Архив:
В 1867 году учёный-ботаник, профессор Московского университета Сергей Александрович Рачинский оставил научную кафедру и уехал в Смоленскую губернию, в родовое имение Татево, где построил начальную школу для крестьянских детей и стал сельским учителем.
Глухое место Татево. До ближайшего уездного города 50 вёрст. Кругом дремучие леса, безкрайние поля, деревни. Большой помещичий дом с колоннами окружал чудный парк с разбитыми в нём цветниками и вырытым прудом. Неподалёку от усадьбы стояла церковь. Близ неё и построил школу Рачинский.
«Школа всем своим существованием, всем своим укладом должна входить в жизнь народа, своего народа; а так как русский народ есть народ православно-церковный, то и школа должна быть такой же, — говорил Сергей Александрович. И добавлял: — Православием достигается нравственный идеал, который делает русский народ народом христианским».
И зазвенели в усадьбе Татево ребячьи голоса. Занятия в школе начинались с молитвы, затем дети проходили в учебные классы. На основе церковнославянского языка шло обучение современному русскому. На уроках литературы изучали Гомера, Шекспира, А.С.Пушкина, В.А.Жуковского, семейную хронику Аксакова, произведения А.К.Толстого. Изучались также история, география, геометрия; преподавались культура земледелия, пчеловодство. Детей учили плотничьему и столярному делу, музыке и хоровому пению.
Из выпускников подобных школ должны формироваться кадры для российского учительства и духовенства, считал Рачинский. Он был убеждён: сельские учителя и священники, получившие образование в церковно-приходской школе, знающие крестьянскую жизнь и среду не понаслышке, сформировавшиеся в этой среде духовно и нравственно, смогут преодолеть «роковой разрыв» в русском обществе.
В 1883 году К.П.Победоносцев писал Александру III о своём друге: «Он вдохнул совсем новую жизнь в целое поколение крестьян, сидевших во тьме кромешной, стал поистине благодетелем целой местности, основал и ведёт, с помощью 4 священников, 5 народных школ, которые представляют теперь образец для всей земли. Это человек замечательный».
На протяжении своей деятельности Рачинский построил свыше 20 начальных школ, 4 из которых содержал полностью сам.
Пожалуй, лучше всего о татевской школе рассказал её бывший ученик, известный художник Н.П.Богданов-Бельский своими картинами. На многих его полотнах изображён и сам основатель школы. Именно Сергей Александрович первым заприметил талантливого Николая Богданова, сына бедной батрачки из деревни Шитики Бельского уезда, и пригласил его в свою школу.
«Девяти лет я попал в эту школу, — вспоминал Богданов-Бельский. — С.А.Рачинский однажды заинтересовался, есть ли среди детей способные к живописи. Указали на меня как на любителя исписывать всё своими рисунками. С.А. дал задание срисовать с натуры одного учителя. Экзамен происходил на виду всей школы, в Татево. Впервые мне с натуры пришлось рисовать человека. Нашли сходство. С.А. взял рисунок и понёс к своей матери. Приветливо встретила меня В.А.Рачинская, уже глубокая старуха, сестра известного поэта Баратынского, современника Пушкина, с которым она танцевала на балах… Многим, если не всем, я обязан этой семье. Под её покровительством прошло всё моё дальнейшее воспитание».
В 1881 году С.А.Рачинский отправил 13-летнего Николая Богданова получать начальное художественное образование в иконописную мастерскую при Троице-Сергиевой Лавре. Через три года он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где его учителями были В.Д.Поленов, В.Е.Маковский, И.М.Прянишников.
…Наступило время приступать к дипломной работе. Нужно было выбирать тему. Дело решили поездка в Татево и встреча с Рачинским, который рассказал об удивительном случае, потрясшем всех в усадьбе. Во время Великого поста после службы в храме по дороге домой пропал крестьянский юноша. Стояли суровые морозы. Нашли его спустя две недели глубоко в лесу, где он соорудил шалаш и питался только хлебом. Нашедшим он заявил, что хочет стать отшельником. Услышанный рассказ захватил художника. Тема для дипломной работы была найдена, и в Татево Богданов приступил к работе над картиной «Будущий инок».
«В душе воскресло всё, чем я жил долгие годы детства и отрочества в деревне… Перед концом работы у меня сделался даже обморок», — вспоминал художник.
Выбор темы не был случаен. Православие вообще играло значительную роль в жизни Богданова-Бельского. Безусловно, этому способствовал и пример наставника, в семье которого строго соблюдали религиозные обряды, и духовное просвещение в школе.
