Если чуда не происходит...
Кто будет спорить, что христианская нравственность прекрасна и идеальна! Но мне кажется порой – не очень реальна. По правде сказать, невозможно не только исполнить, но даже и понять то, что предлагает Евангелие. Кто может, например, исполнять заповеди, о которых Христос говорит в Нагорной проповеди? В реальности же, когда пытаешься жить так, без конца убеждаешься в своём безсилии и невозможности достигнуть этого. Говорят, что, если бы не было чудес, никто бы не поверил в Бога. Но что делать, если никакого чуда не происходит?
Т.И. Шипкова, г. Ярославль
В Евангелии есть очень простые и одновременно трудные для понимания слова, но в них заключена самая суть тайны Христовой. Нам становится понятной причина маловерия и неверия многих людей. И даже противостояния Церкви Христовой. Чудо, которое они требуют от Бога, не даётся им. Так было всегда, с самого начала. В Евангелии есть такое место: «Он не мог совершить там никакого чуда, только на немногих больных возложив руки, исцелил их. И дивился неверию их» (Мк. 6, 5–6).
Христос удивляется, что Его не узнают. Он удивляется, что не видят Его через всё то, что Он сделал там. В Своём селении Он встречается с противостоянием, наталкивается всюду на непонимание: «Откуда у Него это? Что за премудрость дана Ему, и как такие чудеса совершаются руками Его? Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сестры? И соблазнялись о Нем» (Мк. 6, 2–3).
Он является соблазном, и для них нет иного слова. Этот человек, Которого они знали с Его детства, – несомненно пророк, Он говорит со властью, и со властью, сильно поражающей своей новизной всех живущих верой в Израиле.
Христос открывает причину этой враждебности. Всё объясняется тем, что Он живёт всецело в тайне Отца Небесного и одновременно в человеческой хрупкости. В этом – вся тайна Господа. Они не хотят увидеть в этой немощи присутствие Бога, спасающего людей этой немощью, приходящего к ним и побеждающего в них их немощь. Немощь Божия – это самая глубокая тайна, какая только может быть. Наша вера испытывается этим отношением: «Откуда у Него это?» Мы знаем, что Иисус Христос – Сын Божий, мы знаем, что речь идёт о Божественной тайне, но мы должны эту тайну узнать и исповедовать её в вере и в любви.
Об этом же говорит нам и апостол Павел. Он жил в исключительной степени благодатной жизнью, однако ему дано было жало в плоть – несомненно, болезнь. Господь сказал ему, что не избавит его от неё: «Довлеет тебе благодать Моя, сила Моя в немощи совершается». Мы должны непременно услышать это слово, которое охватывает всю тайну апостола Павла. Всё основано на благодати, которую даёт ему Господь, и всё основано на немощи, в которой пребывает апостол Павел. Он знает, как он пишет в Послании к Коринфянам, что находится в ситуации немощи, он знает, что не был признан их общиной, но она имеет в себе силу Божию, и это сила, которая всё побеждает. В этой немощи является в нём сила Божия. И ради Христа он принимает с благодарностью свои немощи, оскорбления, отвержение, гонения и мучительные испытания. «Ибо когда я немощен, тогда я силён», – говорит он.
В сердце Евангелия – такое принятие немощи человеческого существования, этой немощи, которая кажется столь непонятной, когда она воспринята Богом. Господь любит нас в нашей немощи и в наших несчастьях. Он пришёл к нам таким, Он взял их на Себя и победил их. Мы тоже должны быть сильными в немощи, и узнавать в этой немощи тайну Бога, явленную в полноте в смерти Христа и в Его Воскресении. Немощь, о которой говорит апостол Павел, – немощь во Христе, явленная Его смертью на Кресте. Это место, где раскрывается сила Божия.
Мы нуждаемся в том, чтобы принять эту силу в наших предельных глубинах, чтобы стать новыми людьми в Его тайне. Господь может всё совершить в нас. Он может совершать чудеса через наши руки или в нас самих. Эти чудеса – только знаки Его, если мы принимаем их в вере и любви. В этом суть проповеди апостола Павла: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий… нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13; 1, 3).
Речь всегда идёт о том, чтобы жить любовью Божией и предавать себя этой любви, которая смиряется до конца, до последних пределов уничижения, до Креста, и которая даёт нам возможность быть причастниками, участвовать в радости Его смирения.
Мы должны дать действовать в нас этой невероятной силе Божией, которая есть сила любви и сила истины, узнавая во Христе тайну Бога, узнавая, как чуден наш Господь, дарующий нам исцеление сокровенных наших глубин. Если мало в нашей жизни чудес, то это, может быть, потому что мы не живём так, как говорит нам Господь. Но мы должны просить глубже об этом даре, чтобы сила Божия, в немощи совершающаяся, наполняла радостью наши сердца.
Мы не должны допускать, чтобы Господь удивлялся, как мало у нас веры, или, лучше сказать, дерзать просить Господа: «Господи, помоги моему неверию, дай мне полноту веры!» Мы будем услышаны, ибо Господь никогда не отказывает дать веру тем, кто просит её из глубины сердца. Он хочет дать веру, передвигающую горами, веру, побеждающую все трудности мира и являющую свет миру.
