С министром иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики Ниной Викторовной ШТАНСКИ беседует главный редактор «Русского Дома» Александр Николаевич КРУТОВ
А.Н.Крутов: Нина Викторовна, я знаю, как тепло и горячо встречали люди Патриарха Кирилла в Приднестровье в сентябре этого года. А какое у Вас сложилось впечатление от визита Святейшего?
Н.В.Штански: Не будет преувеличением сказать, что этот визит ждали в Приднестровье — земле. Я поделюсь своим ощущением не как чиновник, представитель государственной власти, а как женщина, которая живёт на земле, где пролилась кровь. Как мама, которая растит ребёнка-подростка в достаточно сложные времена, когда все информационные ворота открыты. Как приднестровец, который, как и многие другие приднестровцы, очень часто ощущает свою оторванность от России. Конечно, визит Патриарха для меня, как и для каждого из тех более 30 тысяч человек, которые пришли на площадь послушать Святейшего, — это знаковое событие. Это призыв людей к милосердию, к терпению, к совместному созиданию. Это миротворческая миссия. Патриарх общался с паствой Молдовы и Приднестровья, что очень серьёзно поможет нам в укреплении наших взаимоотношений.
А.Н.Крутов: Как сегодня складываются отношения Приднестровья с Молдовой?
Н.В.Штански: С одной стороны, это трудный переговорный процесс. С другой — блокада, которая продолжается совместными усилиями Молдовы и Украины в отношении приднестровских предприятий, приднестровской промышленности. В то же время очень и очень сложная социально-экономическая ситуация и в Молдове, и в Приднестровье, объединяющая нас общая болезнь, которая называется «бедность». Усталость людей от неразрешённости, неурегулированности конфликтов. Вот когда собираешь все эти факторы в одну картину, то обозначить её каким-то одним словом сложно. Но мне кажется, в процессе урегулирования сегодня наметились определённые перспективы. Уже то, что после такой длительной паузы мы всё-таки достигли определённых результатов, говорит о том, что, по всей видимости, понимание приоритета сотрудничества есть уже и в Республике Молдова. Люди, безусловно, устали от длительности этого переговорного процесса. Есть социологические исследования, которые показывают, что, например, в Республике Молдова из 10 приоритетов для граждан этой республики урегулирование конфликта с Приднестровьем стоит на самом последнем месте. В Приднестровье дело не лучше — примерно на 7-й позиции. То есть существует определённое утомление от неоправданных ожиданий. И нужно сделать всё, чтобы сейчас этот переговорный процесс наполнить действенным содержанием, и руководство Приднестровья. Наш президент предпринимают огромные усилия в этом направлении. Что же касается настроений, то здесь, к счастью, ситуация остаётся неизменной — никакой враждебности у приднестровцев к нашим соседям в Молдове и Украине нет. Есть настороженность по отношению к властям этих государств, есть некие обиды по отношению к тем или иным политическим элитам, но на уровне межличностном мы никогда не испытывали никакой враждебности. Это очень легко объяснить: в Приднестровье проживают в мире молдаване, русские и украинцы, которые составляют три равные диаспоры. Кроме того, есть большая болгарская диаспора, гагаузы, белорусы, немцы, евреи. Мы — уникальное сообщество, и это помогает нам быть добрыми к нашим соседям. Конечно, мы рассчитываем на такое же отношение к себе.
А.Н.Крутов: Как воспринимают жители вашей республики попытки втянуть Молдову в Румынию?
Н.В.Штански: Настороженно. Большая часть экспертного сообщества считает, что Молдова уже в Румынии, и я нахожу такие выводы экспертов небезосновательными. Ну, прежде всего, потому что сотни тысяч румынских паспортов уже выданы в Молдове. Десятки тысяч представителей молдавской молодёжи выучились в Румынии и продолжают учиться, и, как мы понимаем, возвращаются они не вполне молдаванами. Существенный раскол внутри Молдовы проявляется и на национальном уровне, потому что там до сих пор не определились, на каком языке они говорят: одни считают этот язык молдавским, другие — румынским. Есть конфликты и на религиозном уровне: румынская церковь претендует на молдавскую паству как не принадлежащую к Русской Православной Церкви. Существует очень много сигналов, которые говорят нам о том, что румынская экспансия в Молдове перестала быть мягкой. Если здесь мы сейчас начали говорить о мягкой силе и делать робкие шаги в этом направлении, то Румыния делала уверенные шаги, и много. Начиная с непризнания существующих границ с Молдовой и заканчивая румынским оснащением молдавской армии, проведением совместных военных учений и включением Молдовы через Румынию в различные компоненты программ НАТО.
