"РУССКИЙ ДОМ"
28.09.2003
КРУТОВ:
Здравствуйте!
Спасибо, что вы нашли время прийти к нам в "Русский Дом".
Сегодня в нашей программе:
- Русская православная церковь и Русская православная церковь за границей сделали шаг навстречу друг другу.
- Десять лет антиконституционному перевороту 1993 года. Комментарий члена-корреспондента Российской Академии Наук Сергей Юрьевича Глазьева и генерал-лейтенанта, доктора исторических наук Николая Сергеевича Леонова.
- Возродится ли народный контроль? Репортаж с московского рынка.
- Крест над Яхромой. Восстановление святыни на Подмосковной земле.
КРУТОВ:
На днях произошло событие, которое вселило большую надежду в сердца православных людей: надежду на объединение Русской Православной Церкви за границей с Русской Православной Церковью, надежду на объединение разделённых частей Русской Церкви.
Во время своего визита в Соединённые штаты Америки президент Путин в первый же день встретился с иерархами Русской Православной церкви за границей и передал им приглашение от патриарха Московского и всея Руси Алексия II и от себя лично посетить Россию. Приглашение было с благодарностью принято.
Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Лавр подчеркнул, что для Русской православной Церкви за границей "нет большего блага, чем служить Родине, работать на благо Русской Церкви, русского народа, русской культуры". Он передал в дар Владимиру Владимировичу Путину икону преподобномученицы Елизаветы, пожелав, "чтобы она хранила президента".
В свою очередь Президент Путин подарил митрополиту икону Святой Троицы и альбом "Московский Кремль на рубеже веков", подчеркнув, что "Кремль не только средоточие власти, но и центр духовной жизни".
Встрече, которая продолжалась более двух часов за закрытыми дверями, и о которой митрополит Лавр сказал, ЧТО БОЛЕЕ ЧЕМ ДОВОЛЕН ЕЁ РЕЗУЛЬТАТАМИ, ПРЕДШЕСТВОВАЛА большая подготовительная работа. Наместник московского Сретенского монастыря архимандрит Тихон (Шевкунов), принимавший участие в подготовке встречи, подчеркнул, что Святейший Патриарх Алексий II, ещё в 1991 году, сразу же после своего восшествия на престол патриарший, обратился к зарубежной церкви с предложением объединиться.
Синод Русской Зарубежной Церкви был создан в 1922 году после крушения Русского государства и возникновения Зарубежной Руси. Более миллиона русских принуждено было тогда оставить родину и рассеяться по всему земному шару. Сегодня ушли в прошлое исторические причины разделения, в России восстановлена свобода вероисповедания. Вот, что говорит об этом иерарх Русской Православной церкви за границей архиепископ Берлинско-Германский и Великобританский Марк.
АРХИЕПИСКОП РПЦ ЗА ГРАНИЦЕЙ БЕРЛИНСКО-ГЕРМАНСКИЙ И ВЕЛИКОБРИТАНСКИЙ МАРК:
Хочу сразу сказать, что мы всегда считали в течение 80 лет, которые мы отдельно существовали, что мы часть единой русской церкви, а в России другая часть той же единой русской церкви. И, безусловно, эта встреча дала толчок и основу, на которой можно будет дальше развивать, как мне кажется, и вообще нам представляется, более плодотворное действие, которое в конечном итоге может привести, или надеемся, что приведёт к единству тех же разрозненных ныне частей русской церкви.
Большая часть наших верующих давно мечтает о том, чтобы дошло до нормальных отношений между двумя частями русской церкви. Потому что особенно в Европе, в частности, в Германии мы чувствуем приток новых верующих из России, который большей частью даже не знали о существовании отдельных церковных структур. Они принимают таинство, они здесь и там. Таким образом, они совершили фактически единение на уровне простых верующих уже давно.
Я в своей жизни встречался со множеством Президентов разных стран и я должен сказать, что ни разу в жизни я себя не чувствовал настолько свободно, настолько своим, как в общении с российским Президентом, которого я воспринимаю, как человека открытого, способного и желающего вникать в суть проблем. Поэтому сочувствующего тем трудностям, которые существуют. И он не старается их как-то покрывать, но и желает способствовать преодолению их. Одновременно у меня впечатление, что это человек верующий. Просто я в его лице встретился с русским православным человеком, и это для меня было очень важно.
КРУТОВ:
Сегодня гость "Русского Дома" протоиерей Владислав Цыпин, настоятель храма Большого Вознесения,
- Клирик храма.
- Клирик храма, извините, Большого Вознесения, что на Никитской в Москве. Многие знают эту церковьгде венчались в этой церкви Александр Пушкин с Натальей Гончаровой.
(БЕСЕДА)
Отец Владислав, вот каково значение встречи президента Путина с зарубежными представителями, иерархами, первоиерархами зарубежной церкви и наметившейся надеждой на объединение разделённых частей Русской Церкви.
