Владимир Кузнечевский - «Ленинградское дело»

В этом году исполняется 65 лет «Ленинградскому делу» — серии процессов над так называемой «русской партией» внутри партийной и государственной элиты СССР и РСФСР.Этой загадочной и до недавних пор тщательно скрываемой странице истории нашей страны и посвящено исследование В.Д.КУЗНЕЧЕВСКОГО, которое мы публикуем в нескольких номерах «Русского Дома».

Одним из самых больших преступлений верхушки большевистского режима в послевоенное время остаётся физическое уничтожение интеллектуальной элиты русской нации в 1949—1953 гг., которое в истории навсегда осталось под кодовым названием «Ленинградское дело». Но, как справедливо отмечают современные эксперты, «Ленинградское дело» остаётся одним из самых загадочных и малоизученных судебных процессов сталинского времени.

Впрочем, если быть точнее, то на закате жизни Сталина в СССР были проведены две репрессивно-карательные операции. Массовое истребление русских руководителей высшего, высокого и среднего звена в Москве, Ленинграде и других крупных городах совпало с изгнанием евреев из руководящих органов политики и науки, культуры, здравоохранения, средств массовой информации. Но русским повезло меньше, чем евреям, до казней последних дело не дошло: 5 марта 1953 г. Сталина не стало.

1. Этнически чистое русское правительство?

История любой страны — это всегда история её народа, взятая в целом, описание достижений и неудач, взлётов и обрушений. Но в глазах поколений историческое полотно всегда предстаёт в виде описаний жизни и деятельности конкретных людей — государственных руководителей, политических лидеров, деятелей науки и искусства.

В этом плане в истории России ХХ века существует лакуна. Вот уже десятки лет, с октября 1950 года, историки — и российские, и зарубежные — тщательно обходят своим вниманием жизнь и государственную и политическую деятельность расстрелянных в соответствии с личной волей Сталина руководителей РСФСР и Ленинграда. И это при том, что в отношении гонимых в этот же период евреев существует довольно многочисленная литература. Есть даже фундаментальные исследования, например, основательная, изобилующая многочисленными подробностями работа Г.В.Костырченко «Тайная политика Сталина: власть и антисемитизм» (2003 г.). А вот литература о репрессиях в отношении русских руководителей в те же годы едва насчитывает какой-нибудь десяток публикаций в жанре статей или частично затрагивается в книгах, написанных совсем по другим темам.

Самое удивительное заключается в том, что о тех, кто организовывал «Ленинградское дело», подвергал его фигурантов физическим, психологическим и моральным пыткам и издевательствам и в конечном итоге отнял у них жизни, а у их детей — отцов и матерей, об этих моральных уродах литература существует, пишут о Берии, Маленкове, Абакумове, даже Булганине, только не о братьях Вознесенских, Кузнецове, Попкове, Родионове, Бубнове, А.Жданове, Вербицком, других.

Между тем «Ленинградское дело» ещё раз подтвердило, что вековечные дискуссии о роли личности в Истории не зря занимали внимание выдающихся умов европейской цивилизации (Пушкин, Гегель, Плеханов, Маккиавелли, другие). Действительность давно уже показала и доказала, что исторические личности (говоря словами Гегеля), способные сесть на хвост возникшей в недрах общества тенденции развития, возглавить её и снять назревшую в обществе проблему (задачу), — такие личности в Истории появляются хоть и не часто, но регулярно. И если обстоятельства или недобрая воля оппонентов не устраняют их с политической сцены (или из жизни), то их деятельность способствует тому, что общество совершает качественный скачок в своём развитии.

И наоборот, если вынуждены бывают сойти с политической сцены, то общество либо замирает в своём движении, либо уклоняется в сторону от позитивного развития, либо годами (а то и десятилетиями) топчется на одном месте, то есть фактически откатывается назад, деградирует.

В качестве примера в этом плане можно привести случай с римским императором Диоклетианом, Гаем Аврелием (245—316). К 280-м годам Римская империя уже дышала на ладан. Быстро сменявшиеся у престола императоры уверенно разрушали империю. И вот в 284 году бывший раб Диоклетиан, ставший к тому времени командиром императорской вооружённой охраны, уступает настояниям своих подчинённых, захватывает власть и перекраивает государственное устройство: разделяет власть между четырьмя соправителями, а сам становится «главным императором» (с титулом Август). Энергично проводит административные, военные и финансовые реформы и восстанавливает стабильность в государстве. В 305 году добровольно отрекается от власти. Лишь в 308 году по просьбе Сената на короткое время возвращается на императорский престол, но потом снова добровольно уходит в отставку. И до 316 года занимается в своём огороде выращиванием капусты. А Римская империя после него существует ещё целый век.

