Обострение отношений между Россией и Западом часто называют безпрецедентным. Однако десятки лет назад Москва и Вашингтон стояли на куда более опасной черте.
Нынешние отношения и конфронтация с Западом никак не могут считаться хуже, чем в годы холодной войны. И вот почему.
Холодная война началась в 1946 году и продолжалась с перерывом до середины 80-х. Отношения СССР и США, СССР и Запада в целом в первые четверть века холодной войны не были постоянным балансированием на грани военного конфликта, потому что периодически они и были войной, только через посредников. Это было противостояние и идеологическое, и геополитическое.
С 1946 года между СССР и США с каждым годом возникало всё больше конфликтных точек. Если сначала это была Европа, то вскоре к ней присоединилась и Азия. А в 60-е годы – Латинская Америка и Африка. СССР и США воевали между собой сначала в Корее в 1950–1953 гг., а потом, с середины 60-х, 10 лет во Вьетнаме. Да, в обоих случаях американской армии противостояли «всего лишь» наши советники, лётчики и зенитчики – но и этого было более чем достаточно.
Русские убивали американцев, а американцы – русских. Сейчас этого нет, и даже про Сирию сказать такое было бы преувеличением. Кроме того, несколько раз за годы холодной войны мы оказывались на грани полноценного военного конфликта, вплоть до ядерного. Берлинский кризис 1961-го (когда советские и американские танки стояли друг напротив друга в разделённой столице Германии), Карибский 1962-го (когда реально могло быть применено атомное оружие) – это лишь наиболее опасные эпизоды.
С 67-го и все годы разрядки чрезвычайно опасным было наше противостояние на Ближнем Востоке – США поддерживали Израиль, а мы – арабские страны. Две войны между ними не закончились нашим конфликтом, но более чем негативно сказывались на отношениях Москвы и Вашингтона. Например, арабо-израильская война 1967 года произошла на фоне войны во Вьетнаме – и, естественно, воспринималась всеми как ещё один фронт американо-советского конфликта.
А к началу 80-х вообще вся мировая арена рассматривалась американцами как поле битвы с русскими – от Никарагуа до Анголы, от Афганистана до Ливана, от Камбоджи до Сальвадора. Конечно, и в холодной войне были свои ледниковые периоды и обычные зимы.
Например, самым опасным было первое послевоенное десятилетие – до 1955 года, когда в Женеве состоялась первая встреча в верхах советского и западного руководства. До этого вообще не было никакого не то что механизма взаимодействия, но и обычного разговора. Даже посла США из Москвы выслали.
Установление личных контактов между советскими (в Женеву приехала «большая тройка» – Хрущёв, премьер Булганин и глава МИДа Молотов) и западными лидерами само по себе уже воспринималось как огромный прорыв. Однако до следующей встречи на высшем уровне прошло четыре года. А вскоре после неё начались крайне опасные 60-е – с Кубой, Вьетнамом и взаимными обвинениями в попытке установить глобальное господство.
После сверхнакала начала 60-х советско-американская конфронтация вошла в обычное русло. Но никаких переговоров глав государств после 1961 года не было до 1967 года, когда ситуация в мире сильно обострилась после арабо-израильской войны.
Это не как сейчас – тогда не велось и телефонных переговоров, да и министры иностранных дел встречались в лучшем случае раз в год. Причём американские власти понимали мотивы действия Кремля ещё хуже, чем наше руководство – политику Белого дома. Только в 70-е, в ходе разрядки, установилось какое-то подобие диалога – так что самый опасный период был пройден. Поэтому возобновление полномасштабной холодной войны в 80-е не несло уже такой явной угрозы ни миру в целом, ни США и СССР. Да, риторика была напыщенной – «империя зла». Но в реальности обе стороны хотели вернуться к мирному сосуществованию 70-х годов с их жёсткой конкуренцией по всему миру, но без угрозы непосредственного военного столкновения. Если бы Горбачёв не был столь бездарен в реформировании СССР, отношения двух сверхдержав пришли бы к долгосрочной разрядке (с которой, конечно, могли бы в какой-то момент сорваться в новую холодную войну).
И это была бы совсем другая история.
Но если мы будем смотреть на отношения наших стран в полной ретроспективе (а им скоро будет 250 лет, как и самим США), то мы увидим и не такие сильные падения и крушения. Сто лет назад американцы высаживались на нашей территории в качестве потенциальных оккупантов, а 72 года назад мы из союзников превратились во врагов.
Так что нынешний, «скрипалёвский» кризис российско-американские отношения точно переживут с не самыми большими потерями. За четыре года конфронтации мы уже ко всему привыкли. Даже к вымышленному «русскому следу» в избрании Дональда Трампа, который не мешает начальникам генштабов армий наших стран находиться на постоянной связи по Сирии, а двум президентам – обсуждать вопросы подготовки своей встречи. Ничего подобного в годы той, старой, настоящей холодной войны не было – и вовсе не потому, что сейчас зимы стали мягче.
Пётр Эдуардович
АКОПОВ