Свои первые погоны он надел, когда ему было четыре года. Это были старые мятые солдатские погоны с буковками «СА». Их он выменял на санки у мальчишки из соседнего двора, за что был сурово наказан отцом — токарем-инструментальщиком, работавшим на одном из заводов на Среднем Урале.
Но мечта надеть когда-нибудь настоящие, заслуженные погоны, стать офицером у него осталась на всю жизнь. И хотя роста он был невысокого, щупленький и болезненный, своего добиваться умел. Втайне от учителей и товарищей он подал документы в Дальневосточное высшее военное общевойсковое командное училище, где был факультет морской пехоты. Окончил его и проходил службу в тех же местах.
Пути Господни неисповедимы, и в 1989 году Андрею пришлось расстаться с армией — подвело здоровье. Для морской пехоты — ограниченно годен, а другой род войск амбициозный молодой капитан отказался рассматривать в качестве альтернативы «чёрным беретам», и, комиссовавшись, он уехал в Мурманск. К тому времени он серьёзно занимался рукопашным боем, карате и вполне мог этим неплохо зарабатывать на жизнь.
В 1993 году Андрея Шеломенцева, капитана морской пехоты запаса, совсем неожиданно для него вдруг позвал за Собой… Бог. Как это произошло, он не объясняет, считая, что это происходит с каждым. «Если Бог существует, то я должен к нему идти», — рассуждая просто, по-солдатски, решил он и пошёл в храм. В этом же году он вместе с семьёй переехал к родителям в «солнечный Магадан». Так он в марте 1994 года стал прихожанином храма в п.Ола Магаданской области и уже вскоре по благословению настоятеля пел на клиросе. Не оставляло неофита и желание послужить и Отечеству земному. Так, в 1995 году он устроился на службу в милицию, на должность замначальника Олького РОВД.
А дальше в его судьбе появилась война. В свою командировку на Северный Кавказ, в Чечню, он поехал примерно через год службы в милиции. Там при штабе объединённой группировки войск и сил в Ханкале в его новые служебные обязанности входила координация взаимодействия между армией, милицией и внутренними войсками.
В августе 1996-го обстановка в Грозном резко обострилась. Боевикам удалось скрытно войти в город, и на рассвете 6 августа они ударили сразу по нескольким важным объектам. Ситуация сложилась угрожающая, и со многими опорными пунктами и пунктами управления была потеряна устойчивая связь. Отряду разведчиков, в котором был капитан Шеломенцев, предстояло преодолеть в контролируемом боевиками городе несколько километров и деблокировать комплекс правительственных зданий, ФСБ и МВД Чечни и КЦ. Это было очень опасно, ведь уже дважды к КЦ пытались пробиться войсковые колонны 205-й бригады при поддержке танков и авиации и оба раза вынуждены были оставить эти попытки, понеся потери. Группе, в составе которой был морпеховский разведчик капитан милиции Шеломенцев, это удалось. При этом он, правда, получил осколочное ранение в шею, но главное — остался жив. Он до сих пор уверен, что Бог хранил его на этой войне! Задача была выполнена, срок командировки окончен, и его отправили бортом домой, долечиваться. Там и застал его орден Мужества.
Отслужив ещё три года, Андрей решил во второй уже раз снять погоны. Но причина в этот раз была другая. Он властно слышал в сердце призыв Бога служить Ему, понимая, что и дарованная ему в огненной переделке жизнь — дар Божий, а совмещать работу в милиции со службой Богу, «служить двум господам», он не хотел. Владыка Магаданский и Синегорский епископ Анатолий (Аксенов) благословил его на принятие диаконского сана, а ещё через неделю он был рукоположен в иереи. На дворе стоял декабрь 1999 года. Для капитана запаса началась новая, неведомая, но манившая его жизнь приходского священника.