А.Н.Крутов: Какова позиция в этом отношении у Приднестровской Молдавской Республики?
Н.В.Штански: Приднестровская Молдавская Республика самоопределилась. Приднестровцы никогда ни у кого ничего не отнимали и не завоёвывали, люди защитили своё право жить у себя дома. Нужно ли напоминать, что, когда распадался Советский Союз, в Приднестровье, как и в других частях Советского Союза, был проведён референдум на этот счёт. И Приднестровье высказывалось за то, чтобы остаться в составе СССР, в отличие от Молдовы, которая даже не провела такого рода плебисцит, после чего как раз и возникла Приднестровская Молдавская Советская Социалистическая Республика. И сегодня многие приднестровцы ассоциируют себя с советским прошлым, и я даже называю нашу идентичность постсоветской. Но независимость у Приднестровья есть, и эта независимость обеспечивается высоким внутренним суверенитетом. Да, у нас нет того международного признания, которое нам крайне необходимо для того, чтобы развиваться. Но независимость зависит не от признания, а от народа, который её формирует. Согласитесь, 23 года — уже достаточно серьёзный срок. И если мы посмотрим на многие страны, чьи флаги развеваются на лужайке возле здания Организации Объединённых Наций, то по многим критериям Приднестровье может щёлкнуть их по носу.
А.Н.Крутов: А как Вы относитесь к готовящемуся подписанию соглашения об ассоциации Молдовы с Евросоюзом?
Н.В.Штански: Это очень серьёзно осложняет наши отношения. Мы сегодня развиваемся в экономическом плане совершенно самостоятельно: у нас разные экономические модели и налоговые системы, обособленные валютно-финансовые системы. Но мы находимся в условиях серьёзной зависимости от Молдовы в части осуществления внешнеэкономической деятельности, особенно после блокады 2006 года, когда наши предприятия, для того чтобы торговать с миром, были вынуждены получать и молдавскую регистрацию. Так вот, этот сектор сейчас находится в зоне огромного риска, потому что мы не являемся участниками соглашения о зоне углублённой свободной торговли с Европейским союзом. В своё время эти предприятия стали молдавскими для того, чтобы выжить, потому что только через Молдову они могли получить торговые преференциальные сертификаты. Сегодня нам откровенно говорят о том, что эти сертификаты перестанут действовать. Что будет с этими предприятиями, которые с 2006 года фактически насильственно были переориентированы на европейский рынок? Мы хорошо понимаем эту стратегию, потому что очевидно, что с голодными разговаривать легче. Но мы своей историей показали, что с нами такой тезис не работает, и в XXI веке, особенно в условиях более глобальных кризисных ситуаций, такой подход вряд ли можно оправдать. Конечно, в предстоящем процессе ассоциации Республики Молдовы с Европейским союзом мы видим серьёзные угрозы, в первую очередь угрозы для нашей экономики. Но одновременно с этим мы верим, что процесс евразийской интеграции, набирающий сейчас обороты, позволит нам создать тот плот, на котором мы спасёмся от этой катастрофы.
А.Н.Крутов: Не секрет, что Армении было отказано от вхождения в Евросоюз из-за неурегулированности отношений с Азербайджаном по поводу Карабаха. У Молдовы ситуация с Приднестровьем похожая, однако Евросоюз к Молдовы благосклонен. Как Вы думаете, почему?
Н.В.Штански: Вы знаете, если бы при принятии важных политических решений преобладающее значение имело международное право, то никаких проблем вообще бы не возникло. У нас не меньше оснований для признания, чем, скажем, у Косово, ну и тем более чем у Южной Осетии и Абхазии, за которых мы очень рады, потому что это братские, дружественные нам страны, поддерживающие с нами дипломатические отношения. Но, к сожалению, не международные принципы главенствуют при принятии таких решений, а вопросы политической целесообразности. Однако я хочу подчеркнуть, что ассоциация с Европейским союзом и вступление в Европейский союз — это, как говорится, две большие разницы.
