«Един от вас предаст меня»( Ин. 13, 21) «От слепотного сребролюбия нечестиве, отнюдуже забвение получил еси».(канон Великой среды, песнь 4). В 1829 году Николаевская Берлюковская пустынь чудесным образом обрела великую святыню
— чудотворную икону Спасителя, предаваемого и лобзаемого Иудою Искариотским.
Обретение образа, о существовании которого в обители никто даже не подозревал, исцеление ослепшей р.б. Татияны (Татьяны Ивановны Кузнецовой), как и последующие чудеса, показали крепкую, жертвенную любовь Христа к людям. Любить, как любил Христос, — это значит любить другого больше, верить в него, когда он уже потерял веру в себя.
В Центральном историческом архиве г. Москвы хранится «Сказание об обретении иконы», написанное в 1854 году в Николаевской Берлюковской пустыни по благословению настоятеля оной архимандрита Венедикта (1 829—1 855 гг.). Приводим это сказание с сохранением стилистики автора.
«В селе Кудинове, находящемся в 15 верстах от Берлюковской пустыни, жила некая женщина уже немолодых лет Татьяна Ивановна Кузнецова. Страдавшая от глазной болезни, она немало лечилась, однако облегчения не получала и наконец совершенно ослепла. Не веря уже более искусству врачей, она стала усердно молиться Господу и просить помощи у Врача всех душ и телес. Молитвы ее к Богу и вера в Промысл так были сильны и пламенны, что она после продолжительной болезни удостоилась испытать на себе явно помощь Божию и исцелиться от слепоты своей, подобно слепцу Евангельскому, прозревшему от прикосновения перстов Спасителя.
Однажды после молитвы своей к Богу она заснула и зрит перед собой в сонном видении некоего благолепного мужа, вопрошающего: “Хочешь ли быть здоровой и прозреть?” На ответ, что “она всегда усердно молит Бога” и что, “знать, за грехи Господь лишил её видения дневного света”, неизвестный, показав икону Христа Спасителя ту самую, как она по прозрении уверяла, которая исцелила её, сказал: “Отслужи молебен перед сею иконой, и Господь исцелит тебя”. Женщина обещала, и видение кончилось, а проснувшись, она рассказала всё домашним. Но, где найти виденную икону, не знали. Положили, что если на то воля Божия, то Он Сам покажет им икону Свою, а найти оную самим по одному только описанию слепой женщины почли делом невозможным. На другую ночь тот же самый явился опять женщине и уже строго спросил: “Что же ты не исполняешь обещания своего?” “Родимый мой, — сказала женщина со слезами, я бы с радостью исполнила, да не знаю, где отыскать таковую икону, а Ты мне об этом ничего не сказал”. “Иди в Берлюковскую пустынь, там найдёшь эту икону, отслужи перед ней молебен, и прозреешь”.
Наутро слепая попросила отвезти её в Берлюки. Распросили монахов про икону, но таковой здесь не видывали. Потому совершили молебствие пред другой иконой Спасителя, местною, но слепая исцеление не получила.
По прошествии некоторого времени болящая снова удостоилась видения, в котором открыто было ей, что та икона находится в монастырской хлебопекарне, там может она отыскать оную и исполнить свое обещание. Опять привезли её в Берлюковскую пустынь. По её словам отыскали монахи икону, запылённую, закопчённую, стоявшую в углу без всякого призрения, оттёрли, отмыли и, рассмотрев писание, спросили слепую: “Эту ли икону видела она во сне?” “Да, это она, твёрдо помню, что позади Батюшки Спасителя стояли два солдата, один держал Его ручки, а другой поднял кверху верёвки, а спереди Иуда окаянный лез Его целовать”.
“Ну, — сказал иеромонах, объятый благоговейным трепетом, — только лики-то очень темны, и их трудно рассмотреть, молись же усерднее, я сейчас же начну молебен и освящу воду”. По окончании молебна совершили водоосвящение, слепой дали воды, она немного выпила, потом помазала себе глаза, и что же! В одно мгновение струпы, смежавшие ее веки, отпали, и слепая после 20 лет — прозрела. Неописуема была радость исцелившейся, в святом энтузиазме она схватила стоящую икону, тысячекратно лобызала лик Спасителя, орошала Его теплейшими слезами, и, не будучи в состоянии говорить, указывала предстоящим, то на свои глаза, то на икону, и снова начинала ее лобызать и плакать.
