кандидат исторических наук, доцент Таврического национального
университета им. В.И. Вернадского
Корр.: Изменилась ли европейская политика в Причерноморском регионе за последние 5—10 лет?
А.Р.Никифоров: Конечно, изменилась, но она является продолжением той политики, которая велась здесь на протяжении очень длительного времени. В 2007 году восточные границы Европейского союза продвинулись до побережья Чёрного моря: в Евросоюз были приняты Болгария и Румыния. Этот факт сразу переформатировал всю политику Европейского союза в Причерноморском регионе. Добавили жару и события в Южной Абхазии и Осетии, после которых серьёзные западные аналитики стали поговаривать, что следующим пунктом «российской экспансии» станет Крым.
Одной из реакций Европейского союза на те события стало Восточное расширенное партнёрство, в рамках которого Европейский союз обратил своё пристальное внимание на Крым. Одним из таких проектов в рамках Восточного партнёрства является проект «Крымский политический диалог». В нём участвуют крымские эксперты, а также специалисты из других регионов и стран. Этот проект позволяет в определённой степени влиять на ситуацию или по крайней мере быть по ней хорошо информированным.
Корр.: Отличается ли политика Европейского союза по отношению к Украине от политики по отношению к Крыму?
А.Р.Никифоров: Безусловно, однако, делается всё, чтобы никто не заподозрил особо пристального внимания к Крыму. Не случайно именно в Крыму было создано агентство по экономическому развитию Европейского политического союза — «Крымский политический диалог». Обратите внимание — не украинский, а крымский! Это говорит о том, что Крым находится в фокусе особого внимания Евросоюза.
Корр.: Почему такое внимание к крымской земле у европейских стран? Уж не потому ли, что они являются партнерами США по НАТО?
А.Р.Никифоров: Однозначно. Дело в том, что если в окрестных взрывоопасных регионах, например на Кавказе, наступит большой затяжной региональный конфликт, то Крым станет одним из таких очень желаемых мест базирования для контроля над происходящим конфликтом или участия в нём. Помните события в Косово, когда наличие Черноморского флота, который базируется в Крыму, позволило Российской Федерации следить за развитием этих событий? То есть туда был послан корабль Черноморского флота, который осуществлял разведывательную функцию. Крым так расположен, что, находясь на его территории, можно контролировать или отслеживать всё, что происходит в окрестных взрывоопасных регионах.
Корр.: Раньше Крым называли «непотопляемым авианосцем»…
А.Р.Никифоров: Это такой образ ушедшей эпохи, обусловленный наличием у Черноморского флота морской авиации. Но сегодня дела обстоят далеко не так, как в советские времена. Многие аэродромы на сегодняшний день ликвидированы. Поэтому непотопляемость, по всей видимости, сохраняется, но «авианосец Крым» нуждается в серьёзной реконструкции.
Корр.: Кто играет главную роль в Причерноморском регионе?
А.Р.Никифоров: Сегодня единственного лидера в данном регионе нет. Есть группа стран, которые претендуют на лидерство и пытаются осуществить свои проекты. Скажем, один из таких проектов — это Причерноморское экономическое сотрудничество, которое начинала реализовывать Турция, а потом активно подключилась Украина. Формально эта организация существует, но по своему влиянию её нельзя сравнить ни с Европейским союзом, ни даже с АТЭС.Российская Федерация в этом регионе также присутствует и играет заметную роль. Вспомним, опять же, миротворческую миссию России в войне 2008 года в Южной Осетии и Абхазии.
Крайне любопытна позиция Румынии. Это позиция свежего игрока, который очень умело адаптирует к своим личным проблемам ресурсы Европейского союза, одновременно претендуя на то, чтобы быть главным представителем НАТО в данном регионе, оттеснив с этих позиций Турцию. Для Турции Черноморье — это своего рода тыл, проект стабильности, как, собственно, и у России. И в этом есть точки соприкосновения политики Турции и России в данном регионе.
У
краина попыталась играть здесь важную роль, но у неё ничего не получилось. Грузия — ещё один любопытный персонаж. Благодаря своим американским спонсорам она выполняет функцию витрины западного мира, либеральной демократии и рыночных ценностей.
Вот из всего этого мозаичного набора как раз и формируется на сегодняшний день картина Черноморского региона.
Корр.: Как Вы думаете, могут ли изменить ситуацию в Причерноморском регионе события на Ближнем Востоке?