ЦЫПИН:
Конечно, это для нас людей церковных важное событие, очень отрадное событие. Важно уже то, что глава нашего государства столь важным делом для себя считает участие в примирении, в сближении Русской Православной церкви за рубежом с матерью своей Русской Православной церковью, возглавляемой Святейшим патриархом Московским и всей Руси Алексием II. Это, конечно, говорит о том, что Президент видит сколь важно, чтобы церковь наша была единой, чтобы в церкви дела решались благоприятным образом. И это позволяет надеяться на, с одной стороны, что и в других вопросах к церковно-государственных отношениях будут находиться благоприятные решения на благо и церкви и всего народа, и российского государства. Но, и с другой стороны, само это дело сближения зарубежной церкви с церковью, находящейся на территории своей Родины, оно само по себе очень важно. Потому что это всегда было для нас болью, вот эта оторванность части нашего церковного народа, которая плоть от плоти, кровь от крови русского народа, который хранит и бережно хранит лучшие многие традиции российского благочестия, живя посреди инославного мира. И при этом вот все-таки остается канонически с нами разделенным. Конечно, вот эта рана, это разделение должно быть уврачевано и врачевать его можно на почве твердых канонических принципов.
КРУТОВ:
Вот, отец Владислав получается, интересно получается. Вот в 91-м году русский народ стал разделенным народом, более 25 миллионов русских оказались за пределами сегодня Российской Федерации за пределами России русского народа. И вот мы видим, как, несмотря на то, над проблемой, которая возникает и вероятно будет возникать, происходит объединение духовное двух частей, частей Русской церкви. Не кажется ли вам, что это такой яркий пример, что церковь как была, есть, и остается вот тем единым организмом, той скрепляющей духовной скрепой, которая может позволить, если опираться на неё, если брать её за основу, то она может позволить и русским народу и государству Российскому воспрянуть?
ЦЫПИН:
Кажется, можно только повторить вслед за вами, что действительно Русская Православная церковь является духовной скрепой русского народа. Это очень замечательное явление. Наверное, для многих, оказавшейся неожиданным, что когда российское государство, существовавшее до 91 года в облике Советского Союза рухнуло, распалось, Русская Православная церковь смогла сохраниться, сохранить всю свою каноническую территорию. Хотя возникли раскольнические движения на Украине, Молдавии, в Эстонии, но они все-таки имели очень локальный характер. Церковь обнаружила свою духовную крепость, свою духовную силу. И я думаю, что для многих как-то стало заметно, что церковь опирается на благодатную помощь свыше, что это все-таки царство не от мира сего, которое не распадается так легко, как иногда распадаются государства.
КРУТОВ:
Хорошо. Значит, отец Владислав, если существует сегодня большая надежда, она есть, на то, что будет восстановлена единая Русская Православная церковь, то нам остается только помолиться Богу и рассчитывать на её, на его помощь.
ЦЫПИН:
Мы всегда молимся Богу о том, чтобы все вообще христиане были вместе в лоне святой Православной церкви, и тем более, мы молимся о том, чтобы люди православные были вместе в одной церкви. Чтобы вместе с православными людьми, православными русскими людьми, живущими и у себя на родине, и в Росси, ни в диаспоре не было средостения разделения. И Бог слышит наши молитвы.
КРУТОВ:
Ну, что ж, спасибо, отец Владислав, что вы нашли время прийти к нам в "Русский Дом". В гостях у "Русского Дома" был протоиерей Владислав Цыпин.
(АНОНС ЖУРНАЛА)
Читайте в октябрьском номере журнала "Русский Дом":
- Никто, кроме нас. На съезде конгресса Русских общин определены задачи объединения патриотов.
- Спасительная кровь. 10 лет трагическим событиям в Москве
- Для кого написана Конституция. Почему правительство лишило своих граждан конституционного права указывать свою национальность.
- Покров и заступление наше. 14 октября Покров Пресвятой Богородицы.
"Русский Дом" журнал для тех, кто любит Россию.
КРУТОВ:
Исполняется десять лет событию, которое давно должно было бы войти в учебники истории России - если бы эти учебники писали не прикормленные Соросом профессора. Это - 3 и 4 октября 1993 г., когда несколько тысяч безоружных людей попытались своими телами защитить остатки достоинства и права. И эта их попытка кончилась расстрелом, который к тому же загодя готовился как всемирный телевизионный спектакль, поданный на все "цивилизованные страны" с синхронным переводом американских комментариев.
События того Октября - не политические. Политика в них была, но как оболочка, почти как шелуха. Они важны для каждого русского, какую бы позицию в политике он сегодня ни занимал. Это был выброс духовной, а не материальной силы. Неожиданный и никем не организованный отклик на зов совести. То, что таких людей, какие откликнулись на этот зов с риском для жизни, ради уже почти задушенных, еле мерцающих идеалов, было множество - вещь удивительная. Ею каждый русский и каждый советский, кто считает таковыми себя, может гордиться. Даже тот, повторяю, кто с этими идеалами и с правдой тех людей не согласен.