Ассоциативные связи с Европейским союзом — это нечто новое, и я считаю, что это как раз продукт тех неудач, которые связаны с появлением всё большего числа членов Европейского союза. Недавно Дмитрий Олегович Рогозин был у нас в Тирасполе, он общался со студентами, это была очень интересная лекция. Так вот, он рассказал, что на самом деле тот договор об ассоциации, который Молдова сегодня планирует заключить с Евросоюзом, — это постановка Молдовы в предбанник ЕС.Я полностью поддерживаю такую метафору, потому что действительно о вступлении в Евросоюз на данном этапе никто не говорит. Но даже если бы это вступление произошло, то, уверяю вас, в Приднестровье к этому многие отнеслись бы равнодушно — только по той причине, что мы считаем себя частью России. И ничего страшного, казалось бы, нет в том, что наш сосед самоопределился иным образом. Но ведь Молдова апеллирует к своим обязательствам перед Европейским союзом тогда, когда она хочет надавить на Приднестровье, тогда, когда появляются новые миграционные правила, ухудшающие и без того плачевное состояние в области свободы передвижения, когда граждане Российской Федерации с российским паспортом, а таких у нас 180 тысяч, включая меня, не могут свободно пользоваться молдавским аэропортом, не могут пересекать молдавско-украинскую границу и так далее. Вот если бы не это всё, то, может быть, в Приднестровье никто бы и не волновался о том, как самоопределится Республика Молдова, куда она вступит. Но наше соседство, к сожалению, показывает, что эти связи с Европейским союзом используются нашими молдавскими коллегами для того, чтобы ужесточить свои позиции по отношению к Приднестровью.
А.Н.Крутов: А что скажете о стремлении Украины в Евросоюз?
Н.В.Штански: Скажем так: Приднестровье не ждёт от этого ничего хорошего. Может быть, оттого, что уже сегодня хуже некуда. Сегодня наши грузы не могут проследовать через украинскую границу в Россию, не став предварительно молдавскими. Да что там говорить! Даже миротворческие грузы из России блокируются на украинской границе. Могли бы Вы представить себе такое ещё 5 — 10 лет назад? Вряд ли. Напомню: Украина является страной-гарантом и сопосредником в урегулировании молдавско-приднестровских отношений. А ведь в Приднестровье живёт большая украинская диаспора — более 100 тыс. человек, не говоря уже об общей границе. В конце концов, с точки зрения безопасности такая близость должна объединять нас общими интересами.
А.Н.Крутов: Как Вы сегодня расцениваете взаимоотношения с Россией?
Н.В.Штански: Россия — страна-гарант, которая единственная обеспечила гарантийный механизм. Сегодня он проявляется в осуществлении миротворческой операции на берегах Днестра. Это гарант мира, гарант нашей безопасности. Эта операция выполняется в условиях постоянной информационной (и не только информационной) атаки. Россия — государство, которое помогает Приднестровью финансово, то же касается социально-гуманитарного сектора. Сегодня по линии некоммерческой организации «Евразийская интеграция» в Приднестровье во всех районах республики начали возводить социальные объекты, которые крайне нужны для того, чтобы люди элементарно получали необходимый социальный пакет услуг. Россия восстанавливает у нас детские сады, школы, дома престарелых. Россия оказывает помощь всем приднестровским пенсионерам в виде надбавок к пенсии. Эта помощь приходит в каждую семью. Россия обеспечивает дополнительное питание деткам в детских садах и школах, людям, которые находятся на лечении в медицинских и специализированных учреждениях. Россия — это государство, которое сегодня обеспечивает права своих 180 тысяч граждан, находящихся в Приднестровье, в том числе обеспечением консульского обслуживания в условиях, когда Молдова всячески чинит препятствия для открытия в Тирасполе генерального консульства. Мы, многие и многие тысячи людей в Приднестровье, считаем себя частью России. Поэтому нам очень трудно отвечать на вопрос, когда нас спрашивают, а что для вас Россия? Россия — это мы, мы — рубеж российский, мы — рубеж Русского мира, мы — русская земля. Столица Приднестровья, Тирасполь, была основана легендарным Суворовым, который не проиграл ни одного сражения. Он этот рубеж основал, и мы его держим.