В случае с нашей Родиной в 1920—1930-е годы во главе России появился Сталин. С огромными человеческими издержками и колоссальными жертвами возложенную на него Историей задачу он выполнил: сохранил Россию как самостоятельный субъект Истории, государство и государствообразующий народ, хотя и сильно подорвал жизненные силы русских людей.

Но, исходя из исторической целесообразности (если в Истории такое явление, как историческая целесообразность, вообще существует), после окончания войны Сталин не должен был более оставаться на роли лидера Советского Союза. Его позитивные (для народа и общества) качества постепенно трансформировались в негативные, лекарство стало превращаться в яд. После войны, пережив несколько инсультов и инфарктов, Сталин разрушался как личность.

Именно к этому времени под влиянием победной войны за отстаивание своей независимости Россия выдвинула новую плеяду исторических личностей в лице «ленинградцев». Появилась и политическая фигура, которая объективно выступила в роли идеологического катализатора этой плеяды, — нижегородский партийный лидер, которого Сталин в 1944 году ввёл в состав узкого руководства страны, предложив ему должность секретаря ЦК ВКП(б) по идеологическим вопросам.

Но История же и убрала с исторической и политической сцены вначале Жданова, а потом и выдвинутых им руководителей.

И страна снова на несколько десятилетий погрузилась в политический мрак загнивания, поскольку на роль лидеров раз за разом стали приходить люди, которые не в состоянии были обеспечить российскому обществу решение стоящих перед ним исторических задач, — Берия, Маленков, Хрущёв, Брежнев, Горбачёв, Ельцин (Путину История вердикт ещё не вынесла).

Возникает вопрос, почему в отношении «ленинградцев» была проявлена такая безкомпромиссность и почему в отечественной и мировой сталиниане об этом событии так мало пишут?

Как видится мне сейчас, после многолетнего изучения сталинской темы во всём её объеме, необъяснимая, неимоверная, на первый взгляд, жестокость, проявленная Генсеком по отношению к «ленинградцам», объяснялась, по-видимому, охватившим его ужасом по поводу судьбы главного ленинско-сталинского детища — Советского Союза. Ещё в 1937 году Сталин честно предупредил, что будет уничтожен любой политический деятель, кто покусится «на единство социалистического государства». Документы и мемуарная литература свидетельствуют, что ко времени появления этого феномена — «ленинградцев» — основное безпокойство, снедавшее Сталина, было вызвано одной мыслью: что станет с Советским Союзом после его смерти? Объявив в 1948 году, что он хотел бы видеть в качестве своих преемников в руководстве государством и партией Николая Вознесенского и Алексея Кузнецова, потом позволил Маленкову и Берии убедить себя в том, что «ленинградцы» стремятся обособить РСФСР в составе Союза и разрушить СССР.

Нарисованный им самим прогноз показался ему реальным, и он принял меры как к недопущению такого сценария, так и к тому, чтобы ни малейшей информации о «Ленинградском деле» никуда не просочилось ни внутри страны, ни за рубеж. Первое ему удалось, второе — нет.

Что касается Запада, то те, кому положено было знать о «Ленинградском деле», в основных чертах знали о нём всё. Но популярным это «Дело» в западной историографии так и не стало. И это вызывает вопросы. Почему об уничтожении партийных деятелей и командных кадров РККА во второй половине 30-х гг. и гонениях на евреев конца 40-х гг. за пределами нашей страны существует обширнейшая историческая и публицистическая литература, а «Ленинградское дело» 1950 года практически находится в зоне умолчания?

Ответ на этот вопрос кроется, как мне представляется, в национальности репрессированных. В 30-е годы гонениям подверглись много лиц еврейского происхождении, и потому пишут об этом и у нас, и за рубежом тоже преимущественно евреи. А в «Ленинградском деле» удар почти на 100% пришёлся по этнически русской элите. Святослав Рыбас, один из самых эрудированных российских исследователей сталинского периода, так и назвал публикацию в газете «Культура», которой он предварил выход в свет своей монографии о «ленинградцах»: «"Ленинградское дело": разгром "русской партии"».