"10 ЛЕТ ТРАГИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ В МОСКВЕ"
СЕРГЕЙ НИКОЛАЕВИЧ БАБУРИН:
События в Москве в сентябре-октябре 93-го года не просто государственный переворот президента, разгон парламента, гибель людей, это еще и противостояние духа и аморальности. Ибо позиция парламента тех депутатов, которые остались на страже Конституции, тех простых жителей самых разных регионов России, которые поддержали позицию Верховного Совета, это была позиция глубоко нравственная. Что если есть общественный договор, воплощенный в основном законе страны, этот общественный договор должен соблюдаться. А с другой стороны, мы имели дело с людьми, оказавшимися на вершине пирамиды власти, прежде всего, с президентом Ельциным, который ради сохранения вот этой своей личной власти готов был идти на любые шаги, на отмену Конституции своим Указом, на разгон парламента.
СТАНИСЛАВ ЮРЬЕВИЧ КУНЯЕВ ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР ЖУРНАЛА "НАШ СОВРЕМЕННИК":
Наверное, Конституцию надо будет пересмотреть. Потому что эта Конституция была принята через два месяца после этого разгрома. Конституция на крови, народ в шоке. Все документы по принятию этой Конституции были уничтожены, вот, это факт уже известный в истории. Так что рассмотреть там, рассматривать, сколько народу проголосовало за Конституцию, а сколько против, уже невозможно. Но, самое главное это был шок.
БАБУРИН:
Причин поражения много. На первом этапе не хватило решимости для многих, сыграли свою роль иллюзии, что всё можно решить политически, через договор, соглашение, через уговор.
А затем, когда было упущено время, когда нужно было действительно уже набраться терпения и делать ювелирную работу, ориентируясь на поддержку регионов, вот тут была просто учинена провокация. Верховный Совет, его защитники были спровоцированы на штурм мэрии. А почему это началось? Потому что из здания начали стрелять, стрелять на поражение по людям, которые шли на митинг к Верховному Совету. И вот здесь система пошла в разнос.
КУНЯЕВ:
Там были брошены машины возле мэрии и возле Белого Дома, машины с ключами, так сказать, с заводными ключами вот, и все, кто хотел, когда обнаружилось, что, пожалуйста, садись, езжай, заводи эти автомобили, заводи эти автобусы. Вот эта воспаленная толпа уже, как бы одержавшая победу, взявшая мэрию решила заодно атаковать Останкино, и ей предоставили все возможности подъехать туда. Это был, конечно, сценарий.
БАБУРИН:
Роль Останкино в 93-м году была очень символичной и стратегически важной. Речь шла о том, чтобы страна знала правду. Именно поэтому уже в 92-м году были пикеты перед Останкиным, потому что люди протестовали против той лжи, что лилась с экранов телевидения.
Выстрел, тот самый первый выстрел, с которого всё началось у Останкино, он прозвучал со стороны, так называемых, защитников здания. Может быть, вы помните, был такой журналист Андрей Бабицкий, он работал на радио Свобода, так вот он ведь перестал работать на Свободе сразу после тех дней, ибо он, ведя прямой репортаж от Останкино прямо в эфир, как только раздались выстрелы, жестко сказал, что первый выстрел прозвучал из здания.
КУНЯЕВ:
Я видел, как несколько раз снова начинался обстрел толпы, которая металась в темноте по этому пространству, как падали люди.
Через два года для того, чтоб оправдать всё, что произошло, вышла книга "Октябрь 93-го. Хроника противостояния".
"В 19.00 подъехало несколько десятков грузовиков с вооруженными защитниками Белого Дома, они были вооружены автоматами". Вот это полная ложь, автоматами никто вооружен не был из толпы. Единственное, что там было, вот эти вот щиты и дубинки, отобранные у защитников мэрии.
Еще одна цитата лживая. "Один из боевиков Макашова произвел выстрел из гранатомёта по ГТЦ, по Телевизионному центру. Два внушительных взрыва прогремело возле самых дверей, сразу же с обеих сторон заговорили автоматы. Пролезло в толпу два УРАЛа, стали попеременно таранить стеклянный холл здания". Это ложь и в большом, и в малом.
Я думаю, что это был просто провокатор, произвел он один единственный выстрел, хотя здесь сказано, что два оглушительных взрыва прогремело. Выстрел был только один, и УРАЛов было не два, а один. Я, конечно, понимаю, что вот заказ социальный, который был сделан сочинителем этой книги такой, чтоб показать, что это была настоящая вооруженная борьба двух сторон. А на самом деле это был просто хладнокровный расстрел безоружной толпы.
БАБУРИН:
Сегодня через десять лет, мы должны вновь задаться вопросом, когда мы узнаем правду. Когда мы узнаем правду, сколько людей погибло в здании Верховного Совета России и вокруг него. И когда будут наказаны виновники этой трагедии, с чьей бы стороны они не были. Здесь я, как один из тех, кто защищал Верховный Совет и Конституцию спокоен, ибо, даже прокуратура Генеральная России сразу после тех событий, занимавшаяся расследованием, официально пришла к заключению, что ни один человек не был ни убит и не ранен из оружия, имевшегося внутри Верховного Совета. Так давайте мы сегодня зададимся вопросом, кто же убивал? Убивали тех, кто штурмовал, убивали тех, кто защищался. Какая третья сила в 93-м году заставила русского человека стрелять в русского человека.
