовилась к проведению двадцать третьего Всемирного Русского Народного Собора. Приехавшие из многих регионов России писатели, учёные, музыканты, педагоги делились одним горем: вымирает русская нация. Были исторические экскурсы, эмоциональные выступления, но билось одно желание – выйти из тупика национальной разрухи и поднять на высоту былое величие русского человека. Искались и предлагались многие пути…
Отец Владимира Набокова (впоследствии закрывший собой от пуль наёмных убийц политика Милюкова) учил сына всегда и во всём быть первым. Он прекрасно фехтовал, занимался велоспортом, искусно боксировал, хорошо играл в шахматы, владел английским и французским языками... Набоковы – старший и младший – проводили вместе много времени. Сын души не чаял в отце. Во всём ему подражал.
При необычных обстоятельствах мне посчастливилось познакомиться с замечательными и тактичными людьми – Николаем и Тамарой Трапезниковыми, что в Киселево. Случилось это недавно, на Крещение. Я проезжал Вологодскую область по пути на север, соблюдал пост, хотя и в дороге, исповедался да причастился на вечерней службе в райцентре Верховажье. А дальше – в прорубь, как без того?
Отец Иоанн приезжал в Пюхтицы за время моего там служения не один раз. Высокий, грузный, чернявый, но уже изрядно поседевший. На вид ему было около шестидесяти. Взгляд у него был строгий, и мне он казался человеком неприветливым и к общению не располагающим. Ещё одна деталь усугубляла впечатление неприветливости этого, как я слышал, достойного пастыря: шрамы в виде довольно глубоких впадин на обеих щеках.
У старообрядческого митрополита Корнилия есть удивительное свойство – он мгновенно рекогносцируется на местности, «схватывает» возникший объём мероприятия, сразу задаёт тон и хорошую динамику. Так, войдя в Дом причта на Рогожском на вечер, посвящённый старообрядчеству в Уганде, в первые же секунды он обратил внимание и на меня, стоящего поодаль среди зелёных насаждений: «А вот, как рояль в кустах, и отец Кирилл».
В чём смысл христианского брака?