В воспоминаниях современников почти все отмечают любовь художника к церковному пению, умение при необходимости вести церковную службу («мог и за диакона»). Не забудем, он писал также иконы для храмов.
Наконец дипломная картина была закончена. Успех картины окрылял, но на душе было неспокойно. Ведь в училище от ученика пейзажного класса ждали пейзажа. Удача, однако, сопутствовала ему. Работа, которую он представил на звание «классного художника», сверх всяких ожиданий имела огромный успех. Она была куплена с выставки Козьмой Терентьевичем Солдатенковым, который затем уступил её императрице Марии Фёдоровне. Художнику заказали два повторения картины. Одним из заказчиков был Павел Михайлович Третьяков. Это был безусловный успех!
Окончив учебу в училище, художник много путешествовал: побывал на Ближнем Востоке, в Европе, в Константинополе. В 1889 году на Горе Афон в Пантелеимоновом монастыре он познакомился с послушником — «богописцем» Филиппом, в дальнейшем художником Ф.А.Малявиным. В одном из писем к Рачинскому Богданов пишет, что всю службу с 6 вечера до 6 утра он стоял в оцепенении и был потрясён, когда на середину монастырского собора вышли на литию 60 старцев-иеромонахов с зажжёнными свечами…
В 1894 — 1895 годах Богданов учился живописи в Императорской Академии художеств у И.Е.Репина. Тогда же им была написана картина, посвящённая школе Рачинского, — «Воскресное чтение в сельской школе» (1895). За ней последовали другие на ту же тему: «Устный счёт» (1896), «У дверей школы» (1897), «У больного учителя» (1897), «Проба голосов» (1899), «Между уроками» (1903)…
27 октября 1903 года Николаю Петровичу было присуждено звание академика. Сам государь в знак заслуг художника облагородил его простонародную фамилию, вписав её собственноручно в диплом через дефис — Бельский. Богданов-Бельский напишет также портрет Николая II (1904 — 1908), великого князя Дмитрия Павловича (1902), других членов императорской фамилии…
Обретя широкую известность в России, всё чаще уезжал он в родные места, где у него теперь была своя мастерская. «Я так много лет провёл в деревне, — говорил Богданов-Бельский, — так близко был к сельской школе, так часто наблюдал крестьянских детей, так полюбил их за непосредственность, даровитость, что они сделались героями моих картин».
В 1920 году Богданов-Бельский уехал в Петроград, а оттуда в Латвию. По словам Моравова-младшего, уехать за границу художника уговорила жена. Уезжал он налегке, оставив большую часть своих вещей и картин на хранение местным жителям. Очевидно, что причины, побудившие его оставить Родину, были, конечно, гораздо более глубокие, чем уговоры жены.
В письме И.Е.Репину о мотивах отъезда художник пишет: «Из того, что я написал за эти четыре года, ничего не было выставлено в России. С большими трудностями и ухищрениями всё это мне удалось вывезти в Ригу, где я живу с 15 сентября 1921 года». В Риге прошло три выставки его картин: первая — «исключительно из вещей, написанных в России»; вторая — «наполовину написанных в Тверской губернии и половина новых»; третья — «вся из новых вещей, написанных в Латвии».
В 1928 году Богданову-Бельскому исполнилось 60 лет. Его активность в пропаганде русского искусства не спадает. По его инициативе и при поддержке И.Е.Репина в Копенгагене, Берлине, Стокгольме, Праге, Осло, Амстердаме, Гётеборге, Хельсинки, Гамбурге прошли выставки русской живописи. На них представили свои работы Жуковский, Коровин, Малявин, Билибин и другие.
В апреле 1941 г. Богданов-Бельский посылает картину «Пастушок Прошка» (1939) на выставку в Москву. Но начинается война, затем в Латвии следуют годы немецкой оккупации. Творческие силы покидают художника. Он тяжело заболевает. Необходимо было серьёзное лечение. Жена увезла его в берлинскую клинику, где ему сделали операцию. 19 февраля 1945 года во время бомбёжки Н.П.Богданов-Бельский умер в возрасте 77 лет.
Похоронен он на Русском кладбище в Берлине.
Ныне имя Николая Петровича Богданова-Бельского оказалось забытым. О жизни и творчестве его нет ни серьёзных исследований, ни художественных альбомов. Он не попал даже в «Энциклопедический словарь. Русские художники» (Санкт-Петербург, 2000), хотя многие его картины стали хрестоматийными. Заметим, в Третьяковской галерее сегодня выставлена всего лишь одна работа художника «Устный счёт».
Наталия Петровна и Лев Михайлович АНИСОВЫ,
деревня Богунино Тверской области