КУНЯЕВ:
Потом началась повальная приватизация, которая открыла путь к грабежу России. Инерции, энергии страшных этого расстрела хватило для того, чтобы запустить этот механизм.
КРУТОВ:
Сегодня гость "Русского Дома" член-корреспондент Российской Академии Наук Сергей Юрьевич Глазьев и Николай Сергеевич Леонов, я вот вас попрошу, дать оценку этим событиям, событиям сентября, конца сентября 93-го года и начало октября 93-го года.
Сергей Юрьевич, вы в то время были министром по внешнеэкономическим связям в правительстве Ельцина и 21 сентября, когда был принят Указ 1400, вы нут же подали в отставку. Почему? Единственный, как я помню, как я знаю, единственный из правительства вы подали в отставку.
ГЛАЗЬЕВ:
Для меня не было никаких других возможностей действовать, потому что Указ был антиконституционный. Об этом тут же было заявлено Конституционным Судом. Генеральная прокуратура дала соответствующую оценку этого Указа. То есть это было государственное преступление. Любой человек, который оставался в правительстве, которое, замечу, одобрило официально этот Указ, поддержало его, становился соучастником преступления. Для меня, как человека пришедшего в правительство из науки для того, чтобы реализовывать свои знания, своё понимание закономерности современного экономического роста, урегулировании внешней торговли в интересах страны, в интересах подъема благосостояния становиться соучастником преступления не было не то, что смысла даже, а и мысли такой не было. Это ведь была вторая попытка государственного переворота. И я прекрасно знал, кто за этим стоит. За этим стоят люди, и стояли люди тогда, те же люди сегодня находятся на многих властных позициях, для которых Верховный Совет и Закон были помехой к захвату колоссальной собственности. Они уже протягивали свои руки к тому, чтобы захватить базовые отрасли российской экономики. У них уже в глазах алчность и жажда получить сверхприбыли затмевала просто разум. И когда Верховный Совет объявил о том, что приватизация, начатая с подлога в 92-м году, приобретает противозаконные формы, когда Верховный Совет потребовал расследование многих громких коррупционных скандалов, когда Верховный Совет отказался утвердить бюджет, который был не подготовлен тогдашним правительством, эти люди настояли на том, чтобы Ельцин издал Указ о роспуске Верховного Совета. Тем самым они подтолкнули президента и всю власть на страшное преступление. Преступления, последствия которого мы расхлебываем до сих пор. Следствием этого преступления стало немедленное разграбление страны в чудовищных размерах. Тут же после расстрела Верховного Совета были изданы Указы как бы оплачивающие услуги тех, кто всё это дело организовал. Один только Фонд спорта небезызвестный тогда получил льгот на 50 триллионов рублей. Это по тем неденоминированным рублям. Это сумма сопоставимая с бюджетом страны за целый год, то есть, фактически импорт водки, импорт сигарет хлынул в страну без уплаты пошлины. Многие структуры получили льготы по освобождению от налогов. И дальше началась вакханалия с приватизацией, с приватизацией, которая уже шла, минуя всякую законность, как договорятся, как разделят между собой, в отношении которой в Генпрокуратуре есть четкая статистика. На один случай приватизации после расстрела 93-го года в среднем одно преступление, одно нарушение закона.
Я могу сказать, что Верховный Совет не мешал тем, кто хотел делать реформы ради интересов страны. Вот мне лично Верховный Совет не то, что не мешал, он мне помогал. Не было бы системы контроля, если б не помощь Верховного Совета. Нам удалось убедить тогда с помощью Верховного Совета Ельцина ввести механизм изъятия сверхприбыли от экспорта природных ресурсов через пошлины на ввоз нефти, газа. И тогда мы впервые смогли реализовать идею возврата части природной ренты, то есть сверхприбыли от эксплуатации наших продных богатств обратно в казну. Бюджет получал до одной трети доходов за счет экспортных пошлин. Ввели таможенный контроль, ввели систему мер по защите интересов отечественных товаропроизводителей. В стране начинался экономический рост тогда. И всё это было загублено только потому, что несколько человек хотели получить абсолютную власть для абсолютного обогащения.
КРУТОВ:
Хорошо. Николай Сергеевич, а чтобы вы добавили вот к сейчас рассказу Сергей Юрьевича.
