В своё время идейные лозунги Великой французской революции 1789 года «Свобода. Равенство. Братство» были заимствованы всеми последующими революциями, а сегодня эксплуатируются всем известные «сиамские близнецы» — Демократия и Рыночная Экономика.
Подаваемые под соусом прогресса, гуманизма и справедливости данные явления постепенно захватывают все страны одну за другой, именно «захватывают», что наводит на размышления, а так ли уж они и в самом деле гуманны и справедливы?
Впервые понятие рыночной экономики появилось на рубеже XVIII–XIX вв. в Англии, в этой чудесной стране, от которой нам с барского плеча постоянно перепадают самые передовые новинки, всегда на неопределённый срок калечащие нашу государственность.
Вообще, на сегодняшний день, рыночная экономика как таковая основывается на увлекательных сказках Адама Смита о взаимодействии и взаимозависимости спроса и предложения. Сам собой напрашивается вопрос, какое государство добровольно согласится поставить регулирование и саму организацию важнейшего базисного элемента в зависимость от умонастроения малограмотного населения, отличающегося непостоянством потребностей? Если бы всё происходило именно по данной схеме, где спрос рождает предложение, то на всех рынках это самое предложение умерло бы, не успев родиться. Но в том-то и дело, что основатели такого явления, как рыночная экономика, были не так глупы, как, возможно, хотели казаться, напротив, они были необычайно умны, иначе бы им и в голову не пришло создание данной замысловатой системы, к сегодняшнему дню опутавшей большую часть мира.
Прежде всего следует сказать о том, что вопреки всем желаниям и уверениям рыночная экономика представляет собой явление, совершенно не совместимое с экономикой национальной, что, впрочем, и ставилось конечной целью при разработке данной системы. Истинная национальная экономика ставит своей задачей модернизацию и последовательное развитие преимущественно государственного сектора, от которого, по сути, и зависит рейтинг данной страны на международной арене в различных сферах жизнедеятельности общества. Ведь именно государственный сектор экономики решает вопросы обороноспособности страны, её промышленного производства, словом, рационально объемлет своим вниманием и средствами наиболее приоритетные, базисные области.
Рыночная же экономика, жизнь которой поддерживается на искусственном дыхании посредством преимущественно иностранных инвестиций, никогда и слыхом не слыхивала о таком понятии, как национальные цели. Её единственной задачей является извлечение прибыли при параллельной минимизации издержек. В случае же войн, кризиса, инфляции и прочих экономических катастроф данная система полностью выходит из-под контроля, начинает пожирать саму себя, пользуясь моментом экономической анархии. В то время как национальная экономика проводит мобилизацию посредством стахановского движения, планомерной политики затягивания поясов, в общем, любыми способами стремится консолидировать общество в целях преодоления кризисной ситуации. Представители же рыночной экономики полностью спускают тормоза и начинают тянуть одеяло каждый сам на себя, устраняя конкурентов, монополизируя, спекулируя, коррумпируя. Однако данная преждевременная «ампутация» всех защитных механизмов системы не только не обновляет её, как о том вещают опытные советчики, присылаемые «во спасение» МВФ, но лишь глубже забивают осиновый кол в самое сердце бьющейся в предсмертных конвульсиях системы.
Всё дело в том, что национальная экономика всегда опирается на теорию самодостаточности, что на практике приводит к её замкнутости, обособленности от экономик прочих стран. И именно эта обособленность и не нравится ведущим мировым державам, о чём более чем наглядно свидетельствует их отношение в прошлом к СССР, а в настоящий момент — к КНДР. Открытость, плавно переходящая в беззащитность и полную зависимость стран с рыночной экономикой, обусловлена тем, что она опирается на принцип «рентабельности», что на деле означает разделение труда в мировом масштабе, т.е. в рамках каждой отдельно взятой страны производится лишь тот продукт, который выгоднее и дешевле всего производить именно в этой стране. Так и выходит, что на данном этапе производство в Китае характеризуется стопроцентной рентабельностью, тогда как в России, особенно после её вступления в ВТО, — почти нулевой, за исключением разве что добычи и первичной переработки сырья.
Таким образом, есть все основания предполагать, что рыночная экономика как таковая была разработана именно с целью планомерной экспансии в экономические системы стран-конкурентов. Ведь именно рыночная экономика делает доступ на чужие рынки максимально открытым и незаметным под предлогом обмена сначала товарами, а затем и накопленным опытом. И именно этот «бартер» в свою очередь делает практически невозможное — постепенно накачивает рынок импортёра своей, как правило, дутой валютой.
После того как этот финансовый вирус занесён в здоровое экономическое тело, остаётся дело за малым, а именно — запустить по давно отработанной схеме кризис, ликвидация которого потребует государственных займов, внутренних и внешних кредитов, что в конечном итоге ещё глубже подсадит данную страну на валютную иглу. Зависимость базиса от внешних «благодетелей» прямо по Карлу Марксу приводит к соответствующей переориентации и всех надстроечных элементов. Нездоровые изменения в самой сущности государственности рождают и прозападных правителей, и антинациональную политику, словом, весь набор, необходимый для планомерного и скоропостижного развала неугодной страны. Вот такая гуманная и демократичная получается рыночная экономика.
Александра Евгеньевна РЖАВИНА