Отец Александр, вы часто говорите, что крещёные (а их у нас большинство) далеко не всегда соответствуют своему призванию. А призвание крещёных – устремление к святости. С этим трудно не согласиться. Это очевидно. Но что такое святость? Как реально достигнуть святости, живя в мире, где, как вы любите повторять, грех становится нормой? И этот мир так или иначе влияет на нас? Что надо делать, с чего начать? Я стараюсь исполнять все установления церковные, но что делать, если грехи, в которых вчера каялся, сегодня снова повторяются?
Б.А. Зимин, г. Калуга
Мы живём в безчеловечном мире, обесчеловечивающем нас, и мы призываемся к свидетельству, что человеком можно стать, только приобщаясь Богу. Ради этого Возлюбленный Сын Божий стал человеком, воспринял наше человеческое естество, освободил его от смерти. Чтобы мы становились в Нём сынами Божиими, обожились в Нём. В этом наше исцеление, наше здравие и спасение, наша святость. Быть святым – значит жить Духом Святым – нашим дыханием, нашей жизнью.
Стать святым – значит просто научиться любить, ибо наш Бог есть любовь, и это проявляется во всём. Не издали следуя за Ним, а узнавая, что Он – в нас. Не внешний только закон исполняя – таковы все другие религии, которые ничего не изменяют по существу в человеке. Наш Бог Живой, когда мы приобщаемся Ему, присутствует в нас. Мы – новые существа. Раз и навсегда мы крестились, погрузились в жизнь Пресвятой Троицы, и эта жизнь действует в нас. Дух Святой – источник, из которого реки воды живой струятся в любящих Господа.
Может быть, это всё слишком прекрасно, слишком высоко? А практически с чего мы должны начать? Ибо путь святых – это восхождение от силы в силу или, как говорят святые отцы, от начала к началу. Вопрос один: как начать становиться святым?
Самое чудесное в этом – то, что начинает всегда Бог. Не мы первыми возлюбили Его, а Он нас – такими, какие мы есть, и такими, какими мы будем в Нём. Речь идёт о том, чтобы узнавать без конца и возвещать, как говорит псалом, без конца его чудеса. Все Его чудеса содержатся во Христе Иисусе. Вот почему издревле монахи и все однажды уязвившиеся любовью Христовой молятся молитвой Иисусовой, без конца повторяя Его имя, которое заключает в себе всю любовь, дарованную Богом нам. Вот откуда всё начинается. Вы скажете: мы не монахи. Где нам молиться Иисусовой молитвой? Но кто бы мы ни были, мы должны начать молиться. И молитва наша, оттого что мы постоянно согрешаем, должна быть покаянной, устремлённой к Спасителю нашему Господу Иисусу Христу.
Если мы исполняемся решимости жить так, Дух Святой ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными. Те, кого коснулась однажды благодать Христовой любви, должны хранить верность ей. Когда любят кого-то, стараются всегда делать угодное ему. А что угодно Отцу нашему Небесному? Чтобы мы любили других, как Он любит их. В противном случае, как свидетельствует апостол Иоанн Богослов, мы будем лицемерами. Мы говорим Богу, что любим Его, а сами не любим – тех, кого Он любит, и так, как Он любит.
Разумеется, жизнь будет убеждать нас в том, что существуют тысячи препятствий на этом нашем пути. Что это за препятствия? Они всегда сводятся к одному – к «я», как единственной цели наших устремлений. Важнее всего – моя ограниченная воля, мой ограниченный суд, стремление оправдать себя, всегда остаться правым. Всю радость и все горечи, что более тонко, нести одному самому. Об этом, о необходимости самоотвержения говорит Евангелие. Дело, в конце концов, не в том, чтобы мы отвергались того или иного – для чистого всё чисто. «Кто любит Меня, тот заповеди Мои соблюдет», – говорит Господь. Мы должны отвергаться того, что в нас криво, того, что мешает любви Божией действовать в нас и в нашей жизни, мы должны отвергаться нашего «я», в котором заключена смерть. И если мы уязвлены любовью Христовой, если в доверии к Богу ищем то, что угодно Ему, – любить других, – мы обретаем силу оттеснить наше «я», преодолеть его, и в этот момент, как говорит апостол Павел, «уже не я живу, но живёт во мне Христос».
Но как обрести благоволение Божие, где взять силу оттеснить себя, преодолеть себя? Мы возвращаемся к исходному пункту, к началу. Если есть в нас покаяние, сокрушение сердечное, Дух Святой даёт нам способность любить, искать угодное Богу – то есть любить других, как Он любит их, и оттеснять себя, и возвращать нас к новому началу. Это восхождение безконечно. Мы, наша жизнь, – безконечный дар Бога.
В отличие от наших естественных способностей, которые с каждым мгновением увядают, чудо святости – совершенно иное. Оно иное, чем любое достигнутое нами совершенство. В нём действует Дух Святой, преображающий нас, приобщающий нас Христовой любви. Всё может стать в нас любовью, даже наши грехи, когда через них углубляется наше покаяние и упование на Господа, даже наши скорби, какими бы они ни были. Даже наша смерть. Смысл нашей веры – в том, чтобы предавать себя до конца Господу и через это давать новую жизнь, радость и надежду другим.