ЛЕОНОВ:
Я полностью поддерживаю Сергей Юрьевича, я бы только сказал, что вот в эти дни еще совершился дикий скачок в моральной разрухе душ людей, которые были причастны к политической элите в армии. Ведь вы посмотрите, сначала Ельцин пытался просто купить большую часть членов Верховного Совета. Вы посмотрите, им давали по два миллиона рублей наличными, всем давали сразу в Москве квартиры, кто перебежит из Верховного Совета на его сторону. Им обещали сразу хорошие государственные посты, обещали, естественно, президентское медицинское обеспечение. Убежавшие люди и сейчас мелькают на наших глазах, на экранах, Починок один из тех вот крылатых, Эллочка Панфилова оттуда же, Абдулатипов такой же, Степашин такой же. Да это число, так сказать, велико. То есть люди, которые ставили деньги и материальные блага, гораздо выше моральных и тем более каких-либо политических убеждений. В армии произошло еще худшее. Армия была готова расстреливать свой собственный народ, поэтому два генерала, командир Таманской дивизии Поляков и Кантемировской дивизии Евневич на век будут занесены в историю российского государства на Доску позора, потому что они дали роту танков, которая стояла и в упор расстреливала из 125 миллиметровых орудий Верховный Совет страны. А офицеры получали за это деньги, за каждый выстрел, получали хорошее служебное повышение, службу в центральных округах, их имен никто не знает. Стыдно обнародовать их, тоже мне герои России. Вот это ситуация, когда вся сила государства была брошена на развращение людей, на коррупцию людей, стала потом нормой для всей последующей российской политической жизни. То, что мы имеем сейчас, это последствия того жуткого кровавого события. И нынешняя власть несет ответственность за это, потому что она никогда не оправдывалась, и не пыталась снять с себя ответственность за эту трагедию.
КРУТОВ:
Скажите, ну, а в принципе вот на ваш взгляд, как вы оцениваете вот именно в то время позицию тех людей, которые могли принимать ответственные решения и приняли их? Вот я помню церковь тогда, Святейший Патриарх Алексий вёл переговоры, он собирал их за столом, он говорил: " Не нужно крови, не нужно разногласий, давайте найдем общий язык". Не получилось. Как сказать, почему это не произошло, на ваш взгляд, Сергей Юрьевич?
ГЛАЗЬЕВ:
Дело в том, что те, кто затеяли государственный переворот, шли до конца. Один раз мы их остановили. Первый раз они пытались это сделать в марте 93-го года. Тогда они не успели подготовиться и правительство имело возможность обсудить все возможные последствия. И тогда в марте 93-го нам удалось провести, заблокировать попытку государственного переворота. И тогда закончилось всё мирным референдумом о доверии Верховному Совету, о доверии президенту и так далее, то есть мы сохранили страну в правовом поле. Для них это было неприемлемо. Потому то, что они планировали, захват государственного имущества, как можно быстрее и как можно, так сказать, с выгодой для себя, сделать при Верховном Совете было невозможно, им нужен был государственный переворот. Не только для того, чтобы обменять власть на собственность, но и для того, чтобы защитить себя от тюрьмы. Ведь по многим фигурантам тогдашнего российского правительства были заведены уголовные дела. Если помните, Руцкой демонстрировал чемоданы с компроматом. Это всё было фактами. И Верховный Совет, в Генеральная прокуратура подчинялась Верховному Совету тогда, имели все возможности довести эти дела до конца. Поэтому для этих людей ставка была либо тюрьма, либо сверхбогатства. И они пошли на всё, а наивные были тогда, конечно, многие из нас. Я работал, помогал Зорькину в Конституционном Суде собрать субъекты Федерации. Не только церковь, но и руководители практически всех наших регионов приехали в наш Конституционный Суд и вместе обратились к президенту и к Верховному Совету с требованием прекратить противостояние, пойти на досрочные выборы. Мы предлагали, так называемый, нулевой вариант, когда народ должен был сам определиться на досрочных выборах президента и досрочных выборах депутатов Верховного Совета. То есть, мы надеялись на то, что восторжествует здравый смысл, потому что конфликт был не нужен стране, он не нужен был ни Верховному Совету, ни президенту, но он очень был нужен людям, которые поставили на карту судьбы страны ради своих личных корыстных интересов.
КРУТОВ:
Николай Сергеевич?
ЛЕОНОВ:
Я абсолютно согласен с тем, что говорит Сергей Юрьевич.
КРУТОВ:
Я смотрю, мнения у вас одинаковые, да?
ЛЕОНОВ:
А посмотрите, вот история, 10 лет уже осталось позади за нашей спиной. Какова роль тех людей, которые участвовали в тех событиях, и которых патриарх не мог усадить за стол и договориться в интересах сохранения Отечества, и интересов народа. Руцкой, коррупционер, ничтожная личность, жизнь дальнейшая показала. Хасбулатов не сделал абсолютно ничего потом для укрепления России, а это люди, за которыми шли тогда очень многие наивные, честные демократы. То есть, а я уж не говорю там о Лужкове, не говорю там о Филатове Сергее, которые тогда тоже возглавляли президентскую сторону. У них, кроме жажды власти и денег, других интересов не было. Они не слышали патриарха, который говорил во имя Отечества, во имя народа, во имя Православной церкви - примиритесь. И они не готовы были на это идти, они ненавидели друг друга так, как два пса, которые дерутся из-за кости.
