Внешняя форма, стиль поведения человека отражают внутреннее его состояние. Вид офицера в расстёгнутом бушлате, с руками в карманах, шапке на затылке скажет о его расхлябанности, неорганизованности, безответственности.
Такое поведение более присуще человеку, не вышедшему из детско-юношеского возраста. Сегодня такие «инфанты», надев офицерские погоны, служат в армии. И дело даже не в возрасте и званиях. Порой можно встретить инфантильного старшего офицера, а иному лейтенанту уже через год можно смело роту под начало давать. Откуда же берутся в армии офицеры-инфанты? Чем это чревато?
Задача готовить офицеров традиционно возлагалась на грамотных преподавателей военных учебных заведений, опытных командиров, войсковые общественные организации, ветеранов, кадровые органы. Приобретённый личный опыт и действующий механизм наставничества, твердая дисциплина, которая предусматривает конкретный спрос и персональную ответственность с каждого, отрегулированные субординацией взаимоотношения, помноженные на желание офицера служить, давали в итоге неплохой результат. Эта система исправно работала до начала 90-х годов прошлого столетия, когда начала разрушаться.
По данным закрытых исследований, проводившихся в одном из военных институтов в 2003 году, количество курсантов, которые после получения первого офицерского звания, либо после окончания первого контракта имели намерение уволиться, составляло 45,5 %. Количество тех, кто, скорее всего, остался бы служить дальше — всего 12,3%.
Но самое страшное, на мой взгляд, в том, что из армии постепенно ушли опытные наставники — носители особого офицерского духа, хранители традиций. Эти потери оказались, по сути, невосполнимыми, и они прямо сказываются на качестве подготовки офицеров. Согласно результатам закрытого социологического исследования, проводившегося среди выпускников военных вузов 2007 года, более 70% из них заявили, что нуждаются в оказании постоянной и периодической помощи. (Не многовато ли будет, если учесть, что они проучились пяток лет в военном институте?)
Сегодняшний корпус старших офицеров — потенциальных наставников — уже не представляется таким монолитным, как раньше. 
По данным закрытого социологического исследования, проводившегося среди офицеров одного военного вуза, расположенного в Сибири, на вопрос анкеты: «Что привлекает вас сейчас в профессии офицера?», — почти 50% опрошенных ответили прямо: «Ничего не привлекает». Причины, по которым они продолжают носить погоны: ожидание пенсий, льгот и квартир, либо отсутствие навыков зарабатывания денег на «гражданке». Понятно, как будет учить курсанта любить и защищать Родину такой преподаватель или курсовой офицер.
А что происходит в ротном звене, ведь именно в ротах и батареях начинается становление лейтенантов. Статистика говорит, что опытных командиров рот, наверное, скоро по пальцам можно будет пересчитать. В более стабильных по сравнению с Вооружёнными Силами внутренних войсках, которых не коснулась «сердюковская» реформа: более 40% командиров рот находятся на должности менее года, ещё 45 % в этой должности менее 3-х лет. Как минимум четверть офицеров, большинство из которых, кстати, младшие, служат сегодня спустя рукава, часто лишь обозначая своё присутствие на службе, что не может не отражаться на её результатах.
И хотя сегодня, в первую очередь в связи с кризисом, повального стремления уволиться из армии у молодых офицеров не наблюдается (например, во внутренних войсках таких желающих среди лейтенантов не более 10—14 % от общего числа уволившихся офицеров), ситуацию трудно назвать благополучной.
Однако, проблема появления в войсках слабоподготовленных и морально незрелых офицеров не только кадровая. Причина этого и в том, что произошедшие за последние 15 — 20 лет изменения коснулись не только государственных границ и общественного строя, но больше всего норм морали и высоких духовных сфер. Непрекращающиеся реформы упростили многие нравственные категории, на которых традиционно держится армия.
Незаметно происходит постепенное размывание, потеря, а иногда и полная атрофия основополагающих моральных качеств офицера. Не спасло положение и предписанные уставом внутренней службы обращение офицеров друг к другу «честь имею!» вместо традиционного приветствия и «слово офицера» в случае утверждения чего-либо. Увы, приходиться констатировать проблему нравственного оскудения русского офицерства. И это тоже проявления инфантилизма, который отражает, прежде всего, незрелость души.
