Эта история произошла в Афганистане в 1986 году.Я ходил передовым авианаводчиком в окрестности Баграма, Лашкарги, Чарикара, был у перевала Саланг – везде, где наши войска наносили бомбо-штурмовые удары по душманам. Моя задача состояла в том, чтобы грамотно наводить самолёты и вертолёты на цели.
Как-то раз, после выполнения очередной боевой задачи, я возвращался с группой спецназа в свою часть. В горах повстречались с десантно-штурмовым батальоном. Командир десантников говорит нам:
– Мы попали в засаду, у нас один тяжёлый. Выручайте, доставьте нашего славного парня до брони.
Командир нашей группы кивнул. А по-другому и быть не могло: взаимовыручка на войне – дело святое.
В это время к нам и подошёл, тяжело опираясь на самодельный костыль, этот славный парень – здоровенный, под метр девяносто, солдат-десантник. «Вот так кабан!» – мелькнуло у меня в голове.
Командир, окинув опытным взглядом наше «пополнение», говорит мне:
– Нам надо ускориться, а с ним не получится. Ты его бери, и потихоньку вместе ковыляйте за нами. Встретимся у брони.
Да, с раненым солдатом-десантником предстояло действительно ковылять – у него было пробито бедро, задеты артерии. Вся нога была перебинтована. Я видел, что каждый шаг ему даётся через боль.
Спросил, как его звать.
– Вова, – ответил он с трудом.
Тем временем группа ушла. Я остался с Вовой один. Достал шприц-тюбики с промедолом и обколол его ногу. На время снял боль. И мы медленно пошли.
Прошёл час, другой, третий… Мы уже прошли-проковыляли по горным тропам больше десяти километров. Часто останавливались, десантник Вова отдыхал, а я осматривал его ногу. Несколько раз ослаблял бинты на ноге, чтобы ему было легче идти. Вскоре кончились обезболивающие шприц-тюбики.
Наступал вечер, а в горах темнеет быстро. Становилось холодно. Я понимал, что мы уже почти дошли – броня была где-то совсем рядом.
Неожиданно Вова говорит:
– Командир, я больше не могу идти. Всё, оставляйте меня…
Смотрю, а у него уже губы посинели – первый признак большой потери крови и застоя в лёгких.
– Броня рядом, мы, считай, у цели, – бодро говорю ему. – Пойду разведаю, где наши. А ты вот возьми, – и протягиваю ему пистолет. Пистолет дал на непредвиденный случай – мало ли что может произойти, когда враг рядом.
Он взял пистолет, а я сделал несколько шагов в сторону ближайших деревьев. Оглянулся. В эту секунду он передёрнул затвор и уже поднёс ствол к голове. В прыжке я успел ударить по его руке, выбил пистолет. Сомнений не было: он хотел застрелиться. Чтобы… спасти меня.
– Ты что же, гад, делаешь? – заорал я на него. По-крупному обложил его матюками. Врезал по морде. А он опять:
– Вы меня не дотащите. Я тяжёлый.
– Тяжёлой женщина бывает, – отвечаю ему.
По нему вижу, что он уже не верит в наше спасение. И тогда я беру его правую руку и стреляю из пистолета в ладонь. Он дико заорал.
– Это я сделал для того, сволочь, чтобы ты не застрелился, – объясняю ему. – Запомни, никто, кроме Бога, не может забрать твою жизнь!
Через несколько минут я вернулся. Он тихо стонал.
– Вова, броня рядом, – говорю ему. – Остаётся два километра, на зубах доползём!
Взвалил его на себя и потащил. Откуда только сила взялась!
Тащу, а в голове мысли: кто он для меня? Я – офицер, он – солдат. Мне 22 года, ему – 18…
Но вот и броня – два бронетранспортёра. Здесь мне уже помогли перевязать простреленную руку солдата Вовы. Я говорю ему:
– Извини, браток, что так получилось. Главное – ты жив. С таким ранением тебя комиссуют и в Союз отправят.
На этом мы простились. Вместе пробыли в горах под афганским небом 12 часов. Как потом узнал, его на вертушке эвакуировали в армейский госпиталь. В Афганистане я его больше не встречал.
…В 1994 году по службе меня перевели в Самару, в спортивный клуб армии ВВС.
А в 2001 году раздался телефонный звонок.
– Здравия желаю. Вы Игорь Борисович Акимов?
– Да, – отвечаю.
– Как я могу с вами встретиться?
– А с кем имею честь говорить? – спрашиваю в свою очередь.
– Мои имя и фамилия вам ни о чём не скажут. Очень прошу вас, давайте встретимся. Для меня это жизненно важно.
– Где же мы можем встретиться? – озадаченно спрашиваю я.
– Вы в аэропорт можете приехать? У меня есть два часа до отлёта. Я вам оплачу такси в оба конца. Очень прошу, приезжайте.
