Русский Колумб вернулся на Родину из самого трудного и рискованного путешествия
Откровенно говоря, я долгое время не мог понять, почему наш легендарный путешественник священник Феодор Конюхов постоянно, год за годом, совершает свои опасные, чрезвычайно рискованные, невероятные экспедиции. Что им двигает? Почему он не остановится? Может быть, здесь замешана гордыня – самая страшная язва человеческой души? Ну, установил пять рекордов, потом ещё пять, потом ещё семь. Уже много, вроде бы можно и остановиться, учитывая то, что все рекорды покорить невозможно, жизни человеческой не хватит. А о. Феодор не успокаивается, всё время продолжает свои эксперименты, причём сам их и выдумывает. И всё это с большим риском для собственной жизни. Разве он не знает, что может не вернуться с очередной вершины или из океанского плавания?
Эти размышления не давали мне покоя, и я решил разгадать эту интересную загадку. Сам о. Феодор, кажется, пошёл мне навстречу, отправившись в такое плавание, какое ещё никто не совершал, – на весельной лодке вокруг земного шара. Первый этап – от Новой Зеландии до мыса Горн по «ревущим сороковым» широтам.
В прессе появилось много сообщений и репортажей об этом необычайном предприятии, в том числе высказывания самого путешественника.
– Почему вы рискуете своей жизнью? И не раз, и не два, а всё время? – спросил его один корреспондент.
– Мне часто задают такой вопрос, – ответил о. Феодор. – Если так рассуждать, то можно спросить: зачем в двадцать первом веке писать стихи? За всю историю человечества были написаны миллионы стихов, но каждый день рождаются новые стихотворения и поэмы. Так люди выражают себя, свои чувства к этому миру, к Богу, к любимым. Ко всему, что волнует человека. Зачем писать картины? Тысячи картин написаны. Но это не значит, что мы должны сложить руки, ведь мы смотрим на мир другими глазами. То же самое и в путешествиях. Даже если мы изучим все уголки нашей планеты, мы никогда не сможем изучить себя, человек всегда будет познавать себя и выражать свои чувства через искусство, науку, путешествия, исследования, музыку. Господь создал Гималаи, океаны, пустыни, озёра и реки. Кто-то путешествует на автомобиле через всю страну, кто-то идёт к Южному полюсу на лыжах, кто-то сплавляется по рекам – это всё пути познания.
Рассуждая о последнем путешествии Конюхова, его сын Оскар добавил:
– О. Феодор готов к тому, что может не вернуться из этого плавания. Когда идёшь на Эверест, когда летишь вокруг света на воздушном шаре, когда идёшь на вёсельной лодке к мысу Горн, ты готов к тому, что не вернёшься. Если же ты думаешь, что победишь, то не надо идти, потому что ты точно не вернёшься. Я думаю, мало кто, занимаясь такими проектами, на сто процентов уверен в успехе. Да и людей, которые выбирают этот путь, крайне мало. На Эверест поднялись всего пять тысяч человек. А что такое пять тысяч? Одна деревня, в масштабах планеты – мизерная цифра. Переходы через океан – это и вовсе единицы.
Теперь для меня многое прояснилось.
Путешествия, причём всегда рискованные, – это образ жизни о. Феодора Конюхова.
Иначе он не может. Его жизнь полна не только приключений, но и самых увлекательных, самых неожиданных, самых причудливых, самых невероятных встреч, знакомств, впечатлений. Он видел то, что мы никогда не увидим, он слышал то, что мы никогда не услышим, он прочувствовал то, что мы никогда не прочувствуем, он испытал то, что мы никогда не испытаем. Он побывал в тех местах нашей обширной планеты, где мы никогда не побываем; он видел южное небо, видел и северное; он наблюдал движение облаков, находясь на вершине Эльбруса; он любовался сиянием ледников, находясь на вершине Эвереста; он молился о всём человечестве, находясь на вершине Килиманджаро.
Атлантический океан стал для него почти родным домом! В каждом путешествии океан показывал ему своё новое лицо: он был и тихим, и грозным, он был и ласковым, и мрачным, он был и весёлым, и угрюмым. А однажды он поднял такие высокие и страшные валы, что лодка мореплавателя перевернулась, и для о. Феодора настал критический момент. В перевёрнутой лодке он молился так, как ни разу в жизни не молился, и поэтому остался жив. Если бы Конюхов был атеистом, то не совершил бы и сотой доли того, что ему удалось совершить за прожитые годы. Закончив переход по «ревущим сороковым», он сказал, что святитель Николай Чудотворец помогал ему на всём пути. Ясно как дважды два, что такой сложный переход без его помощи совершить было невозможно.
