Госдумой в первом чтении (на момент написания) принят антитабачный законопроект о запрете с 2015 года курения в общественных местах. Меры, ограничивающие употребление табака, предполагается вводить поэтапно.
С точки зрения верующего человека, борьба с таким серьёзным недугом, как курение, невозможна без глубокого понимания природы этой зависимости, которая коренится не в телесной природе человека, а в духовной. Табакокурение — как греховная страсть — имеет много общего с чревоугодием.
В некоторых случаях воля человека, впрочем, нaблюдaeт в ceбe и пeрeживaeт борьбу между cтрacтным влeчeниeм и прoтивoпoлoжными добрыми нaклoннocтями cвoeй природы. Однако если этого не происходит, то в человеке развивается «дурной навык», который, подавляя уже несвободную волю, превращается в настоящее «пленение» страстью. Тогда страсть проявляется в своём полном развитии — как cocтoяниe души, coвeршeннo oкрeпшee и достигшее cвoeй выcшeй cтeпeни. Как ни парадоксально, но в таких случаях человек менее всего осознаёт свою порабощённость греху. Поэтому чревоугодник не относится к еде как к страстному помыслу, так и курильщик считает свою привычку вполне безобидной.
Св. Иоанн Кронштадтский не делает разницы между «малым» и «большим» грехом и считает, что они оба закрывают человеческое сердце для благодати Духа Святого. «Нельзя постоянно есть и курить, — восклицает св. прав. Иоанн — Нельзя обращать жизнь человеческую только в ядение, питие и курение (хотя есть и такие, которые постоянно почти едят, пьют и курят), и вот дух лукавый обратил жизнь в курение, и уста, которые должны благодарить и славословить Господа, сделал пещью дымящейся». По-настоящему страшно звучат слова святого праведного Иоанна Кронштадтского: «Куря свою сигару и вдыхая дым её, впитывай в себя мысль, внедряй веру в своё сердце, что ты сам обратишься некогда в вечную головню, если будешь на этом свете предан одним удовольствиям чувственности». Или: «Тление твоей сигары или папиросы изображает весьма хорошо тление твоего сердца в огне страстей: как тлеет твоя сигара во рту у тебя, так тлеет твоё сердце в огне разных страстей».
Иоанн Кронштадтский не случайно связывает курение табака, которое, по его мнению, «есть непозволительная прихоть, мнимая, а не настоящая потребность», и духовную деградацию общества. Люди начала XX в., по мнению святого, уверились в торжество науки и прогресса, но в то же время обнищали духовно.
Позиция Иоанна Кронштадтского сводится к следующему увещанию: «Курение — прямо противоестественное дело. Уста даны вовсе не для того, чтобы есть ими дым». Думаю, что для верующего человека это образное выражение будет гораздо более эффективным, чем целый комплекс социальной рекламы и медицинских предупреждений.
Михаил Михайлович КОЖАЕВ, г. Тула