А.Р.Никифоров: Они её уже меняют. И в этой ситуации та же Турция могла бы на себя взять роль инициатора доктрины «Черноморье для черноморцев», подключив к этой кампании Россию и Украину. То есть на троих можно было бы создать некий пакт стабильности региона, не пуская туда каких-то внешних игроков. Но для этого необходима самостоятельная политика Российской Федерации, самостоятельная политика Турции и, скажем так, пророссийская ориентация Украины. Вот необходимые ингредиенты. Если же Турция окажется сориентирована на выполнение чужих интересов, то такой конструкции региональной стабильности создать будет невозможно.
Корр.: А может ли регион Причерноморья стать зоной военного конфликта?
А.Р.Никифоров: Может. Мало того, он время от времени таковым и становится. Последнее военно-морское сражение в этом регионе происходило в 2008 году между кораблями Черноморского флота и военными силами Грузии. Можем взять последнее словосочетание в кавычки, но тем не менее. Далее, если вспомнить об этих горячих точках, то все они опоясывают черноморский бассейн. С одной стороны Приднестровье, с другой — Карабах, Абхазия, Южная Осетия, также недалеко находится Чечня. Если чуть-чуть на запад пройти, то и там мы увидим хотя и затушенные, но тлеющие и далеко не разрешённые конфликты. С юга рядышком Курдистан, недалеко Сирия.
В принципе какие-то конфликты, в том числе и горячие, можно прогнозировать, но нужно бороться и за то, чтобы их не было. На мой взгляд, максимально стабилизировать ситуацию может как раз такой тройственный пакт реализации Черноморской доктрины, о которой я говорил. А вот появление здесь каких-то внешних игроков, таких как Соединённые Штаты Америки или Китай, может взорвать ситуацию. И тогда вооружённые конфликты практически неизбежны.
Корр.: Имеют ли под собой серьёзную основу исламистские идеи создания османского халифата во всём Причерноморском регионе?
А.Р.Никифоров: Есть такие планы. План халифата — это такое всемирное исламское государство. В какой-то степени это такой паллиатив от Османской империи, которая была исламским государством. Шейх был главным религиозным авторитетом для всех мусульман-суннитов. Какие перспективы у такого проекта? Думаю, что на сегодняшний день их не надо преувеличивать, особенно если мы говорим о Причерноморье, где ислам хотя и присутствует традиционно, но не является доминирующей силой. По крайней мере в перспективе ближайшего времени.
Корр.: Есть ли опасность разделения Украины на несколько государств?
А.Р.Никифоров: Такая перспектива есть, но я не считаю, что это перспектива сегодняшнего дня. По большому счету, внутренних скрепляющих уз у различных регионов Украины не так уж и много. И только определённый внутренний консенсус по поводу того, что «хай буде» такое государство, здесь он немножко «нехай», то есть немного фаталистский. Но если этот консенсус будет нарушен, то с высокой степенью вероятности Украину ждёт судьба Речи Посполитой.
Корр.: Как Вы думаете, почему русские объединения на Украине не могут объединиться в одну мощную организацию, которая бы отстаивала интересы исторической России?
А.Р.Никифоров: На самом деле такие попытки время от времени предпринимаются. В результате русских организаций становится ещё больше, и к существующим конфликтам добавляются новые. Дело в той системе организации и в тех, кто их возглавляет. Лидеры русских организаций Украины выращены в такой среде и отобраны таким образом, что решить задачу, о которой вы говорите, они просто не в состоянии. Необходим абсолютно другой формат русского движения, который мог бы стать реальной общественно-политической силой. Для этого не надо подкармливать эти многочисленные структуры, а необходимо финансировать конкретные проекты и конкретных людей. Как это делают наши западные, скажем так, партнёры, действующие через систему неправительственных организаций. И в какой-то час Х подготовленные люди просто выходят на все эти майданы и делают дело.
Противопоставить этому можно, только создав нечто подобное. Я думаю, что это бы и дешевле обошлось, потому что нечего кормить людей, которые работают исключительно за деньги. Но те, кто готов работать за идею, всё равно нуждаются в некоторых ресурсах. Это может быть и правозащитная деятельность, и деятельность по защите своих гражданских прав. Такой подход формировал бы у русских активистов не иждивенческие настроения, когда сидят и ждут, что из Москвы им чего-то капнет, а приучал бы их к активному социальному действию. Таким образом, найдутся новые лидеры, и мы начнём от фундамента строить это движение, а не пытаться перекладывать крышу, в то время как фундамент у нас уже давно поплыл.
Корр.: Как аналитик что бы Вы посоветовали Российской Федерации?
А.Р.Никифоров: Я бы посоветовал Российской Федерации быть более Россией, как можно более Россией. Потому что иногда эти два названия: Российская Федерация и Россия — не во всём и не везде совпадают. Для этого Россия должна быть самостоятельным проектом, то есть быть самой собой, попросту говоря.