В 2008 году он, получив благословение правящего архиерея, прибыл в столицу, где в недавнем прошлом боевого офицера определили для служения в Синодальный отдел по взаимодействию с вооружёнными силами и правоохранительными учреждениями. Так он попал в сектор ВДВ, который возглавлял тогда молодой, но опытный «десантный батюшка» — протоиерей Михаил Васильев. А служить Патриарх благословил его в храме Благовещения Пресвятой Богородицы, что недалеко от штаба ВДВ в Сокольниках. Два месяца назад о. Михаил Васильев написал рапорт о сложении с себя полномочий руководителя сектора ВДВ Синодального отдела Патриархии, чтобы сосредоточиться на руководстве Патриаршим подворьем при штабе ВДВ.На его место и был назначен о. Андрей Шеломенцев. Таким образом, они вместе продолжают работу по окормлению десантников, много лет назад начатую отцом Михаилом.
Корр.: Отец Андрей, какая ситуация сложилась сейчас с духовным окормлением наших славных десантников?
О.Андрей Шеломенцев: Скажу прямо, в войсках нас, священников РПЦ, прекрасно знают и не препятствуют нашей работе. Мало того, со многими командирами соединений и частей, офицерами и генералами штаба ВДВ, лично командующим — Героем России генерал-полковником Владимиром Шамановым у нас прекрасные, деловые, рабочие отношения. Мы координируем всю нашу работу, и это приносит заметные плоды. Ведь ВДВ — это «войска для войны», а там, где война, где реальная работа, там люди быстрее без принуждения приходят к вере, к Богу. Совсем неверующих людей в ВДВ я, к слову, не встречал. Чувство единства с Богом есть практически у всех. Перед каждым прыжком, первым или очередным, десантники обычно молчаливы и сосредоточенны, и многие из них молятся. В такие минуты десантникам нужен не командир, не замполит, а именно священник. Сколько раз о. Михаил в такие минуты не просто был рядом, но и прыгал вместе, только потому что солдаты-перворазники боялись это сделать сами. Тогда он также надевал парашют и шёл с ними в самолёт, а потом первым выходил в рампу. И глядя на него, шли остальные. Если поп прыгнул, то десантник — подавно. Вот так личным примером и словом Божиим укрепляется дух солдата ВДВ.
На новом поприще мне хочется создать систему подготовки священников для ВДВ.Я бы хотел разработать функциональные обязанности, методические пособия для священников, окормляющих воздушно-десантные войска, где будет обобщён и учтён весь опыт, включая зарубежный, и где будут рассмотрены все основные грани деятельности полкового священника. На выходе этой моей задумки должна быть создана целая система обучения и подготовки, чтобы, заняв эту должность, даже молодой выпускник семинарии смог без особых проколов благополучно вписаться в службу.
Корр.: Как обстоят дела с заполнением должностей штатных священников в воздушно-десантных войсках?
О.Андрей Шеломенцев: Во многих частях введены штатные должности помощников командиров по работе с верующими военнослужащими. Из штатных священников официально приняты на работу пока только три. Но это не значит, что остальные десантники остаются без духовного окормления православных пастырей. В большинстве частей давно уже на добровольной, нештатной основе многие батюшки очень плотно сотрудничают с войсками. Могу смело сказать, что во всех частях, где есть священнослужители, имеются храмы, часовни или оборудованы молельные комнаты со всем необходимым инвентарём.
Корр.: В чём Вы видите проблему, что до сих пор должности не укомплектованы?
О.Андрей Шеломенцев: Проблем несколько. Во-первых, очень сложно подобрать для таких специфических войск достойных кандидатов. У нас среди священства нет такого количества батюшек, готовых для этих вакансий по разным причинам. Во-вторых, утверждается каждый такой человек чуть ли не лично министром обороны, и, учитывая отношение бывшего министра к Церкви, можно понять, как туго шёл этот процесс. Сегодня он сдвинулся с мёртвой точки, но каких-либо реальных кадровых решений пока нет. Повторю, при этом практически во всех частях ВДВ есть нештатные священнослужители, выполняющие в принципе все обязанности штатного: беседуют и встречаются с командованием и военнослужащими, членами семей, проводят богослужения и выполняют требы, выезжают на учения, прыгают с парашютом, окормляют военнослужащих и членов их семей.
