15 апреля 1862 года, 150 лет назад родился выдающийся государственный деятель Пётр Аркадьевич Столыпин
В истории России начала ХХ века одна из самых заметных фигур — Пётр Аркадьевич Столыпин. Его имя всегда вызывает споры, противоречивые и взаимоисключающие оценки. Ни один из политических деятелей империи того времени не может идти с ним в сравнение по преданной и восторженной памяти его почитателей и сосредоточенной ненависти революционеров. Одни называли его спасителем Родины, опорой Отечества, другие — черносотенцем, палачом.
«При большом темпераменте Столыпин обладал крайне поверхностным умом и почти полным отсутствием государственной культуры и образования», — считал С.Ю.Витте. «Всё решающим элементом в его жизни были только его убеждения, его совесть. Правдивый везде и всегда… он давал слово, и оно было непоколебимой святыней его совести. Вся натура его была прямолинейная и героическая», — утверждал Н.П.Шубинской. «Столыпин был баловнем судьбы. Всё, что другие достигали безконечным трудом, досталось ему само собою, падало с неба», — заявлял С.Е.Крыжановский. «Благодаря его умелой политике страна… ступила твёрдой ногой на путь развития и обогащения. П.А.Столыпин встал на защиту Руси», — отмечал В.В.Розанов. Какие противоречивые оценки содержат высказывания современников и историков о П.А.Столыпине!
Так кто же он, Пётр Аркадьевич Столыпин? В 1906 г. новым министром внутренних дел Российской империи, а затем Председателем Совета министров стал П.А.Столыпин. Назначение было встречено в обществе положительно. Столыпин принял страну в кризисное время. Под угрозой находилось само существование государственной власти — так масштабен был террор.
Скажите, что, по вашему мнению, должно делать любое правительство, у которого каждый божий день убивают губернаторов и градоначальников, генералов и полицейских, мирных граждан и государственных чиновников? Позиция Столыпина на посту Председателя правительства была выражена предельно ясно: «Правительство не колеблясь противопоставит насилию силу». По решениям военно-полевых и военно-окружных судов были казнены около 3 тысяч террористов. Действия Столыпина были оправданы ситуацией, основаны на законе и никогда не переходили границу разумного.
Конечно, сама по себе смертная казнь — отвратительное явление. Но, с другой стороны, смертная казнь — исключительная мера наказания, необходимая в исключительной ситуации для защиты государства и граждан. Спустя немного времени обвиняющие Столыпина в жёстком подавлении революции, репрессиях, казнях сами прольют реки крови. А пока эсеры объявили на Петра Аркадьевича и его семью настоящую охоту, организовывая покушение за покушением.
В то же время Столыпин был убеждён, что для стабилизации положения в России недостаточно только лишь карательных мер. Он считал, что революция — это болезнь не наружная, а внутренняя. Столыпин надеялся, что, осуществляя реформы, предложенные им в 1906 г., он сумеет «вылечить» Россию, разрешить назревшие противоречия, сохранив при этом «устои»: сильную царскую власть и помещичье землевладение. Сам Столыпин любил повторять, что революционерам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия.
Среди самых важных дел была, разумеется, земельная реформа. За неё Столыпин получил едва ли не больше шишек, чем даже за решение передавать дела по террористам и бандитам, захваченным с оружием на месте преступления, в ведение военно-полевых судов.
Существовавшая на протяжении веков единственная форма собственности на землю — община — если и имела какие-то исторические обоснования и смысл при наличии помещичьего землепользования, то после 1861 года лишилась всех преимуществ и даже стала наносить вред российскому сельскому хозяйству и российской экономике в целом.
Пётр Аркадьевич Столыпин считал, что реорганизация общины, переход к частному землепользованию и сведение всех отрубов в отдельные хуторские участки — назревшая необходимость: «Лишь создание многочисленного класса мелких земельных собственников, лишь развитие среди крестьян инстинкта собственности — несомненно, и ныне существующего, но ослабленного и подавленного, — лишь освобождение наиболее энергичных и предприимчивых крестьян от гнёта мира, — словом, лишь предоставление крестьянам возможности стать полноправными самостоятельными собственниками наравне с прочими гражданами Российской империи — могут поднять наконец нашу деревню и упрочить её благосостояние».
Но против него, так же как и против решительных мер по наведению порядка в стране, выступила вся интеллигенция. Особо подчёркивалась социальная роль общины, не дающей нищему крестьянину окончательно обнищать и помереть голодной смертью. В решительный бой против Столыпина ринулись Лев Толстой, Глеб Успенский и их почитатели, имевшие примерно равное с ними понимание причин аграрных проблем. Были подняты на щит прежние выступления в защиту общины Александра Герцена и Николая Чернышевского.
И всё же энергичная деятельность Столыпина по земельной реформе привела к крайне важным результатам. Деревня за пять «столыпинских» лет стала совершенно иной. Стали вводиться прогрессивные аграрные методики. Потребление минеральных удобрений увеличилось в два с половиной раза, импорт сельхозмашин увеличился в три раза, производство зерна выросло за этот период в полтора раза. В 1909—1913 годах Россия производила зерна больше, чем Америка, Канада и Аргентина вместе взятые.
Получила развитие сельхозкооперация. В деревне и особенно на хуторах начался строительный бум. Резко увеличился спрос на строительные материалы, предметы домашней утвари, одежду и обувь.
Составной частью земельной реформы «по Столыпину» была организация массового переселения крестьян в Сибирь и в Степной край. Всего туда переехали более 4 миллионов человек (пятьсот тысяч вернулись назад). Они ввели в хозяйственный оборот более 24 миллионов десятин (десятина чуть больше гектара) новых земель. Одного масла сибиряки экспортировали при Столыпине более 3,4 млн пудов в год (в 1897 году из Сибири на экспорт пошло всего 400 пудов). Эти показатели, в свою очередь, оказывали влияние на рост промышленного производства, темпы которого были самыми высокими в мире (8,8%).