Большой отрезок плавания проходил во время Великого поста. Как же постился батюшка? А вот как: постоянные штормы, многомесячная изнурительная гребля, жажда, голод, усталость, недосыпание, упадок сил, снег, дождь, холод, сырость, мозоли на руках, сырой пронизывающий ветер, солёный холодный душ морских волн, опасность столкновения с айсбергами, нежелательная встреча с китами, акулами и кашалотами и снова штормы, и снова изнурительная борьба за выживание. Такого поста ещё ни у кого не было и, я думаю, никогда не будет.
Господь сказал: «Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7, 13–14). Наш путешественник избрал самый узкий, самый тесный, самый трудный путь, изобилующий неожиданными опасностями и ловушками. А где опасность, там сильнее молитва; а чем сильнее молитва, тем ближе Бог.
Любое путешествие о. Феодора – это его служение Богу и людям; храм для него – вся наша изумительная планета, которую он немного узнал, но хочет узнать гораздо лучше.
Предположим на секунду, что о. Феодор неожиданно изменил своему образу жизни и, несмотря на то, что у него, как всегда, много новых проектов, остался дома. Что бы произошло? Он быстро превратился бы в хилого старика, у которого и голос бы охрип, и взгляд потух, и вообще он превратился бы в развалину.
Слава Богу, что с ним никогда такого не случится! Он по-прежнему будет совершать совершенно невероятные и, конечно, очень рискованные путешествия, благодаря чему останется надолго молодым, бодрым, энергичным, весёлым и неунывающим!
Я написал эти заметки ещё и потому, что знаком с океаном не понаслышке: в своё время я выходил с мурманскими рыбаками на полгода в Северную Атлантику. Северная Атлантика – суровый край; торговые, а тем более туристические лайнеры сюда не заходят, им тут делать нечего. В эти края приходят только работяги-рыбаки; они закидывают в океанские глубины тралы, часто идут во льдах, при плохой погоде мужественно выполняя свой долг.
Я хорошо знаю, что такое северный шторм. Налетает холодный свирепый ветер, поднимает громадные кипучие волны, небо закрывается тяжёлыми мрачными тучами, идёт дождь вперемешку со снегом, видимость сокращается до минимума.
Плавбазе водоизмещением в десять-двенадцать тысяч тонн шторм и даже ураган не страшен, она становится носом на волну, килевая качка хоть и немалая, но переносится вполне сносно; во всяком случае, на плавбазе я морской болезнью не страдал.
Другое дело – БМРТ (большой морозильный траулер). По сравнению с плавбазой он букашка. По ходу своей работы я иногда пересаживался с одного судна на другое, и бывали случаи, когда затяжной шторм заставал меня именно на БМРТ.
Приведу маленький отрывок из своего путевого дневника, который я ежедневно вёл во время своего пребывания в Атлантике:
Нас прихватил шторм, причём очень серьёзный, наверное, не меньше девяти баллов. Я находился на ходовом мостике. Свист ветра походил на визг раненого зверя. Волны… это были не волны, а горы, которые неслись и неслись куда-то, стараясь перегнать одна другую. Траулер воевал с бушующим морем, как воин воюет против превосходящего врага.
Мы шли против волны и против ветра – так поступают все суда во время шторма. Шторм не давал передышки ни на одну секунду, водяные валы шли в атаку без остановки, один за другим. Мне было жаль наше судно: оно уходило вниз, в кипучую бездну, покидая очередной вал, с жалобным стоном, и всё кругом скрипело; мне казалось, что стонет живое существо.
Я был на борту большого рыболовного траулера, а о. Феодор – на борту маленькой лодки. Чтобы пережить океанский шторм и спасти свою жизнь, он вынужден был задраить все люки, привязать себя ко дну лодки и в таком положении ждать, пока стихия утихнет. Лодку несколько раз перевернуло, она еле-еле выдержала напор свирепых волн.
Непогода сопровождала маленькую скорлупку в течение всех пяти месяцев, пока мореплаватель двигался к берегам Южной Америки.
О. Феодору можно только позавидовать. Он живёт очень насыщенной, напряжённой, активной жизнью, выполняя задачи, которые не каждому по плечу. Он это делает не для себя, а для людей, для всего человечества. Гордыней тут и не пахнет. Его подвиги говорят о том, что человеческий дух, помноженный на крепкую православную веру, может преодолеть любое, самое сложное и, казалось бы, непреодолимое препятствие.
Батюшка славит Творца неба и земли, морей и океанов, рек и озёр и «вся, яже в них». Творца всех людей, которые в течение многих столетий изучают нашу планету и восхищаются тем, как она премудро создана и как она прекрасна.
Где бы ни был отважный путешественник – на пути к Южному или Северному полюсу, в Эфиопской пустыне, в гондоле воздушного шара, среди солёных валов Атлантического океана, на Кавказе или в Гималаях, в снегах Гренландии, на борту парусной яхты или маленькой лодки – везде, в любой час и в любую минуту, он держит в своих устах непрестанную молитву, призывая имя Сладчайшего Иисуса и Его великих угодников. А там, где Бог и Его сильная, добрая и надёжная десница, там рай.
Николай Петрович КОКУХИН