Это происшествие, или, справедливо сказать, видимое явление Премилосердного Бога в иконе Его для оказания помощи страждущему человечеству, подобно деланию бурного ветра, разнеслось по окрестностям, на другой же день многочисленная толпа народа наводнила монастырь; все просили молебнов чудотворной «иконе Спасителя, что в хлебне». С раннего утра начинали пение молебнов и оканчивали с наступлением поздней ночи. Некоторые, потеряв терпение взойти в двери, лезли в окна хлебни. Такое стечение народа повергло в недоумение управляющего монастырём казначея иеромонаха Геннадия, он не знал, как поступить: оставить икону в хлебне не было возможности, а внести в церковь он не осмеливался. А потому, через некоторое время после первого прославления, вечером, взяв икону, он направился в Москву к митрополиту Филарету. Архипастырь разрешил внести икону в церковь торжественно, с Крестным ходом и поставить в доступном для всех молящихся месте.
При сказании о прославлении иконы я описал только одно чудо — исцеление слепой, но да не подумает кто, что это было единственное чудо: много было чудес, да и так много, что описать невозможно».
Какие события отразились на иконе обретённой? Предательство и любовь! Господь любил апостола Иуду, как брата своего, и был им предан. «Так как… Иуда был господином своих помыслов и в его власти было не повиноваться им и не склоняться к сребролюбию, то он, очевидно, сам ослепил свой ум и отказался от собственного спасения… Посмотри, сколько сделал Христос, чтобы склонить его на Свою сторону и спасти его: научил его всякому любомудрию и делами и словами, поставил его выше бесов, сделал способным совершать многие чудеса, устрашать угрозою геенны, вразумлял обетованием Царства, постоянно обличал тайные его помышления, но обличая, не выставлял на вид всем, омыл ноги его вместе с прочими учениками, сделал участником Своей вечери и трапезы, не опустил ничего — ни малого, ни великого; но он добровольно остался неисправимым» (Полн. собр. Твор. свт. Иоанна Златоуста. Т. 2, кн. 1, с. 419). Собственно, над Иудой исполнились слова Христа: «Кто не со Мной, тот против Меня» (Лк. 11, 23) и «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и мамоне» (Мф. 6, 24. Лк. 16, 23). Церковь своими богослужебными текстами свидетельствует: «Иуда разумом сребролюбствует, на Учителя враждене подвизается… света отпадает, тьму приим, соглашает цену, продает Безценнаго» (седален утрени Святого и Великого Вторника).
Иуда во главе вооружённой стражи пришёл в Гефсиманский сад, где молился Господь. Спаситель знал, что готовит ему Иуда. Он мог бы уничтожить его одним своим словом. «Друг, для чего ты пришел?» (Мф. 26, 50). Коварный ученик приступил к Учителю истины, чтобы поцеловать Его. И вот Господь впервые открыто называет Иуду предателем: «Иуда! елованием ли предаешь Сына Человеческого?» (Лк. 22, 48).
Господь сказал им: «Кого вы ищете?» (Ин. 18,4). «Говорят Ему: Иисуса Назарянина. Сказал им Иисус: вот Я…» (Ин. 18, 5—6). С этого момента начинаются страсти Господни…
В Историческом архиве г. Москвы, сохранились написанные кемто из братии вскоре после сих событий размышления.
«Сии трогательные увещевания не для настоящего ли века повторяются глаголами чудотворений от пречистого образа Спасителя? Это ли не прямое указание на тех, кои придерживаются одною внешнею стороною христианства, видящие не видят, что исповедание имени Христова одними устами есть льстивое лобызание Иудино? Не есть ли громкая проповедь, обличающая многих в постыдном предательстве сына Божия на поругание, когда они, в слепоте ума, ожесточаются безверием и презирают спасительное учение Евангелия, когда не повинуются постановлениям Православной церкви, которая есть таинственное тело Христово? И не для этого ли совершалось чудо первоначально над ослепшею женою, дабы вразумить слепотствующих душевными очами и просветить их светом истинного Богопознания и обращения на путь правый? Так в наше время, быть может, более потребно убеждений, дабы преданный и положивший за нас живот Свой — был главным предметом нашей любви, первым основанием наших мыслей, желаний и движений!»
Описание исцелений просил присылать к нему лично митрополит Московский Филарет (Дроздов). Владыка глубоко чтил этот образ и много раз приезжал в Берлюковскую пустынь, был духовным другом и наставником одного из выдающихся её настоятелей архимандрита Венедикта (Протопопова), приведшего обитель в цветущее и благолепное состояние.