Откуда же возникла проблема инфантилизации? На мой взгляд, она возникла не сегодня, знакома была и раньше, но никогда не достигала таких масштабов. Очевидно, что катализатором этого управляемого процесса стали события августа 1991 года, прекратившие существование СССР. Одним из направлений информационной атаки, начатой революционерами, стала инфантилизация (понимаемая как «обновление», «омоложение») сознания. Быть молодым, омолодиться, если не телом, то душой, думать, рассуждать и поступать по-молодёжному — стало модно и престижно! А что хочется больше всего молодёжи? Известно, что — поскорее получить доступ к благам (которые, согласно нормальным, естественным законам жизни, человек получает лишь с течением времени) и при этом не нести за это ответственность.
Но природой, Богом недаром задумано так, что человек, прежде чем чего-то достичь, должен вырасти не только физически, но и созреть духовно, дабы усвоить законы и правила по которым живёт мир, набраться ума-разума, опыта. На молодёжь и людей с «омоложенным» сознанием был рассчитан клич «Бери от жизни всё!», своего рода духовный прообраз ужасного по своей разрушительной мощи лозунга октябрьской революции «Грабь награбленное!».
От армии стало возможно открыто «косить», а в наши военные училища потянулись люди, ставящие на первое место возможность получения бесплатного юридического образования и пакет социальных гарантий. По данным социологических исследований среди курсантов одного из вузов МВД, на вопрос о мотивации их поступления, 88% опрошенных бойко указывают: получение юридического образования.
Для сравнения, у офицеров, окончивших училища 20 лет назад, 
мотивация была иная: престиж профессии — 65%, патриотические чувства — 64 %, гарантированная материальная обеспеченность — 61,9%, уважение к дисциплине — 49%, умение брать на себя ответственность — 43,1%. Какая позиция более зрелая, взрослая? Вы думаете, что старших поколений? А вот с точки зрения инфантилов всё наоборот: нынешние лейтенанты — умники, а ветераны — наивные дураки! Ведь жить нужно по известному принципу «бери от жизни всё», а не «раньше думай о Родине, а потом — о себе».
Горько и страшно читать вывод военного социолога А.Кравца по результатам исследования офицеров, изучавшего проблему социально-экономического статуса современного офицера: «Изменилась система ценностей офицерского состава. Самопожертвование сменили собственные интересы, принципиальность и честность сменились гибкостью и лояльностью, обязанность, долг и ответственность карьеризмом и личной безопасностью, стремление к служебному росту сменилось нежеланием нести бремя личной ответственности за состояние дел, качество и последствия принимаемых решений, решительность и воля сменились равнодушием, ленью и личной трусостью». Под этой удобной маской безответственного ребячества скрывается наш самый главный враг — сатана. Однако прийти к этому простому, логическому выводу многим офицерам мешает атеистическое мiровоззрение.
Поднятая проблема, на мой взгляд, требует пересмотра существующей системы обучения и воспитания молодых офицеров. Путей решения этой проблемы, как мне кажется, несколько. Прежде всего, необходимо отменить «сердюковские» реформы, направленные на обвальное сокращение старших офицеров как единственных и естественных наставников молодёжи. С другой стороны — необходимо ужесточение персональной ответственности офицеров с одновременным повышением им жалования. (Поверьте, большинство из них живёт, не смотря на все громогласные заявления, очень скромно.) Уместна будет активизация работы офицерских собраний и судов чести на дореволюционных принципах. Для привития курсантам и офицерам основ понятий благородства, чести и достоинства требуется увеличение количества преподаваемых гуманитарных дисциплин и мероприятий духовно-нравственного характера в военных институтах и в системе общественно-государственной подготовки. Для этих же целей необходимо более активное сотрудничество армии с традиционными религиозными конфессиями России, в первую очередь, с представителями Русской Православной Церкви.
Роман Алексеевич ИЛЮЩЕНКО