КРУТОВ:
Ну, как я понимаю, вы хотите сказать, что если бы даже произошло, что противоположное Хасбулатов или Руцкой это, как говорится, такое же зло, как и Ельцин.
ЛЕОНОВ:
Хрен редьки не слаще.
ГЛАЗЬЕВ:
Я здесь не могу согласиться с Николаем Сергеевичем. Ведь как бы мы ни относились к Руцкому и Хасбулатову Конституция была на их стороне. Они защищали закон, они вынуждены были защищать закон, даже может быть сами, имея какие-то еще дополнительные мотивы. Они его защищали, правда, неэффективно. Они не сумели воспользоваться тогда правами, которые у них были, для того, чтобы удержать власть, как высший орган страны. Ведь высший орган страны был съезд народных депутатов. И я бы не ставил их на одну доску с преступниками, которые совершили государственный переворот. Ни Руцкой, ни Хасбулатов не были авторами переворота, они стали жертвами этого переворота. А авторами переворота были люди, которые заставили Ельцина подписать Указ. И последствия этого дела имеют катастрофический характер для страны. Сразу же после этого расстрела и переворота, не только была разграблена казна, не только были задаром приватизированы целые отрасли промышленности, мы получили чудовищный спад производства. Машиностроение упало в два раза, промышленное производство сократилось на треть в течение одного года после этого переворота. Потому что в стране начался правовой хаос, или беспредел, выражаясь современным вульгарным языком. То есть фактически вот этим расстрелом, и этим Указом были перечеркнуты все те цели, так называемых, демократических преобразований, и рыночных реформ, которые были поставлены в конце 80-х годов. Перечеркнуты, потому что в отличие от феодального устройства, рыночное устройство и демократическое государство нельзя строить с нарушениями закона. Закон, это основа для функционирования современного общества и работы современной экономики. Если власть открыто нарушает Конституцию, она тем самым подрывает в целом всё законодательное пространство. И потом разводят руками и говорят, какая у нас коррупция, какие у нас преступления, какое неуважение к собственности. Не может быть уважения к собственности, когда президент страны принимает Указ о роспуске Верховного Совета.
КРУТОВ:
Сергей Юрьевич, а вот я так понимаю, что даже, я тут согласен с Николаем Сергеевичем. Вот духовно, так сказать, безнравственные люди они даже в рамках закона не смогли сделать то, что могли бы сделать.
ЛЕОНОВ:
Знаете, у китайцев есть выражение: винтовка - рождает власть, а не наоборот. Поэтому я в те дни часто ходил в Верховный Совет, встречался со многими лидерами тогдашнего Верховного Совета, я им говорил, что вы сидите в Москве, окруженные ОМОНом, колючей проволокой и играете в правовой кодекс с людьми, которые не признают никаких законов. Это бесполезно на что-либо рассчитывать. Уезжайте из Москвы, создайте очаг сопротивления, защиты Конституции где-нибудь на территории страны, призовите народ на свою сторону. Они ведь этого не сделали. Они всё ждали, что найдется какая-то форма на базе законности. Но, в таких случаях, законность всегда уступает место силе, что и произошло, в результате вот 4-го числа.
ГЛАЗЬЕВ:
Я бы сказал немножко по-другому. Что они, поскольку на их стороне был закон, не рискнули применить силу, они надеялись, что закон сам по себе, так сказать, восторжествует решениями Конституционного Суда и милиция, армия должны будут закон соблюдать. Но ситуация, этого не произошло. Но винить их в том, что они не применили силу и не вышли за пределы правового поля, защищая конституционный строй, мы, конечно, можем постфактум, но, я думаю, что все-таки главная вина за прошедшие события лежит на тех людях, у которых была реальная власть и которая могла быть властью.
КРУТОВ:
Ну, сегодня главный человек Ельцин у нас оказался не только не виновен, но, наоборот, награжден, премирован различными льготами, обласкан и чувствует себя прекрасно и великолепно. Так?
ГЛАЗЬЕВ:
Но никто не мешает нам сегодня в Государственной Думе, я думаю, мы это обязательно сделаем, поставить вопрос об оценке этих событий, тогда замяли всё в 94-м году, приняли всеобщую амнистию в целях примирения и согласия, подписали филькину грамоту, как говорится, с коротким названием Договор о согласии, который Ельцин не собирался выполнять, и даже не читал, по всей видимости. Я думаю, сегодня по прошествии десяти лет, надо вопрос поставить ребром. Надо действительно, я с Бабуриным согласен, вытащить виновных, мы знаем этих виновных, довести расследование прокуратуры до конца и сделать юридические оценки. И нынешняя Дума могла бы под занавес своего существования с такой инициативой выступить.
КРУТОВ:
Хорошо. Ну, что ж, я вот что вам предлагаю. Так, как после 93-го года ответственности у нас никто не понес за события, произошедшие 10 лет спустя, вот, как, вы думаете, тот сюжет, который я вам сейчас покажу, имеет ли он отношение вот к этим событиям, или у вас может быть другая точка зрения. Покажите, пожалуйста.
