О симфонии. Русскую государственность — а она во все времена последнего тысячелетия была русской, ибо сохраняла своё духовное цивилизационное ядро, Православие, — можно сравнить либо с крепостью, непрерывно подвергающейся осаде со стороны внешних сил; либо с прекрасной и могучей симфонией, которую творит народ.
Нынешняя власть боится будить в народе чувства патриотизма, Родины, неоглядности и красоты русской природы, богатырской сущности русского человека. Слитые воедино, эти чувства объединяют народ, придают ему силы, мобилизуют на конструктивные действия по улучшению всех аспектов государственного устроения жизни здесь, на земле! Нужно ли это сейчас нынешней власти, потакающей непрерывному и наглому грабежу страны и духовному растлению её населения?
Синкопа — в переводе с греческого «обрубание», «отсечение». В музыке — это смещение ритмической опоры с сильной доли такта на слабую или несовпадение ритмического акцента с метрическим. Основная мелодия как бы пропадает во время синкопы, спотыкается, сильно задерживается или искажается до неузнаваемости. В музыкальных произведениях синкопа может вставляться автором, чтобы показать через это обрубание, спотыкание или изменение ритма тот образ, явление или событие, которое «выбивается» или сильно отличается от темы основной мелодии.
Вектор эволюции русского общества за всё время существования Руси описал митрополит Иоанн (Снычев) в своём историософском труде «Русская симфония», взяв за его основу известную идею гармонии, согласованности действий и актов в государственном управлении, когда усилия власть предержащих, Православной Церкви и народных масс сливаются воедино. В триаде Уварова эта симфония — Самодержавие, Православие, Народность. Сейчас этот труд мог бы рассматриваться как один из редких источников вдумчивого святоотеческого наставления для всех поколений страны — старых и малых. Особенно ярко он показывает, как с ослаблением в обществе Веры и следования Божественным установлениям страна отходит от православных координат Истины и погружается в хаос социальной неопределённости и необузданного разгула сил зла.
Синкопа, которой не было. На памятнике «Тысячелетие России», открытом в Великом Новгороде в 1862 году в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, среди государственных деятелей, сыгравших большую роль в расширении и укреплении государства, отсутствует имя Ивана Грозного. Его скульптурное изображение не включили в композицию памятника якобы из-за «кровавой расправы, учинённой опричниками в Новгороде в 1570 году».
Торговые связи Новгорода с западными странами в это время, несомненно, имели свою положительную сторону для взаимного удовлетворения хозяйственных, культурных и финансовых нужд развивающегося княжества, самой Руси и сопредельных с ними национальных территорий. Однако, как сейчас говорят, коммерциализация общественной жизни и связанное с ней духовно-мировоззренческое обнищание определённой и значительной части купечества, городской знати и высшего духовенства привели к деградации государственного инстинкта и подготовили предпосылки для прямой государственной измены. Да, в 1570 году Иван Грозный, борясь с прямой изменой новгородской знати — с потенциальной опасностью передачи государственной власти Западу и замены Православной Истины на католическое вероисповедание, — принял, как говорят, адекватные меры.
«Окаменевшие неверием сердца повлекли за собой слепоту духовную, лишив историков возможности увидеть сквозь туман наветов и клевет настоящего Иоанна, услышать его искренний, полный горячей веры голос» (митрополит Иоанн (Снычев)). Один из царей, обустроивших Русь и больше сорока лет державший в руке скипетр и державу управления страной, окончательно сбросивший с русского народа иго кочевых орд и племён, Сибирью расширивший пределы империи, укрепивший Православие в государстве так, как этого не было никогда, — чьей-то волею попадает в «исторические изгои»!
Памятник «Тысячелетие России» уже не переделаешь, но эта искусственная, «скульптурная синкопа» — отсутствие изображения Ивана Грозного на памятнике — пусть напоминает нам, что отсутствие должного внимания к «синкопам» недругов России лишает нас и наших потомков исторической памяти.
Синкопа, которая была. Почти весь XX век (с февраля 1917 г. и по сию пору) вот уж действительно явился реальной «советской синкопой», прервавшей многовековую, могучую и прекрасную русскую симфонию, её основную тему, когда вместо государя пришёл партийный руководитель, поменявший Евангелие на «устав партии», а князей и дворян — на партфункционеров. Народ остался прежним!
Эта «советская синкопа» стоила русскому народу многих миллионов жизней.
В конце XIX — начале XX века отцы Церкви предупреждали: «Не хотите вы своей, отечественной власти, так будет же вам власть иноплеменная!..» Общество не вняло предупреждениям, и после генеральной репетиции 1905 года произошла февральская революция 1917 года, приведшая к власти иноплеменных и инородных правителей и их помощников — отечественных коллаборационистов. И уже в начале 1980-х годов стало очевидно, что жить «социалистической формации» осталось не так уж много.