В моих ближайших планах также объехать все части и соединения ВДВ, ознакомиться на местах с обстановкой, с командирами, узнать поближе этих пастырей, несущих свой крест воинского служения безвозмездно. Увы, это уже стало традицией русского священства — работать с военнослужащими, окормлять свою армейскую паству совершенно безкорыстно. И все они знают, что, случись с ними какая-то беда, никаких льгот или выплат от МО или государства ни они, ни их осиротевшие семьи не получат. Хотя и сама штатная должность гражданского персонала эти выплаты также не подразумевает. Это ещё одна из причин, по которой не так много священников желают работать с армией, ведь, служа на приходе и кормясь от него, священник гораздо лучше обеспечен и защищён, а на штатной должности гражданского персонала МО он гораздо более уязвим и зависим от целого ряда обстоятельств. И ещё — на приходе люди сами идут к священнику, а в армии он должен идти к людям и, фактически начиная с нуля, рассказывать, кто он и зачем к ним пришёл. Есть и специфические трудности. На приходе, например, настоятель сам определяет, во сколько ему служить литургию, а в части он жёстко привязан к распорядку дня, и если, например, подъём в 6.00, а завтрак в 7.00, то он должен ухитриться провести за это время литургию, не нарушая распорядка.
Отмечу такой момент. Чтобы было легче служить, войсковым батюшкам необходимо развивать отношения не только по вертикали — с командованием, но и по горизонтали — со священниками данной епархии, чтобы можно было заручиться их поддержкой в случае необходимости.
Корр.: Какие главные качества священника, который будет назначен в часть ВДВ?
О.Андрей Шеломенцев: По-моему, не важно, служил он в армии или нет. Главное — это горение, это состояние души, которое будет подвигать на деятельное служение Богу и людям, стремление идти к солдатам и офицерам, делиться с ними своей пасхальной радостью. Если оно есть, то всё остальное — дело наживное, а если нет, то и не стоит браться. Ну и второе, как говорит отец Михаил, нам нужны те, кто готов служить не за деньги, а за Родину! Это внутреннее чувство — гарант того, что ты настоящий патриот своего дела, своей службы в ВДВ.Но если священник отслужил в армии в своё время — это поможет ему в общении с военнослужащими.
Корр.: О. Андрей, какая сейчас молодёжь идёт в армию?
О.Андрей Шеломенцев: Я могу сказать не только про тех, кто пришёл служить, но и про тех, кто ещё готовится к службе. Молодёжь у нас — отличная. Неправда, когда нас пытаются со всех сил убедить в обратном, дескать, они бездельники, пьяницы и наркоманы. Есть и такие, что скрывать, но не они делают погоду в молодёжной среде, как бы ни пытались нас в этом убедить некоторые СМИ.Если молодёжь любить, заниматься с ней, отдавать им себя, то они это обязательно оценят, почувствуют, и будет отдача. Поэтому в большой цене сейчас люди, могущие и желающие работать с молодёжью, зажигать её на нужные дела, заряжать её позитивом. Если такие люди найдутся, то и за молодёжь нашу можно будет не волноваться: есть у нас и свои Александры Матросовы и Евгении Родионовы. Молодёжи всегда свойственно стремление в будущее, соприкосновение с реальным делом, ответственностью, и нынешняя молодёжь — не исключение. Нужно больше доверять молодым и давать им шанс, тогда будет и отдача.
Я таких ребят часто встречаю: и в учебных заведениях, и на сборах допризывников, и в частях непосредственно. Регулярно общаясь с солдатами, я не вижу большой разницы с теми бойцами, которые были под моим командованием, когда я служил в бригаде морской пехоты. А это было лет тридцать назад. У меня такое ощущение, что желающие нас убедить в никудышности нынешней молодёжи показывают нам на барашки прибоя у морского берега — пену с мусором, забывая о той глубине, в которой и заключается суть моря. Поэтому молодёжь, которая попадает в криминальные сводки, — это лишь прибрежная пена, а вся суть — на глубине. Нашу настоящую золотую молодёжь и не видно по-настоящему потому, что она занята, она при деле. Я спокоен за нашу молодёжь и за наше будущее. Если Бог с нами, кто на нас?
Беседу подготовил Роман Алексеевич ИЛЮЩЕНКО