М.МАСЛОВ "НАРОДНЫЙ КОНТРОЛЬ"
КОРР.:
Рынок в Нижних Мневниках обычный, рядовой, ничем не примечательный. Купить на нем можно всё, что душе угодно, тут тебе и раки, и крышечки для консервирования. А внутри, в ангаре, словно выставка достижений народного хозяйства и братской любви российского народа. Продукция вся сплошь наша отечественная российская, никакого тебе импорта, весь импорт представлен исключительно в виде продавцов. В Нижних Мневниках торгуют, в основном, азербайджанцы, и это тоже для нас москвичей вполне привычно, как и то, что придешь с рынка, глянешь на свою покупку и одно расстройство на душе.
СИНХРОН:
Корр: Продавцы честные?
- Не всегда, не всегда. Иногда приедешь домой, ну, так сказать, вроде сомневаешься, перевесишь, а там не хватает.
- Много мяса не свежего, много такого старого, но есть и свежее. Свежее нравится, а старенькое нет, вот и всё. А цены растут еженедельно.
КОРР.:
Впрочем, не нравится товар, не бери, не нравится продавец, поезжай на другой рынок. Но, один из покупателей в Нижних Мневниках не согласен был с такой постановкой вопроса. Порядок можно и нужно наводить и мы покупатели вполне вправе потребовать и сертификат качества на продукцию, и медицинскую книжку посмотреть. Михаил Викторович представляет организацию народный контроль, но продавец совершенно не хочет на него обращать внимания. И тогда на подмогу приходят обычные и рядовые покупатели.
СИНХРОН:
- Он не хочет показывать.
- Ну, это вообще, не знаю, это уже страшно.
- Вам не страшно?
- Конечно, страшно, может быть чего-нибудь у него есть. А чего тогда скрывать, если всё нормально, если всё нормально.
Корр.: Но, он не показывает документы?
- Пускай покажет, вы требуйте. А чего не показываете?
Продавец: Всё есть на мясо всё есть.
- Покажите тогда?
КОРР.:
Справедливость на отдельной взятой торговой площади восторжествовала, продавец сдался, показал документы. На всё про всё ушло добрых четверть часа. Время от времени каждый из нас москвичей оказывается в такой ситуации, когда продавец попадается не сговорчивый, и у каждого из нас свой метод борьбы.
СИНХРОН:
- Скандалил, не знаю, выяснял отношения, и понимал, что люди не идут обычно на большой скандал и надо показать свою готовность отстаивать свои права, и тогда им легче и проще от тебя, так сказать, отвязаться, купить, отдать, вернуть назад деньги ну, или что-нибудь в этом роде.
Корр.: А городские власти, как вы полагаете, защищают интересы нас с вами рядовых потребителей?
- Ну, должны, но на себе конкретно я это не сильно чувствую.
- Раньше был какой-то порядок, где-то писали, что можно туда-то написать жалобу, или обратиться, или так далее. А сейчас несколько расплывчатое, тяжело найти администрацию. Поэтому и никто не ищет. И мне кажется, сейчас человек немножко не защищен.
Корр.: Вам жаловаться есть куда?
- Мы не жалуемся никогда, никуда, не знаем куда жаловаться. А зачем жаловаться?
Корр.: Ну, а вдруг порядок наведут?
- Сомневаемся.
КОРР.:
Надо ли жаловаться, или не надо жаловаться? Как кому нравиться. Кому нравиться хамство, обвесы, обманы продавцов, давайте терпеть. А если через край, и сил уже невмоготу терпеть беспредел? Можно ли цивилизованным путем найти справедливость, а не пытаться решать всё криком и кулаками. Совсем недавно в Москве была создана общественная организация Народный контроль. Десятки проверок рынков, магазинов по заявлению москвичей она уже осуществила. Эффективность? Вполне. В этом мы убедились на рынке в Нижних Мневниках. Когда мы уходили на всех продавцах уже сияли чистые, белые халаты, про которые раньше и не вспоминали.
КРУТОВ:
Сергей Юрьевич, как вы думаете, можно навести порядок не только на рынках?
ГЛАЗЬЕВ:
Связь, конечно, прямая с 93-м годом. 93-й год породил эпоху безответственности в стране. И новая Конституция сохранила главное родимое пятно - расстрел Верховного Совета это полная безответственность власти. Отсюда, неуважение к правам потребителя, хотя есть закон, 50 тысяч человек у нас гибнет каждый год от отравлений недоброкачественной продукцией. Отсюда завышение цен монополистами в два-три раза. Отсюда, дырявый бюджет, в котором нет денег на детские пособия учителям и на оборону и на всё остальное. И вывоз капитала на многие миллиарды долларов из страны. Это всё результат безответственной власти. А безответственность началась с её узурпации и с принятием Конституции, в которой механизмы ответственности как-то спрятаны в никуда. И нам сегодня нужно из этой ситуации выходить, поднимая ответственность за исполнение закона на всех уровнях. Как это сделать? Это тема отдельного разговора.
