В далёкой сибирской деревушке Калистратихе жила обычная советская семья. Он – водитель, немногословный, основательный, с большими руками, которыми он ловко мог и пробитый скат на грузовике поменять, и детскую крохотную игрушку смастерить. Она – тихая, улыбчивая, с мягким голосом сельская учительница. Рос маленький сын.
Как-то вернувшись с работы, сидя за нехитрым ужином, он сказал: «Мужики говорят, скоро война будет». Она, резко поднявшись из-за стола, негодующе посмотрела на него и произнесла: «Не сметь верить провокаторам! Вот читай!». И протянула ему «Известия» от 13 июня 1941 года.
– ТАСС заявляет, что... СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными…
– Проводимые сейчас летние сборы запасных Красной армии и предстоящие манёвры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного аппарата, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной армии как враждебные Германии по меньшей мере нелепо, – бубнил он вслух без выражения.
Дочитав, он отложил газету и молча пошёл заниматься работами по хозяйству. На душе было тревожно, неспокойно. «Дыма без огня не бывает», – думал он. Прошла неделя, жизнь шла своим размеренным чередом.
И был полдень. В 12:15 из студии Центрального телеграфа один из лидеров Советского государства, нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, выступил по радио с обращением. Оно начиналось словами: «Граждане и гражданки Советского Союза! Советское правительство и его глава товарищ Сталин поручили мне сделать следующее заявление. Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну…» Заканчивалось выступление знаменитыми словами, превратившимися в идиому всей Великой Отечественной войны: «Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!». В исполнении диктора Юрия Левитана текст выступления Молотова повторили четыре раза в разное время.
Было воскресенье. В понедельник Он пришёл домой очень сосредоточенный и хмурый. Сел за стол и долго сидел молча. Потом чётко сказал: «Я записался добровольцем!». Она посмотрела на него так же прямо, подошла, обняла и заплакала. И только маленький сынишка, лёжа в кроватке, не мог понять, куда записался папка и почему плачет мамка…
Как-то вечером он вернулся с саженцем ели, долго ходил вокруг дома, выбирая место. Наконец решил, что на углу дома, с наветренной стороны, будет в самый раз. Обстоятельно выкопал ямку, удалив вначале дёрн, расправил корни саженца, полил водой, вернул дёрн на место, обжав его вокруг тонкого стволика большим сапогом. «Вот, мать, пусть сын помнит и радуется». Она ничего не сказала, только молча заплакала, приложив платок к глазам.
А потом он ушёл в тех самых сапогах, оставив следы под елью. Ушёл навсегда…
Пришла похоронка. Она плакала, не верила и ждала. А потом было совещание в Барнауле, им показывали военную хронику, и она увидела его! На доли секунды, на мгновение! И упала в обморок. В полуобморочном состоянии её привезли домой. Как ни упрашивала она показать ещё раз эти кадры, но всё было безполезно. Плёнку уже увезли в другое место, и следы хроники потерялись. Остались только сын и ель. Солдатская ель. Они так и росли вместе, а она их бережно хранила. Ведь это всё, что у неё осталось от него…
Прошло много лет. Ель превратилась в двадцатиметровую красавицу. У сына выросли дети и даже вот-вот должен появиться внук, которого назовут в честь прадеда-фронтовика. Сын, давно схоронив мать, не чувствовал себя до конца осиротевшим, ведь рядом с ним все эти годы была солдатская ель, единственная память об отце.
Теперь уже вся семья её хранила и оберегала. Но случилась беда. Налетел жуткий ураган. Семья укрылась в доме. Началась жуткая, без капли дождя, гроза. Ель раскачивало во все стороны ураганными порывами. Молнии били рядом одна за другой. Люди с ужасом замерли возле окон, ожидая самого страшного. И когда огромная молния вот-вот должна была ударить в дом, ель вдруг, вопреки ветру, изогнулась в обратную сторону, словно распростёрла ветви над домом и приняла удар на себя. Раздался страшный грохот, вспышка, ударной волной выбило стёкла окон, но загорелся только наличник. И в этот момент ель рухнула, как солдат, подкошенный вражеской пулей. Молния рассекла её надвое, далеко отшвырнув верхушку, оставив только комолую нижнюю часть исполина.
Ни у кого не поднялась рука выкорчевать оставшуюся половину солдатской ели. Широкие лапы уцелевших ветвей до сих пор спасают дом от полуденного зноя летом и от колючего ледяного ветра зимой.
Сколько их, таких солдатских елей, в нашей стране? Наверное, очень много, и у каждой семьи своя «солдатская ель», своя история.
Сергей Юрьевич КАЛИНИН,
Елена Владимировна КОРЯГИНА
Барнаул, Алтайский край