Царский подсвечник

 

В Таллине в районе Старого города стоит старинная купеческая церковь в честь святителя Николая. Её богатое убранство веками собиралось из пожертвований православных людей. 

 

Есть здесь дорогие подарки от царей и купцов, а есть куда дороже от простых людей, многие из которых попали сюда волею судеб, потеряли в пламени войн и революций родных, свой дом, свою страну, но обрели веру...

В начале двухтысячных годов, вскоре после прославления царской семьи и новомучеников, в эту церковь пришла пожилая женщина. «Меня зовут Лидией, – сказала она. – Я не была в Таллине с самого детства. Здесь меня крестили после войны. Тогда мне было восемь лет. Мы жили неподалёку отсюда. С ребятами нашего двора прибегали сюда тайком. Дольше всего простаивали у подсвечника памяти Николая II и его семьи. Там такая надпись была сверху. Он был самый красивый в этой церкви. Я хотела бы его увидеть!..» – она попросила это так, как будто речь шла о встрече с близким человеком.

Оказалось, что никто ни из прихожан, ни из священников прихода ничего не слышал о таком подсвечнике. Мы обошли с Лидией несколько раз все подсвечники в храме, но она так и не нашла того необыкновенного из её детства. Все ей казались какими-то поблёкшими и простыми...

Прошло время. Приближалась Пасха. По обычаю каждый год, за пару недель до праздника, в храме собирается народ и устраивается большая уборка с чисткой всей утвари, в том числе и подсвечников, которые разбираются на части и натираются до блеска. Есть особая группа женщин-умелиц, лучше которых никто в приходе с этим не справляется. Все уже привыкли, что на некоторых подсвечниках из-за их долголетия есть небольшие утраты, следы ремонта, а на одном даже огромная заплатка, вырезанная из консервной банки и припаянная по своему периметру крепко-накрепко. Кажется, сделано это было ради закрытия трещины или пролома. И никто не задавался вопросом: зачем эта заплатка? Подсвечник натирали, смазывали, и служил он долго и исправно. По красоте орнамента из мелких цветов и листьев и изгибов серебряных деталей этот подсвечник с заплаткой действительно выделялся из всех. Вот только Лидия его не признала! Может, в её детстве он был больше и ярче...

Когда паяльником сняли заплатку и вокруг подсвечника сгрудились любопытные, кто-то торжественно прочитал:

«Пожертвован Церковью свт. Николая в Ревеле. Обновлён иждивением Русских людей, в Эстонии проживающих, в память мученически убиенных Государя Императора Николая II, Его Августейшей Семьи и иже с ним».

Все переглянулись. Если бы не эта заплатка, то в годы гонений, а они были и в Эстонии, подсвечник давно был бы «реквизирован» и, скорее всего, вместе с настоятелем... До правящего архиерея история эта дошла не сразу. Буквально за месяц до своей кончины митрополит Корнилий (19.06.1924–19.04.2018), выслушав её, сказал:

«А знаете, в 20-30-е годы в вашем храме рядом с храмовой иконой святителя Николая стоял тройник из портретов: в центре царя Николая, слева императрицы Александры, а справа их детей вместе, а перед ними подсвечник, всегда уставленный свечами. И это было не по чьему-то указу. Это было стихийное народное почитание. Им ставили свечи... Такое было только в Никольской церкви, и больше я нигде этого не встречал...». И, помолчав, добавил: «Записывайте такие события – из них состоит живая история прихода».

Казалось бы, простая вещь, такие на уроках в школе называются «неодушевлённым предметом». Но, во-первых, можно ли говорить о «простых вещах», даже обычных, на первый взгляд, предметах, когда речь идёт о храме? Во-вторых, скольким душам этот предмет напомнил о том направлении, куда должна душа стремиться – по примеру царской семьи и тех людей, кто чтил память страстотерпцев в совсем ещё недавнем прошлом? 

В-третьих, само памятование о подвиге мучеников и исповедников российских уже делает молитву серьёзной и сосредоточенной. Нет мелочей в жизни храма – с каждой связано что-то важное, каждая даёт повод для молитвы – благодарственной или покаянной.

Игорь Борисович Корнеев
Пётр Михайлович Михайлов