ЛЕОНОВ:
Александр Николаевич, контроль это вообще неотъемлемый атрибут демократии. Там, где нет контроля за деятельностью на рынке ли, на уровне муниципальном, городском, правительственном, президентском там демократией и не пахнет. В России ей не пахнет, потому что правительство не желает никакого контроля со стороны парламента. Парламент со своей стороны не желает контроля над собой, Центральный банк вообще никого не признает. А президент, соответственно, бессилен и безволен.
КРУТОВ:
Если коротко. Можно поменять?
ЛЕОНОВ:
В России сейчас нельзя.
КРУТОВ:
Ничего нельзя поменять?
ЛЕОНОВ:
Ну, может быть, выберут, если люди будут сознательные, хороший состав Государственной Думы, примут закон о контроле на государственном уровне, не только на уровне Нижних Мневников, тогда да.
ГЛАЗЬЕВ:
Поменять-то можно, конечно, была бы воля и желание для этого.
КРУТОВ:
Ну, что ж, это тема другого разговора. Спасибо, Сергей Юрьевич, что вы нашли время прийти к нам в "Русский Дом", Николай Сергеевич, спасибо.
Напомню, что сейчас вы можете не только смотреть, но и слушать программу "Русский Дом" на волнах "Народного радио" 612 килогерц каждый понедельник и среду с 18 до 19 часов.
(АНОНС ЖУРНАЛА)
Читайте в октябрьском номере журнала "Русский Дом":
- Время быть русским. Почему русские сегодня разделенная нация?
- Предвыборное половодье на Руси. От нашего выбора зависит будущее России, будущее наших детей.
- Спасо-Ефанский монастырь. 220 лет со дня основания обители.
- Стопа апостола на Петербургской земле. Три столетия Петербургского православия. Заметки после юбилея.
"Русский Дом" журнал для тех, кто любит Россию.
КРУТОВ:
Горькая весть пришла в "Русский Дом". Умер Александр Сергеевич Панарин, доктор философских наук, зав. кафедрой политологии и философии факультета МГУ, директор Центра Социальной философии института философии Российской Академии Наук. Автор более 20 монографий, книг и учебников. Лауреат многих премий.
Отпевание раба Божия Александра состоится в понедельник 29 сентября в 11 часов утра в университетском храме Святой Татианы, на Моховой.
Православная Церковь отметила великий праздник Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня. Крест с самых древних времён является драгоценнейшим символом христиан. Крест - это то, где соединяются неразрывно истина и любовь.
А.ЕГОРЦЕВ "ВОЗДВИЖЕНЬЕ КРЕСТА НАД ЯХРОМОЙ"
КОРР. ЗА КАДРОМ:
Более полувека мрачной тенью стоял без крестов Свято-Троицкий собор в подмосковной Яхроме. В прошлом величественный и богатый, после революции он был разграблен и закрыт. Его священнослужители приняли мученическую кончину - их расстреляли…
Сильнейшему разрушению храм подвергся в годы Великой Отечественной войны, когда на Яхромской земле шли жестокие бои за Москву. Во время артобстрелов мощные церковные своды служили спасительным убежищем для военного госпиталя и всего местного населения… Один из снарядов попал в высокую колокольню, где сидел снайпер. В результате, весь четвертый ярус был взорван… Но храм выстоял, уцелел…
Много воды утекло с тех пор… Теперь - время собирать камни, восстанавливать поруганную святыню. Несколько лет назад в полуразрушенном Троицком соборе возобновились богослужения. С приходом молодого настоятеля отца Максима и его матушки Натальи, в прошлом корреспондентки "Русского Дома", - в яхромский храм потянулась молодежь… Усердная молитва и неравнодушие людей - сотворили чудо. Буквально за год - была восстановлена колокольня, отныне по праздникам над Яхромой разливается колокольный звон!
И вот новое торжество. В день преподобного Серафима Саровского у стен Троицкого собора при большом стечении народа освящается первый крест. Перед тем как он будет поднят на колокольню, - по древней традиции, - весь люд склоняется и целует этот символ победы над смертью. И вот настает самый захватывающий момент!..
Без всяких вертолетов, с помощью лебедки и троса - огромный восьмиконечный крест стремительно взмывает вверх… На вершине колокольни, где от пронизывающих ветров ходуном ходят строительные леса - зрелище не для слабонервных! Но с Божией помощью, несмотря на немалый риск, водружение благополучно завершено. Над колокольней сходятся солнечные лучи… Вновь, спустя долгие годы забвения, - самую высокую точку Яхромы венчает - издалека видимый ориентир, ориентир спасения - святой православный крест…
КРУТОВ:
Сегодня наше поклонение кресту Христову совершается среди торжества зла. Даритель вечной славы и счастья , Распявшийся за нас Христос требует самопожертвования и от верных Своих: " Кто не берёт Креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня".
До свидания.
Встретимся в следующее воскресение, в 15.25.