Следовательно, эта реформа имела большое будущее. Нужная России, она, к несчастью, была непопулярна, так как направлена на разрушение привычной для крестьян жизни в общине. Переселение крестьян за Урал тоже не решило проблемы малоземелья, тем более что крестьянам не отдали все помещичьи земли. Дворянство же видело в нём разрушителя вековых устоев. Если со Столыпиным-успокоителем они мирились, то Столыпин-реформатор им был не нужен. Великий русский учёный В.В.Вернадский сказал: «Столыпин нанёс монархии и правящей династии более сильный удар, чем все революционеры вместе взятые». Прав ли он?
Вопрос о результативности земельной реформы П.А.Столыпина до сих пор остаётся дискуссионным. Однако аграрной реформой не исчерпывается всё сделанное Петром Столыпиным.
Он заставил работать Государственный совет, который до него был неясной структурой без определённого регламента работы, без чётких задач и который даже собирался далеко не каждый год. Столыпин превратил этот орган в верхнюю законодательную палату, тесно привязав его деятельность к работе Думы. Тем самым он обеспечил эффективное и управляемое прохождение через законодательные органы России наиболее важных законов, без которых выход страны из кризиса был бы невозможен. И эти законы были приняты.
Чего стоит военная реформа, с которой началось решительное техническое обновление армии и флота, зарождалась военная авиация и радиосвязь!
Очень большое внимание Пётр Столыпин уделял земской реформе и реформе трудовых отношений. Он же добился признания за рабочими права на забастовки и приложил массу сил для сокращения рабочего дня.
Разумеется, это далеко не всё, что удалось сделать Петру Аркадьевичу Столыпину за неполные пять лет на посту Председателя правительства. Но все признают, что в своих преобразованиях он никогда не рассматривал вариант личной выгоды.
Деятельность исторических личностей может быть оценена с учётом особенностей того периода, когда они жили, морального выбора, нравственности поступков. Вот что писал русский мыслитель В.В.Розанов в газете «Новое время» 8 октября 1911 г. в статье на убийство Петра Аркадьевича Столыпина. «Что ценили в Столыпине? Я думаю, не программу, а человека; вот этого "воина", вставшего на защиту, в сущности, Руси. После долгого времени, когда русские "для успехов по службе просили переменить свою фамилию на иностранную" (известная насмешка Ермолова), явился на вершине власти человек, который гордился тем именно, что он русский и хотел соработать с русскими….
Везде на Руси производитель — русский, но скупщик — нерусский, и скупщик оставляет русскому производителю 20 проц. стоимости сработанной им работы или выработанного им продукта… Везде русское население представляет собою тёмную глыбу, барахтающуюся и безсильную в чужих тенётах.
Знаем, что всё это вышло "само собою", даже без ясных злоупотреблений… Но в это "само собою" давно надо было начать вглядываться; и с этою "безпричинностью" как-нибудь разобраться. Ничего нет обыкновеннее, как встретить в России скромного, тихого человека, весь порок которого заключается в отсутствии нахальства и который не находит никакого приложения своим силам, способностям, нередко даже таланту, не говоря о готовности и прилежании. "Все места заняты", "все работы исполняются" людьми, которые умеют хорошо толкаться локтями. Это самое обычное зрелище; это зрелище везде на Руси. Везде русский отталкивается от дела, труда, должности, от заработка, капитала, первенствующего положения и даже от вторых ролей в профессии, производстве, торговле…
И вот против этого векового уже направления всех дел встал большой своей и массивной фигурой Столыпин, за спиной которого засветились тысячи надежд, пробудилась тысяча маленьких пока усилий… Поэтому, когда его поразил удар, все почувствовали, что этот удар поразил всю Русь; это вошло не основною частью, но это вошло очень большою частью во впечатление от его гибели. Вся Русь почувствовала, что это её ударили. Хотя главным образом вспыхнуло чувство не к программе, а к человеку.
На Столыпине не лежало ни одного грязного пятна: вещь страшно редкая и трудная для политического человека. Тихая и застенчивая Русь любила самую фигуру его, самый его образ, духовный и даже, я думаю, физический, как трудолюбивого и чистого провинциального человека, который немного неуклюже и неловко вышел на общерусскую арену и начал "по-провинциальному", по-саратовскому делать петербургскую работу, всегда запутанную, хитрую и немного нечистоплотную… Всё было в высшей степени открыто и понятно в его работе… Можно было кое-что укоротить в его делах, кое-что удлинить, одно замедлить, другому, и многому, дать большую быстроту; но Россия сливалась сочувствием с общим направлением его дел — с большим, главным ходом корабля, вне лавирования отдельных дней, в смысле и мотивах которого кто же разберётся, кроме лоцмана. Все чувствовали, что это — русский корабль и что идёт он прямым русским ходом».
…Восемь десятилетий показали, насколько он был прав, отстаивая идею Великой России и отвергая «великие потрясения». Через неделю после его смерти начали говорить о его забвении и вот уже почти сто лет никак не успокоятся. Это и есть главное признание его исторической личности.
Есть национальная русская литература, олицетворяемая именами Пушкина и Лермонтова, Толстого и Достоевского, есть русское национальное военное искусство Суворова, Кутузова и Ушакова, и мы должны признать, что существует национальное русское государственное мышление, связанное с именем Столыпина, остающегося и сегодня идеалом русского политического деятеля.
Николай Васильевич КОМИССАРОВ