Трагедия в Южной Осетии, где в результате грузинской агрессии за пять дней погибло более тысячи мирных граждан, заставляет задуматься не только над военно-политическими, но и над морально-нравственными вопросами...
Куда идёт грузинский народ? Как грузины, носящие на груди православные кресты, могли творить в Осетии злодеяния, о которых раньше мы читали лишь в книгах о зверствах фашистов на оккупированных территориях?
И как Патриарх всея Грузии Илия II может обращаться к российскому Президенту с призывом не признавать независимость Южной Осетии и Абхазии, вернуть которые в состав грузинского государства — куда они были насильственно включены во времена СССР, когда границы республик менялись за ночь одним росчерком партийного пера — можно только путём уничтожения всех осетин и абхазов?
Кавказские республики находятся так далеко от Москвы, что многие до сих пор ошибочно полагают, будто их жители в большинстве своём мусульмане или язычники. На самом деле в Южной Осетии вообще нет мусульман, разве что несколько мигрантов, — потому там нет и никогда не было ни мечетей, ни мусульманского духовенства. В страшные дни грузинской агрессии осетин и пришедших им на помощь русских воинов спасала Православная вера.
«Мы спустились в подвал, когда по городу ударили «Грады», понимая, что и там нет защиты от прямого попадания, — рассказывает 75-летняя Людмила, чья квартира в добротном «сталинском» доме в центре города сгорела дотла. — Было ощущение, что били прямо по нам, казалось, что началось светопреставление. Что оставалось делать? Мы молились так, как, наверное, никогда в жизни не молились». Женщина крестится и благоговейно достает из кармана старой куртки единственное, что успела взять, покидая родной дом, — маленькую икону Богоматери. «Нас спасли Господь и Пресвятая Богородица!» — говорит она. Её не волнует потеря нажитого имущества: «Главное, что война закончилась, а Господь управит».
Студентка Ирина тоже пряталась от снарядов в подвале пятиэтажки на городской окраине. У неё на глазах разворачивались бои с грузинами, вошедшими в город на танках и бронетехнике. «Наши ребята показали себя настоящими героями, — говорит она об осетинских ополченцах: своих одноклассниках, сокурсниках, братьях. — Никому и в голову не пришло, что можно убежать, бросить город на произвол судьбы.
Парни шли на танки с одними автоматами — и выходили победителями. А мы молились за них, мы так молились! Я столько раз прочитала все молитвы, которые знала… И мы живы, мы победили!»
Все дни агрессии православное духовенство оставалось в Цхинвале, собственным примером поддерживая жителей города. Многие из них в мирное время, возможно, не уделяли духовной жизни достаточно времени и сил, но после войны стали гораздо внимательнее, некрещёные приняли решение креститься.
Русские солдаты, брошенные с учений прямо в пекло боев, по словам настоятеля Аланского подворья в Москве, игумена Георгия (Бестаева), говорили, что молитва помогает им лучше танковой брони. Вспоминается молодой лейтенант Сергей, с которым мы познакомились вечером после ожесточённого боя под Никози. На глазах у него сгорел подбитый грузинами танк вместе со всем экипажем, вспыхнули шедшие впереди боевые машины пехоты. С болью рассказывая, как гибли его боевые товарищи, парень, принявший свой первый бой, машинально достал из внутреннего кармана удостоверение личности. В нём лежали три бумажных иконы: Спасителя, Владимирской Божией Матери и свт. Николая Чудотворца. Сергей смотрел на них так, будто видел впервые, и вдруг сказал: «Так вот почему я жив!» Произнёс он это с таким выражением, словно ему открылась глубинная тайна Бытия — так оно, впрочем, и было.
«Этот момент признают абсолютно все, и он является единственным объяснением того, почему Южная Осетия выжила в этой войне: Господь Всемогущий, десницей своей закрывший осетинский народ в эти страшные три дня и три ночи, спас Южную Осетию от полного истребления кровожадным врагом, — говорит известный цхинвальский журналист Инга Кочиева. — Другого объяснения, как после всего город ещё жив, — попросту нет. Нет объяснения тому, почему под таким плотным огнём на квадратный метр земли, осталось хоть чтото живое. Не надо пытаться приводить какие-то доводы и расчёты — надо просто верить. Благодарим тебя, Господи, за чудо спасения народа Южной Осетии». И если спросить любого жителя республики — получишь тот же ответ. Осознание чуда пришло в сердце каждого, кто практически безоружным шёл в атаку, спасая родной город, кто молился за родных и близких в тесном и сыром подвале под непрекращающимися обстрелами грузин.
В первые же дни войны Русская Православная Церковь начала оказывать гуманитарную помощь беженцам из Южной Осетии. В Алагирском женском монастыре нашли приют несколько десятков женщин и детей. Серьёзно помогли и христиане зарубежных стран, в том числе Западной Европы. Однако, как верно заметил координатор молодёжного фронта «Прорыв» Алексей Добычин, отправившийся добровольцем на осетинский фронт и доставивший в Южную Осетию 17 тыс. маленьких икон, переданных владимирским Свято-Боголюбовским монастырём, бойцам очень не хватало духовного окормления. «Иконы с благоговением принимали не только православные христиане, но и мусульмане, и ещё не крещёные воины, и мирные жители, — говорит Алексей.
Главным же для осетин и русских, спасших Южную Осетию, останется ощущение близости Господа, в чем они убедились на собственном опыте.
Яна Александровна АМЕЛИНА,
г.Цхинвал — г.Москва