Стоит ли читать Откровение Иоанна Богослова? Описанные апостолом события – реальность или исторические образы? Об этом и не только мы беседуем с благочинным приходов Сурожской епархии Шотландии и Северной Ирландии, доктором философии, кандидатом технических наук, магистром богословия, членом Союза писателей России, писателем протоиереем Георгием ЗАВЕРШИНСКИМ.
– Как должен воспринимать Книгу Апокалипсис православный христианин? И как её правильно читать?
– Ответ может быть только один: так, как это делает Православная Церковь. А как она делает? Читает Книгу Апокалипсис вне богослужения. В особенности вне литургического контекста. Это очень важное замечание. То есть, прежде всего, мы должны читать Евангелие, Апостольские Послания, Ветхий Завет. И вот только тогда, когда мы полностью погрузились в реальность, подчеркнём, евангельской Благой вести, когда раскрылось перед нами начало истории христианской Церкви, когда мы в этом свете увидели иные Книги Ветхого Завета – мы подступаем к чтению Апокалипсиса. Это очень важно.
– Написанное в Книге – реальность конца человеческой истории или это метафора? А может быть, всё происходящее так или иначе повторяется от эпохи к эпохе и действия Апокалипсиса не имеют единственного и конкретного периода?
– В древности, во времена написания Книги Апокалипсис, человек обладал намного более образным видением мира внутреннего и мира окружающего. Пророческие Книги Ветхого Завета, да и само Евангелие, где Христос в притчах говорит с народом, где Он пророчествует о последних временах, образно доносят те слова, которые необходимы человеку, который желает верить в Бога, Сына Божия и Духа Святого, Которым наполняется наш мир. Апокалипсис – Книга образов.
– Реальность ли это?
– Мне вспоминается потрясающий фильм Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня». О том, как офицер со специальным заданием был послан для уничтожения ренегата-полковника в Камбоджу во время Вьетнамской войны. У полковника так трансформировалось сознание, что он стал своего рода божеством у одного из местных племён. Его надо было ликвидировать. Как туда добирался капитан, это и есть видение того апокалипсиса, который здесь и сейчас происходит.
Это было не только во время Вьетнамской войны. А что, разве локальные войны завершились? Разве нет «горячих точек»? Поэтому «Апокалипсис сегодня» и чтение Книги Апокалипсиса – вещи связанные. Настолько, насколько мы можем услышать образы, чтобы они отозвались в сердце, и, отозвавшись, отобразились в нашем видении современности. И это не значит, что всё повторяется от эпохи к эпохе, происходит регулярно и нет какого-то срока и периода… Нет! О временах и сроках не знает никто, «ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» (Мф. 24, 36). С другой стороны, мы понимаем, что каждый человек проживает собственную Книгу Бытия, последующие Книги, принимает благовестие, историю церковной жизни и, конечно, историю последних времён.
Поэтому, когда мы слышим внешние разговоры, свидетельства, может быть, даже тех, кто Церковью принят и канонизирован, то должны понимать, что это образы личного характера тех переживаний и откровений, которые имели эти люди. И воспринимать это нужно так, как мы воспринимаем Книгу Апокалипсис, а именно через призму евангельской благой вести, апостольской мудрости, через историю народа Израиля.
– Разговоры о конце света, пришествии антихриста, последующих «чашах гнева», закате человеческой истории и Страшном суде – одна из мейнстримных тем в православном обществе. В чём подвох? Какое место должно занимать в христианском обществе обсуждение «конца света»?
– Все эти образы очень подробно прокомментированы многими писателями, святыми отцами и современными богословами. Но вернёмся к тому, с чего мы начали, откроем Евангелие и прочитаем, допустим, Евангелие от Иоанна, первые строки. И пусть это будет для нас путеводной нитью, которая выведет из состояния уныния. Потому мы в богослужении и не слышим предупреждений, пророчеств и образов Книги Апокалипсис. Но уже после того, как состоялось приобщение Святых Таин Христовых, мы включаемся в реальность этой жизни, и что-то нашему сердцу и разуму подтверждает предупреждения Апокалипсиса.
Разве не так? Именно так. Но мы не будем ни для себя, ни для других проецировать события Книги Апокалипсиса на нынешние времена, сказав: «Вот пандемия наступила; вот последние времена; вот исполнение пророчеств».