Иными словами, объяснение замалчивания «Ленинградского дела» надо искать в национальной психологии историков и публицистов: евреям (и отечественным, и зарубежным) о русских жертвах писать неинтересно, а русские в массе своей (в массе) всегда мало интересовались историей своих соплеменников.

Русский «флёр» этого «Дела» отпугивает от него и американских историков: они никогда не будут будить интерес к опасным для них (с геополитической точки зрения) событиям русской истории. Причину этого опасения глубоко и точно определил недавно к.и.н. Л.П.Решетников: «Запад не боялся большевистской идеологии, которую он сам и вскормил. Он не боялся диктатуры Сталина, пока речь шла о диктатуре руководителя ВКП(б). Но Запад и советская номенклатура смертельно боялись возрождения исторической России. В этой связи примечательны слова одного из видных западных идеологов С.Хантингтона: «Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдалёнными и враждебными».

А теперь главный вопрос, который поставили ценой своих жизней «ленинградцы»: возможно ли в России этнически чистое русское правительство? Или, может быть, правильнее этот же вопрос сформулировать по-иному: целесообразно ли нам в современной России стремиться к этнически чистому русскому правительству?




Вопрос не простой. По переписи 2010 г. в Российской Федерации проживает 143 млн человек. Из них русскими назвали себя 81%. Русским языком владеют 99,4% человек. Гражданство РФ имеют 138 млн человек, или 99,4%. 5,6% зарегистрированного населения не определились с национальностью, но поскольку своим родным языком считают русский, то попросили записать их как русских. Таким образом, почти 87% зарегистрированного населения РФ составили русские.

Каким по национальной принадлежности в такой стране должно быть правительство?

Святослав Рыбас в своих размышлениях о «Ленинградском деле» применительно к сегодняшней ситуации пишет:

«В человеческом же и историческом плане "Ленинградское дело" продолжается до сей поры в силу ряда обстоятельств. Созданное русскими государство никогда не было чисто русским и не однажды переживало потрясения, вызванные как раз сопротивлением русского же населения имперской политике руководителей страны.

Как однажды сказал славянофил Константин Аксаков, "русский народ не есть народ; это человечество". А быть "человечеством" бывает смертельно трудно.

На протяжении одного только ХХ века эта проблема по меньшей мере трижды поднималась до точки кипения: в 1917 году, в 1945—1950 годах и в 1985 — начале 1990 года. Ни разу она не была решена, но в первом и третьем случаях дело закончилось срывом всех болтов с парового котла, разрушением государства и тяжким восстановительным процессом.

Разрушение СССР, обособление национальных республик и "освобождение" России от имперской миссии не привело к победе "русской национальной идеи" — за пределами Российской Федерации остались десятки миллионов соотечественников, она утратила многие исторические земли и геополитические преимущества. Думается, эта проблема в принципе едва ли имеет линейное решение».

В принципе размышление интересное. Вот только 1917 год решал совсем не «русскую» проблему.

Но что имеется в виду под понятием «национальное государство»? По составу подданных? Но такого никогда и нигде не было, чтобы существовало, например, чисто немецкое, чисто французское или чисто английское государство. Та же Германия даже во времена Гитлера чисто немецкой не была. Да и сам Гитлер «чистым» немцем, как известно, не был.

Тогда в чём дело? На мой взгляд, если речь идёт о национальном государстве, то при этом имеется в виду главным образом не столько этнический состав населения и правительства, сколько доминирующая в государстве политическая культура основной нации. При этом речь идёт о культуре в широком понимании этого слова: от норм и форм государственного устройства до художественной культуры и сферы искусства и вплоть до обычаев и норм поведения в общественном месте, в быту, на улице.

В этом плане в истории Руси-России доминирующей всегда (всегда!) была русская культура, от времён «Русской правды» Владимира Мономаха, полностью опубликованной ещё в 1123 году в качестве «конечного кодифицированного результата Древнего русского права», и до настоящего времени.