Приезжаю в аэропорт. Встречает меня здоровенный мужичара с бородой. Слегка прихрамывает.
– Здравствуйте, это я вам звонил. А вы почти не изменились, – говорит с улыбкой.
– А я вас не узнаю, – отвечаю.
– А я тот Вова, которого вы спасли в Афгане. Помните?
И он начинает подробно пересказывать ту нашу историю в горах. А потом поднял правую руку и показал шрам на ладони. Тут я всё вспомнил.
– После Афгана я вернулся на Украину, – начал он рассказывать. – Отдох-нул дома, а потом стал помогать в храме местному батюшке. Через некоторое время поступил в семинарию и успешно её окончил. Получил приход. Началась служба в священном сане. Но мне всё время хотелось получить высшее духовное образование. Решил поступать в Московскую духовную академию. За благословением обратился к своему духовнику. Он меня внимательно выслушал и говорит:
– Благословение возьми у того, кто тебе жизнь спас. При этом духовник взял мою правую руку и указал на шрам. – Человек, который тебя спас от смерти, – он тебя и по жизни хранит. Найди его. Поблагодари. И пусть он откроет свою волю о тебе, о твоём желании учиться. Это очень важно для тебя.
Вова, точнее отец Владимир, помолчал и тихо произнёс:
– Вас я искал три года… Знаете, как нашёл?
И он раскрыл «военную тайну». Оказалось, что Вова-то был не простой солдат-десантник, а боец спецназа ГРУ.
– Многие из тех солдат, с которыми я служил в Афгане, уже давно полковники в Главном разведывательном управлении Генштаба России. Они, мои армейские друзья, проделали огромную работу, чтобы найти вас. Помогли в конечном итоге фотографии – по ним я вас узнал. За время поисков исколесил всю Россию, побывал даже в Новосибирске, много раз в Москве. И вот, наконец, приехал в Самару.
– И что вы хотите у меня спросить? – недоумеваю я.
– Дадите мне благословение или нет на поступление в духовную академию?
Да, ситуация была просто потрясающей! Украинский священник просит у подполковника Российской армии благословение на учёбу в Московской духовной академии. Когда ещё такое было?
– Но послушайте, – теперь уже я заволновался. – Это ваша жизнь, это ваш путь, вам и решать!
– Вот у меня два авиабилета. – И он поднял их вверх. – Один в Москву, другой – в Киев. Порвите любой. Я не обижусь. Приму любой выбор.
– Володя, ну о чём ты говоришь? Сдай оба билета, оставайся здесь, нам хорошие священники тоже нужны… Ну а если серьёзно, если по твоей просьбе – то, конечно, езжай в Московскую духовную академию.
Он заулыбался, облегчённо вздохнул. И стал рассказывать о своих дальнейших жизненных планах.
– Если будет на то воля Божия, хочу после окончания духовной академии поехать в Сербию, помочь братьям-славянам в восстановлении православных храмов, порушенных за время агрессии Запада.
…Он улетел в Москву. Я вернулся в свою часть. Больше никаких сведений о священнике Владимире я не имею.
Но эта история не прошла для меня даром. Отец Владимир словно перебросил для меня мостик из служебной армейской круговерти, из мирской суеты в мир духовный. Я стал всё чаще задумываться о вере, о Боге, о Церкви.
Как-то мой друг Сергей спросил:
– Будешь крёстным моего сына?
– Так ведь я не крещён…
– А ты окрестись.
И тогда я пошёл в Покровский собор с твёрдым намерением окреститься. Женщина в монашеском облачении, к которой я обратился со своей проблемой, выслушала меня и спросила:
– Сколько молитв ты знаешь?
– Ни одной, – отвечаю.
– Тогда иди вон!
– А если перед вами младенец, который ещё и говорить не умеет, – ему тоже будет отказано?
– Так то же младенец! – назидательно произнесла она.
– Так ведь и я младенец – в духовном плане.
Она удивлённо посмотрела на меня, смягчилась, но всё же решение своё не переменила – предложила подготовиться к Таинству Крещения.
Как человек военный, я всегда мог мобилизовать себя на выполнение ответственной задачи. Здесь был как раз такой случай. С Божией помощью задача окреститься в Русской Православной Церкви в итоге была выполнена.
Меня окрестил протоиерей Иоанн Букоткин (ныне покойный). А к Богу меня ведёт протоиерей Георгий Козин, настоятель храма во имя великомученика Георгия Победоносца.
Игорь Борисович АКИМОВ,
подполковник запаса
От редакции: Игорь Борисович Акимов является аспирантом кафедры педагогики Поволжской государственной социально-гуманитарной академии. Недавно он подготовил интересную научную работу: «Принципы приобщения учащихся к нравственным ценностям в процессе физического воспитания».
Текст подготовил
Олег Иванович БЕДУЛА,
сотрудник пресс-службы
Самарской епархии