Владыка Филарет благословил и знаменитые Берлюковские крестные ходы с иконой, традиция которых не прерывалась вплоть до февраля 1921 года. Силой и мощью веяли всегда Берлюковские крестные ходы. Крестный ход — это не просто собрание людей, икон и хоругвей; крестный ход — это движение самой живой Церкви. Чудотворная икона Спасителя была главной святыней Богородского края. Паломникам в пустыни были всегда рады, для них монастырь выстроил несколько корпусов гостиницы, принимая всех, кто шёл возносить свои молитвы, стремился к покаянию и благодатному исцелению у чудотворного образа. Братия молилась, чтобы человек оставил колебания в вере своей, познал радость встречи с Богом, понял и осознал, что он не один в этом мире. Об этом ясно свидетельствуют многочисленные документы, записи, дневники, дошедшие до нас. Благотворительность обители была колоссальной по своим масштабам.
Из дневниковых записей об обретении чудотворной иконы (ЦИАМ ф. 709 оп. 1 д. 69) становится ясно, что братия обители пыталась осмыслить чудо об иконе, вновь и вновь возвращаясь к теме предания Спасителя. Время обретения иконы было крайне тревожным для Православной Руси. Обретение образа произошло в 1829 году, когда многие отошли от спасительного пути и впали в заблуждения. «В первой четверти XIX века в Россию из Западной Европы проник еретический мистицизм, который распространился в придворных кругах и среди дворянства, верном оплоте трона Российского» (схиархимандрит Иоанн /Маслов/. Глинская пустынь. М., 1994 г.). Привлекал он многих тем, что не обязывал к строгим правилам христианской жизни и давал человеку полную свободу к греховной жизни. Пустив глубокие корни, пагубное учение повело своё наступление на монастыри и монашество. Не многие решались ревностно встать на защиту правой веры и отеческих преданий. Явление и обретение в Берлюковской обители, отличавшейся своими строгими монашескими правилами, образа, запечатлевшего предание Спасителя учеником, указало правильность пути на твёрдое стояние в единственно верной и спасительной истине Христовой.
«В этом отношении грех и вину Иуды можно назвать абсолютными: им нельзя найти никакого оправдания, никаких смягчающих обстоятельств» (О. Николаева. «Поцелуй Иуды» М., 2007 г.). Ведь «тот, кто согрешил, согрешил не с той целью, чтобы Бог одержал победу: ибо Бог не имеет нужды в нашем грехе, чтобы вследствие его явиться Победителем» (Прп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. М., 1992 г.).
Явление в 1829 году чудотворной иконы Спасителя было чудесным не только по месту обретения, но и по смыслу и значению своему для нас, как указующий перст в направлении жизненного пути и как проявление великой по силе любви Христа о нас. Исцеление слепой женщины, бывшее при обретении иконы, великое по силе тому доказательство. И вот он, тот самый путь — путь Христов, путь апостольский, путь любви, достойный того праздника веры, который все присутствующие пережили при исцелении в момент обретения иконы.
Христианская церковь рождалась в гонениях и страданиях. В любой момент верующий должен был быть готов к мученическому подвигу. От него требовалось напряжение всех духовных сил. Наступала новая эпоха, и она потребовала нового способа — «способа стяжания небесных венцов». Началась эпоха невиданного по своим масштабам наступления сил зла, гонений на веру и геноцида русского народа. Начались новые страдания.
Грех предательства уже глубоко проник в души людские, съел их изнутри и многих повёл на льстивое новое Иудино лобзание. Безчисленные толпы обезумевших людей ринулись громить святые острова спасения. На пути их встали воины Христовы, и в их рядах была Берлюковская братия, возглавляемая игуменом Петром (Орловым).
Пока двигалось дело выселения монахов, игумен Пётр поднимает не один крестный ход с чудотворной иконой «Лобзание Иисуса Христа» по московской земле.
В очерке «Служба героев» русский публицист и писатель Михаил Осипович Меньшиков писал: «Не раз великая империя наша приближалась к краю гибели, но спасало её не богатство, которого не было, не вооружение, которым мы всегда хромаем, а железное мужество её сынов, не щадивших ни сил, ни жизни, лишь бы жила Россия».
… Сегодня чудотворная икона «Лобзание Иисуса Христа Иудой» сокрыта от нас, как и некогда. Она ожидает нашей веры и нашей решимости в возрождении порушенного и поруганного. Она ждёт великого и благого: восстановления своего дома — Николаевской Берлюковской пустыни. Нашего желания прозреть и освятить светом веры места трудов наших отцов, чтобы мы «были святы и непорочны пред Ним в любви» (Еф.1, 4) .
Александр Николаевич ПАНИН
Валерий Геннадьевич МОРОЗОВ