В принципе «ленинградцы» справедливо ставили вопрос о том, что государствообразующая нация в государстве её же имени, да ещё и составляющая абсолютное большинство населения страны, не может всегда оставаться на третьестепенных позициях и ролях в системе политического управления обществом. По всей видимости, именно этим обстоятельством можно объяснить ничем иным не оправдываемое раздражение члена Политбюро, председателя Госплана СССР, заместителя председателя Совета Министров СССР (председателем Совмина был Сталин) Н.Вознесенского в отношении представителей других наций в руководстве страны, которое у него прорывалось слишком часто.

Окончательную, устоявшуюся оценку исторической роли «ленинградцев» время ещё не вынесло. Но уже пришло время к этой оценке начать продвигаться. В этой связи стоит привести несколько мнений.

Святослав Рыбас: «Если спросить у автора, на чьей он стороне — "ленинградцев" или на стороне их противников, то он замолчит в долгой задумчивости», а потом честно говорит: «…Автор оставляет свой вопрос без ответа».

Однако что-то беспокоит его самого в этом выводе, и в конце книги он вновь возвращается к этой теме: «А что было бы в случае прихода к власти "ленинградцев"? Тогда судьба СССР была бы иной. Думается, он избежал бы краха».

Фактически солидарен с Рыбасом автор фундаментального труда о положении евреев в СССР доктор исторических наук Г.Костырченко:
«Это тем более печально, что "ленинградская" политическая ветвь, питаемая соками робко возрождавшегося после войны российского самосознания и так безжалостно обрубленная с древа национальной государственности, могла бы в перспективе стать для страны весьма плодоносной.

Правда, реализация ждановской идеи возрождения государственности России чревата была распадом империи, чего, впрочем, так и не удалось избежать. Спровоцировав, таким образом, в грозные предвоенные и военные годы рост русского самосознания и прагматично использовав его, в том числе и в интересах сохранения собственной власти, Сталин из страха перед возможной перспективой выхода этого самосознания за рамки дозволенного безжалостно его растоптал».

В этих рассуждениях остаётся недосказанным один важный аспект: Россия для этих авторов существует только в имперском варианте, то есть со всеми союзными республиками: Прибалтикой, Кавказом и Закавказьем, Средней Азией. И это несмотря на то, что все 73 года существования Советской власти эти союзные республики как в материальном, так и в культурно-цивилизационном плане развивались исключительно за счёт РСФСР. В этой связи мне представляется, что если моей стране и суждено существовать в виде империи, то только в составе трёх славянских народов — России, Белоруссии и Украины. Все остальные бывшие союзные республики ни в коем случае нельзя больше включать в единое с Россией государство: хватит русскому народу столетиями на своём трудовом горбу, на своей крови и упорном труде, своей мирового значения культуре втаскивать эти «цивилизационно отсталые нации», как определяет их современный выдающийся исследователь этих проблем профессор Белградского университета Д.Симеунович, в цивилизацию.

И прежде чем перейти к описанию самой этой политической русской национальной трагедии, может быть, и забегая вперёд, но всё же два слова о причинах трагической гибели фигурантов «Ленинградского дела».

Причины политического поражения «ленинградцев» заключаются, на мой взгляд, в том, во-первых, что хотя их и называли всегда «группой», но именно группой-то они никогда и не были.

А вот противостояла им в лице Маленкова, Берии, Хрущёва действительно группа, слаженная, скреплённая взаимными политическими интересами, поднаторевшая за много лет в дворцовых интригах. Эта группа объединена была жизненным интересом: после ухода Сталина из жизни не потерять своего положения в руководстве страны.

Политическая слабость «ленинградцев» заключалась и в том, что они слишком рано уверовали в то, что Сталин в 1948 году искренне назвал своими преемниками по государственной и партийной линии после своего ухода из жизни Н.Вознесенского и А.Кузнецова.

«Ленинградцы» действовали слишком прямолинейно, им явно недоставало царедворческого умения в плетении интриг, и уж слишком акцентированно подчёркивали они свою национальную (русскую) сущность. Думаю, что если бы они включили в свой состав 2—3 русских евреев, то они никогда бы не насторожили Сталина в отношении своих намерений и скорее всего обыграли бы противостоящую им группу во главе с Маленковым.

Владимир Дмитриевич Кузнечевский,
советник директора Российского
института стратегических исследований

(Продолжение следует.)