Архив:
Эта фотография потрясла весь мир. На ней был запечатлён трёхлетний сирийский мальчик. Он был весь в ранах: шея и грудь кровоточили, левая рука висела как плеть, на голове виднелись пятна крови. Его доставили в больницу сирийские врачи.
По всей вероятности, он получил ранения во время обстрела города наёмными боевиками-бандитами, его тело поразило множество осколков от снаряда или гранаты. Мальчик горько плакал. Несмотря на свой возраст, он понимал, что не выживет из-за таких тяжёлых и серьёзных ранений. Он сказал:
– На всех вас пожалуюсь Богу. Всё Ему расскажу.
Он прожил ещё три дня и скончался в ужасных муках.
Ему очень не хотелось умирать. Он прожил совсем немного, не успел насладиться лучами солнца, цветущей мимозой, вкусом абрикосов и персиков, улыбками папы и мамы, дружбой со сверстниками, не успел поиграть со своими сёстрами и братиками в различные игры, не успел сделать им подарки в день рождения, не успел стать взрослым мужчиной, чтобы взять в руки автомат и защищать своё любимое Отчество от злобных извергов, не успел выучиться грамоте, чтобы читать Евангелие и Псалтирь.
Ему было всего несколько лет, но в его сердце уже жил Бог. Мальчик ощущал Его присутствие и разговаривал с Ним. Он ушёл к Нему, чтобы быть с Ним вечно. И уже не знать тех страшных мук, которые он в избытке испытал в своей короткой жизни. Не сомневаюсь, что Господь принял его как мученика, который крестился в своей собственной крови.
Мне было так жаль, так жаль этого славного чудесного мальчика, что я несколько дней был сам не свой – моё сердце болело, душа страдала и изнемогала от сострадания к нему, порой я ловил себя на мысли о том, что лучше бы я, грешный человек, погиб, а этот мальчик остался жив. В эти минуты я вставал на колени и умолял Господа Бога, чтобы безумное кровопролитие побыстрее прекратилось не только в Сирии, но и в России, и в Ираке, и в Ливии, и в Афганистане, и в Таиланде, и в других уголках земного шара и чтобы дети оставались живыми, смотрели на мир не печальными, а весёлыми глазами и долго, очень долго радовались жизни.
Мне особенно близок этот мальчик (жалко, не знаю его имени) потому, что я до войны был в Сирии. Я и мои попутчики, знакомясь с Дамаском, побывали во многих его районах, в том числе и в Старом городе. Однажды мы, изрядно устав, присели отдохнуть на скамейку вблизи главной мечети. Рядом несколько мальчиков играли в мяч. Они резво бегали по площадке, издавая весёлые возгласы. В один из моментов мяч, подпрыгивая, оказался у моих ног. Я взял его в руки, чтобы возвратить детям. Но не успел этого сделать, так как один из мальчиков (ему было не больше трёх лет) подбежал ко мне. Я передал мяч ему в руки и погладил его по голове. Мальчик застенчиво улыбнулся и убежал, на ходу кинув мяч своим друзьям…
Николай Петрович КОКУХИН