Вы знаете, друзья, что праздником Вербного воскресения завершается святая Четыредесятница, сорокадневное поприще Великого поста. Воскресивший из мёртвых Лазаря Господь Иисус Христос, воссев на ослика, торжественно входит в Иерусалим, уже воспламенённый вестью об оживлении мертвеца.
28 марта — Вход Господень в Иерусалим (Вербное воскресенье)
Спаситель принимает от жителей священного града воистину царские почести, а вместе с тем проливает горькие слёзы над городом, не узнавшим «времени посещения своего». Господь повелевает умолкнуть фарисеям, гневавшимся на младенцев, которые, под воздействием Святого Духа, воспели Христу чудную богодухновенную песнь, прославляя Его как истинного Мессию... Вооружившись бичом, Господь изгоняет из храма торговцев жертвенными животными и меняльщиков денег, объявляя громогласно, вослед древнего пророка, что «дом Его есть дом молитвы», который духовные вожди Израиля соделали «вертепом разбойников». Преподав народу учение, Господь вышел вон из города в Вифанию и провел там ночь (Мф. 21, 17). Так завершалось общественное служение Христа и начиналась пора Его искупительных страданий...
Мы же, братия, входя в Божий храм «со знамениями победы» — веточками вербы, символизирующими тайну воскресения мёртвых, поразмыслим, хотя бы кратко, над духовным смыслом изложенных выше событий.
И прежде всего скажем о необычном образе вхождения Господа в Иерусалим — на ослике. Всё это свершилось во исполнение слов пророка Захарии: «Скажите дщери Сионовой: се, Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной» (Захар. 9,9).
Не обозначает ли это животное человеческую природу каждого из нас, призванного быть христоносцем, носилом, сосудом Божества? Приметим, что апостолы, отвязав ослика от изгороди, возлагают на него ризы и только после этого подводят к Иисусу. Так должно быть и с нами. Апостольское благодатное слово отрешает нас от служения греху; высвобожденные из-под его власти, мы облекаемся в одежды добродетелей — смирения, чистоты, кротости и любви... Тогда Господь благоволит воссесть на нас, вселяется в нас Своей благодатью, с тем чтобы из непослушных и своенравных сделать нас сознательными орудиями Своей воли, «угодной, благой и совершенной»...
Принимая от окружающих слова, знаки благодарности и признательности (словно пальмовые ветви, полагаемые народом на пути ослика), не будем забывать, что они относятся ко Христу и Ему одному, смиренными служителями Которого мы являемся.
Господь проливает слёзы над Иерусалимом, который бурными восклицаниями приветствует своего Царя, но сердца жителей которого далече отстоят от заповедей Божиих. Грозное слово произносит плачущий Мессия любимому граду: «„Стеснят тебя враги твои отовсюду и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего» (Лк.19,46—47)
...Иерусалим — образ безсмертной человеческой души, этого нерукотворённого храма Божия. Дети — наши мысли, чувствования, начинания; враги — злобные демоны, пытающиеся посредством страстей пленить и погубить Божье создание... Итак, Господь принимает от нас не внешние знаки богопочитания и не телесные подвиги, а уж тем паче не молитву уст, свершаемую нарочито пред глазами ближних. Нет! «Жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит...». «Потаенный сердца человек и неистленная красота кроткого и молчаливого духа» — вот что драгоценно в очах Его! «На кого воззрю, — свидетельствует Отец Небесный через древнего пророка, — только на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Моих...»
Становится ясно, почему так вознегодовал Господь на завистливых фарисеев, пытавшихся заставить умолкнуть малых детей, воспевших вдохновенный гимн Тому, Кто всегда ставил в пример взрослым младенцев, чистых и незлобивых сердцем. «Из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу», — возвещал пращур Христов, царь и пророк Давид, о нас. Ведь наша задача — в отношении незлобия уподобиться детям, чуждым гордости, гнева и лукавства, а по уму быть совершенными...
Наконец, Христос с помощью бича очищает храм, не разрешая, чтобы кто-либо пронёс чрез него постороннюю вещь. Молитва и есть Божий бич, имея который мы призваны освободить сердечное пространство от всякого нечистого образа или дурного помысла. Со вниманием и прилежанием призывая имя Господа Иисуса Христа, мы удаляем из храма души всё, что недостойно пребывать в нём...
Предстоя Отцу Небесному на молитве, войди же в клеть сердца твоего и, закрыв за собою врата, помолись Богу, видящему тайное, дабы Он воздал тебе явно, — исполнил твое сердце священной тишиной, миром и оживотворил небесной радостью...
Время посещения настало! Се, Жених грядет на вольную страсть! Встретим же Его, други, со множеством свечей и фимиама и высоко поднимем пред лицеи Его наши вербочки — знамения грядущей победы над грехом, смертью и диаволом, царство которых распадётся, как прах, как дым, в час восстания Христа из гроба, в третий день, по Писанию...
Протоиерей Артемий ВЛАДИМИРОВ