Виктор Тростников - Он был послан нам самим Богом

 Вознёсшись после окончания своего земного служения к Отцу, Христос не оставил своих пасомых сиротами — Он вверил их созданной Им на земле святой Церкви, наделив её служителей полномочиями «вязать и решить» грехи.

14 ИЮНЯ - св. прав. Иоанна Кронштадтского

К празднованию канонизации св. праведного Иоанна Кронштадтского (1990)

В любом катехизисе можно прочесть, что эти полномочия осуществляются через семь Таинств: Крещение, которое может совершать в случае крайней нужды любой крещёный верующий человек; Исповедь, Миропомазание,Причащение, Венчание, Соборование, совершаемые священством, и Рукоположение, которое имеет право совершать только епископ. Но есть в Церкви и ещё одно поистине космическое действо, которое под силу только всему соборному церковному согласию. Это причисление к лику святых, канонизация.

Исключительность метафизического содержания этого Таинства состоит в том, что происходит как бы соединение земного с Небесным. Церковный Собор своим решением, которое, как и любое человеческое решение, можно считать условным и относительным, соединяется с абсолютной и вечной сферой бытия, с Царствием Божиим. Здесь мы имеем дело с какой-то великой тайной мiроздания, которую до конца понять нам не дано. Одно можно сказать с уверенностью: принять в свои обители кого бы то ни было Господь может только по собственной воле. Но в случае канонизации Он впускает туда новое лицо и по воле смертных людей. Что это может означать? Только то, что Бог заранее знает решение этих людей. Он знает всё, для Него нет времени.

И всё же Церковь в целостности своего соборного сознания — не простой молящийся, — и в ходатайстве перед Богом о прославлении кого-либо как святого она очень остро ощущает свою ответственность. Ошибка тут может принести огромный вред, поэтому в этом деле, как ни в каком другом, необходимо 100 раз отмерить, прежде чем отрезать. С древних времён Церковь выработала целый набор критериев, позволяющих участникам Собора психологически подготовиться к одобрению кандидата на канонизацию. И если отцы Церкви хорошо приготовят себя к решению на уровне рассуждения, то им легче будет принять его и на уровне интуиции.

Список аргументов, склоняющих Церковь к канонизации кого-то, обширен. Ознакомиться с ним подробно можно по литературе и даже по интернету. Мы отметим сейчас два аргумента, входящих в список, которые были главными в случае канонизации святого праведного Иоанна Кронштадтского, — зафиксированные чудотворения и народное почитание. Подтверждений тому, что эти признаки святости у батюшки Иоанна действительно присутствовали, долго искать не приходится: они сыплются буквально градом на каждого, кто только начинает знакомиться с его жизнеописанием.

Сначала о чудесах. Говоря о них, надо отметить две особенности: батюшка жил сравнительно недавно, умер в начале XX века, был свидетелем появления телеграфа, ротационных машин, развития средств массовой информации, фотографии. Совершённые им чудеса документированы по самым строгим правилам — указываются адреса, фамилии, воспроизводятся подписи свидетелей, — врачей, описавших историю болезни и вынесших смертный приговор, после которого по молитве Кронштадтского священника их недуг исчезал, будто его и не было.
Для материалиста, желающего остаться при своих убеждениях, — будто всё это происходило исключительно по открытым наукой «законом природы», лучше не читать сводки чудотворений о.Иоанна, которые ещё при его жизни успели издать в нескольких томах. Как фарисеи при Иисусе, наши атеисты должны при разговоре об этом человеке заткнуть уши и вопить во весь голос, чтобы заглушить неоспоримые доводы оппонентов. Особенность чудотворений св. прав. Иоанна заключается в их необъятном, просто-таки невообразимом обилии.

Сосчитать их никто так и не смог. И никогда уже не сможет, хотя бы потому, что документирована лишь малая их часть, о большинстве из них знали лишь двое: сам чудотворец и тот, кому он помог. К св.прав.Иоанну Кронштадтскому приходили тысячи писем со слёзными просьбами, и он отвечал на все, если не на бумаге, то молитвой, после которой просьба исполнялась. Поразительный феномен исцеления по почте, которого не было ни до о.Иоанна, ни после него, не являлся, однако, безликим: батюшка посылал просителю свою фотографию. Вкладывал её в конверт, отправлял по адресу, и всё! И этого было достаточно для выздоровления или, скажем, прекращения несправедливого судебного преследовании, Велико и число тех, кому он чудесно помог, принимая их в своём храме. Не поддаётся даже приблизительной оценке.