Во второй половине 1970-х годов и всё последующее десятилетие на заводских складах страны скапливались и ржавели закупленные за рубежом станки, обрабатывающие комплексы, целые нераспакованные заводы с новейшими технологиями. Показателем упадка духа в обществе, в народе, лишённом ясной и достижимой цели, было неуклонно растущее потребление алкоголя, рост преступности, возникновение и расцвет теневой экономики. Моторы индустрии ещё работали в дежурном режиме, но тормоза цепенеющего административного и министерского управления, поражённого порочным кадровым отбором, уже гасили и эту их деятельность. Наступавшую эпоху «сизифова труда» уже не могли спасти кадры, которые ничего не решали. Одряхлевшие властители ещё думали, как им заново поделить государственную собственность, имея в виду своих детей и внуков. Народ же безмолвствовал!
Русская симфония одухотворяет «советскую синкопу». Мы все — дети XX века. И всё, что мы имеем, осталось или досталось нам от советских времён — от этой самой «советской синкопы», пресекшей основную тему русской симфонии на вековой период. Однако большинство из нас сохранили ту историческую память, которая устремлена в прошлое. Для определённого же слоя общества не с ярко выраженным русским духовным цивилизационным ядром (инородцев, ассимилянтов) именно эта «советская синкопа» стала основной темой, основной мелодией двадцатого века.
Динамика такого состояния характеризовалась дальнейшей структуризацией общества, группирующегося следующим образом: во-первых, основная часть населения — православные тягловые люди («трудящиеся»); во-вторых, ассимилянты, инородцы, гости, долженствующие, казалось бы, принять Православие, обрусеть и слиться с коренным населением страны (что частично и происходило); и, в-третьих, отечественный, прозападный слой со смешанным, неустойчивым мировоззрением, отошедший от Православия, в том числе из-за определённого влияния второго слоя. Второй и третий слои одновременно, рекрутируя новобранцев из маргинальных (денационализированных) слоёв национальных меньшинств России, со временем образовали социальную базу революции. С этими же целями, а также для торможения процесса ассимиляции сейчас в стране увеличивается число иммигрантов, пополняющих второй и третий слои.
Эта «социальная база революции» болезненно восприняла чистку силовых структур государства перед войной. И так же болезненно восприняла период с конца 1930-х гг. и до начала 1950-х гг., возврат к основной русской симфонии — властей, Православной Церкви и народных масс, — когда вожди государства вынужденно (или органично?) повернули страну к Православию, чтобы мобилизовать народные массы на отпор германского нашествия.
Руководители страны вспомнили об исторической преемственности России и Святой Руси, о народных традициях, вождях и победах минувших веков. С началом войны некоторые из них поняли, что необходимо повернуться в сторону Православия, утишить партийную богоборческую риторику. И, связывая свои наблюдения за ходом войны с действиями власти, вспомнили и о страхе Господнем, и о Воле Божией!
Начиная с 1943 года, в стране было восстановлено патриаршество, избран Патриарх, началось восстановление приходов, храмов, монастырей; из мест заключения стали возвращаться священники, не отягчённые политическими статьями. Хотя чего там «не отягчённые» — когда любой священник есть органический антипод существующего тогда строя и власти. Но договор (хоть и негласный) с Церковью, представляющей Бога на Земле, есть договор, и к этому договору между властью и Высшими Силами во время войны примкнула большая часть населения.
Период русской симфонии сороковых годов с возвращением к Православию одухотворил почти всю «советскую синкопу», по крайней мере до середины 1970-х гг.!
Отметим ещё одну «деталь»: цензоры самодержавной России тщательно предупреждали появление печатной продукции, сеющей ложь и понижающей уровень нравственности и морали в обществе. Сейчас, во времена «демократии», тоже есть цензор — он тщательно следит за тем, чтобы в многомиллионных тиражах той же печатной продукции не звучали слова Божественной Истины. В микроскопически малых тиражах? Пожалуйста! Ведь у нас — демократия! Сейчас, после более чем вековой обработки общества средствами массовой информации, это самое общество уже почти не замечает богоборческой цензуры. Увы, произошла инверсия общественного сознания.
Современные исследования, преодолевающие наслоения полуторавекового периода, показывают, что недругам России удалось замусорить основную тему (историю России) русской симфонии довольно основательно. Из новейшей истории России мы знаем, что клевете, шельмованию и демонизации в книгопечатании и в СМИ подвергались самые выдающиеся сыны и дочери государства Российского. Не даёт ли это нам право пересмотреть некоторые исторические ретроспективы, вторгающиеся искусственной синкопой в историю русской, государственной симфонии? Ведь пересмотр после века «социалистического» способствовал бы лучшему логическому осмыслению и формированию единомыслия русского общества в вопросах государственного устроения, которое нужно всем. В том числе и людям властного слоя. Они, может быть, перестали быть инородцами, но и не стали пока ещё русскими. Спаси нас, Господи!
P.S.Рассказывают, как где-то в глубинке энергичная молодёжь, изнурённая реалиями современной жизни, подступила к батюшке местного прихода с просьбой помочь «подыскать стране царя», на что находчивый батюшка ответил: «Дай я вам царя, так вы через неделю его расстреляете!»
В этой шутке батюшки — изрядная доля истины! Большевистское нетерпение и гипертрофированный волевой настрой определённой части общества в проблеме «подыскать стране царя» — самый лучший индикатор того, что время «узреть царя» в русской симфонии, наверное, ещё не настало.
Юрий Герасимович УТКИН