– А теперь про Страшный суд. Где связь с тем, что Бог человеколюбец? Нет ли мысли о том, что в реальности предостережения в христианстве носят в некотором смысле педагогический характер? Вопрос этот возникает от простой цепочки мыслей: я грешный человек по умолчанию – нет мне прощения – нет и спасения. Конечно, выхода на первом этапе два: впасть в уныние или начать искать в сознании позитивные выходы…
– Вот Страшный суд. Почему он страшен? Потому что страшно оказаться недостойным Того, Кто принёс Себя в жертву за нас, чтобы никто не погиб и имел жизнь вечную. И вечность состоит в том, чтобы Жертва, принесённая однажды, покрывала все устремления человечества. Причастие Христовой Жертвы и есть то, что последует за образами Апокалипсиса, то есть жизнь вечная и Царство Божие.служивает невероятной казни. И эту казнь ему придумывает тот, кто пострадал от него, и она настолько страшна, что Бог ставит его в положение вечного наблюдателя собственной вечной казни. Мне кажется, в этом пронзительном образе уникальный опыт Гоголя для того, чтобы ответить на наш вопрос: почему Страшный суд – страшный? Потому Пусть страхи и опасения свойственны и даже стали, к некоторому сожалению, традицией нашего времени (небезосновательно – да!). Но это возражение обратим к самим себе. Прежде чем углубляться в устрашающие картины Апокалипсиса и даже тех пророчеств, которые произносит Христос о Иерусалимском храме, что надо бежать в горы, что поднимет руку сын на отца, а отец на сына и что не мир принёс Он, но меч… Но разве этого мало? И здесь мы находим ответ в самом Евангелии, которое есть исполнение чаяний, ожиданий, пророчеств – всех, начиная от самых ранних пророков, заканчивая пророчествами Иоанна Богослова, записанными его учеником Прохором на острове Патмос, когда он был в заточении.
Что есть страх для человека, верующего в Бога, в то, что Бог человеколюбив, милосерден, добр и благ. Какая же связь: благой и добрый Бог призывает всех на Свой суд, который оказывается судом тирана? Не предстаёт ли перед нами именно таким образом картина Страшного суда? Почему? Да потому, что именно так мы, люди, судим самих себя. Да, есть преступники и страшные, непоправимые преступления, за которые люди получают наказания. Но стоит вспомнить повесть «Страшная месть» Николая Гоголя, где придумывают наказание страшному преступнику, колдуну, который извёл в своей жизни столько людей через ужасные мучения, что за-что мы его хотим сделать страшным. Мы хотим видеть его страшным судом над другими, конечно. Ну а сами что скажем, опустив голову? «Я грешник, я недостоин, я не спасусь». Сказать-то скажем, но подумаем ли так? Да нет, конечно! Так устроен человек, что ищет соломинку, за которую можно уцепиться. Она всегда есть в его жизни. И как в восточной притче: протянулась эта соломинка к человеку, который в аду мучился, он в неё вцепился, стал подниматься и в то же самое время видит, как за ту же самую соломинку уцепился его злейший враг. И он в гневе закричал: «А ты-то куда?!» И тут же соломинка оборвалась, и оба возвратились в состояние адских мучений. Рассказ образный, но в целом Библия полна образов, через них человек соприкасается с реальностью настолько глубоко, насколько он правильно читает и воспринимает образы. В этом смысле надо научиться читать и подготовиться к чтению Книги Апокалипсис, прийти к ней… Может быть, целая жизнь дана человеку для того, чтобы увидеть, как проецировать эти образы на свою собственную жизнь и на жизнь нынешнего человечества.
– Что же такое с богословской точки зрения «конец света»? Физическое уничтожение Вселенной и планеты Земля?
– С богословской-то как раз понятно: то, о чём говорит Библия, завершающаяся Книгой Откровения Иоанна Богослова. А вот мы предполагаем физическое уничтожение Вселенной. Физика говорит: был Большой взрыв, когда из очень малого объёма материя стала расширяться, возникли пространство и время. Учёные говорят, что Вселенная не просто расширяется, она ещё и пульсирует. Были теории о том, что она расширялась – теперь сжимается. Растёт ли энтропия Вселенной? Или, наоборот, всё приходит к хаосу и разрушению?
Чтобы ответить на такой вопрос, нужно знать о каких-то исследованиях, опровержениях или доказательствах современной науки. Наука – продукт деятельности человека разумного. Разум дал нам Бог. Божья воля состоит в том, чтобы человек, взирая разумно на мир, благодарил Создателя за жизнь, за её красоту и за возможность быть с Богом «на ты». А ведь такая возможность есть: литургически мы обращаемся к Нему «на ты», не как к безличному Абсолюту, а подобно тому, как мы обращаемся к родителям, к друзьям и к другим людям… и нас слышат в этом обращении.
Итак, не стоит представлять себе физическое уничтожение Вселенной. Не нужно представлять себе, как всё вдруг Вот Страшный суд. Почему он страшен? Потому что страшно оказаться недостойным Того, Кто прин¸с Себя в жертву за нас, чтобы никто не погиб и имел жизнь вечную «полетит в тартарары», начнёт рушиться и исчезать. Хотя такие образы появляются. Особенно с угрозами ядерной катастрофы, Третьей мировой войны.
Однако не будем рисовать себе такие картины – это ни к чему хорошему нас не приведёт. Но, как предостережение, как то, что может случиться, мы, обращаясь к образам Книги Апокалипсиса, можем многое там увидеть. И «трава-полынь» в Чернобыле, и смертоносное поветриепандемия, и глобальное потепление, которое ведёт к серьёзному искажению баланса в жизни планеты, появление большего числа стихийных бедствий, извержение вулканов, цунами, землетрясений… Никто не вправе отрицать этого. Но пусть это не будет отправной точкой нашего размышления.
Ещё раз скажем: пусть отправной точкой будет евангельская Благая весть. Тогда всё остальное встанет на свои места.
Беседовал
Владимир Вячеславович БАСЕНКОВ