Приведём лишь один из таких случаев, сохранившихся в устном предании, которое было записано Петром Паламарчуком. У некоего петербургского диакона рождались мёртвые дети. Его матушка как-то упала в ноги отцу Иоанну, жалуясь на своё горе. Он взял её за руку, отвёл в какую-то боковую комнату храма, где на стене находилась большая икона Богородицы, и стал перед этой иконой молиться за матушку. Та рассказывала потом, что её охватил священный ужас. К молитве священника ей, жене диакона, было не привыкать, но её потрясло то, как молился отец Иоанн: он подошёл к Божией Матери и просто начал с Ней разговаривать... Примерно через год матушка родила живую девочку. И в этот самый день к ней домой прибыл посыльный из Кронштадта и передал от о. Иоанна в подарок арбуз. Это рассказала Паламарчуку та самая чудесно родившаяся девочка, которой в момент их беседы было уже за семьдесят.

Теперь о втором признаке — народном почитании. И об этом можно сказать, что такого масштаба, как в деле прославления св.прав. Иоанна, оно не достигало в нашей истории никогда и вряд ли когда-нибудь достигнет. Конечно, весьма значительным было почитание со стороны русских людей преподобных Сергия Радонежского и Серафима Саровского. Но тогда и население Руси было малочисленнее, и сведения о подвижниках распространялись медленно. Пушкин жил в Болдине совсем недалеко от Сарова, но ни разу не съездил к старцу Серафиму — видно, не очень-то был о нём наслышан. А при св. прав. Иоанне Кронштадтском уровень коммуникаций был совсем другим, так что его слава великого чудотворца распространялась по всей России очень быстро. И к началу XX столетия практически весь простой русский люд не просто верил, а точно знал, что Кронштадтский пастырь — святой человек, такой же святой, как Николай Угодник или Иоанн Златоуст, хотя те жили в давние времена, а он — наш современник. Небывалое, неслыханное по размаху почитание батюшки было почитанием именно святого, принимая соответствующие формы. Например, когда отец Иоанн совершал свои регулярные проповеднические поездки по волжским городам, рядом с идущим по реке его пароходом бежали по берегу десятки тысяч людей, несущих хоругви и распевающих молитвы.

Двух отмеченных признаков святости — чудотворений и народного почитания — было бы уже достаточно, чтобы Русская Православная Церковь прославила Иоанна Кронштадтского в лике святых. Но был у него и ещё один признак святости, о котором нельзя сегодня не упомянуть. В каноническом списке именуется как «наличие особых заслуг перед Церковью». Об этих заслугах св. прав. Иоанна Кронштадтского говорится до обидного мало, а они громадны.

Из всех чудес, связанных со святым и праведным Иоанном Кронштадтским, наиболее удивительно само его явление в предреволюционный период нашей истории. Весь XIX век, начиная с декабристов (как писал Ленин, «декабристы разбудили Герцена», а тот кинулся звонить в колокол и будить народ), шло наступление тайных и явных сатанинских сил на последний мiровой оплот христианства — Русское Православие. Противостоять этим силам становилось всё труднее. Наконец настал момент, когда всем стало ясно: Российской Империи уже не устоять, она обречена на гибель вместе со своей тысячелетней верой во Христа. И именно в этот момент полной безнадёжности нам явлен Богом величайший русский святой, святой такого масштаба, каких и во времена наших благочестивых предков никто не видывал. Зачем он пришёл, зачем нужен был этот, вроде бы, «выстрел вхолостую»? Чтобы громче ликовали сатанисты, усмирив напоследок даже такой яркий всплеск народной веры? Чтобы в лице Кронштадтского батюшки им было над кем вдосталь поиронизировать и кого представлять ретроградом и мракобесом?

История дала другой ответ. 70-летнее вавилонское пленение России воинствующим безбожием кончилось, Церковь возродилась. И ей помог это сделать св. прав. Иоанн Кронштадтский. Она восстала не из пепла, наша вера возрождается не из ничего, она прорастает из тех корней, которые даже в самый лютый период атеизма сохранились подспудно в народном сознании и подсознании, в генетической памяти поколений, в самой русской земле. В Христовой Истине, которой мистически пропитана Русь молитвами своих святых. И разве удивительно, что последний перед катастрофой и самый большой запас святости вдохнул в Россию тот, кто пришёл прямо перед её крушением? Смысл явления св. прав. Иоанна Кронштадтского перед революцией очень прост: праведник содействовал накоплению духовной силы народа, которой должно было хватить на целых три поколения. Он пришёл как раз вовремя!

Виктор Николаевич ТРОСТНИКОВ