Александр Вяземский - Всадник надежды

Архив: 

 

4 марта 1238года, 780 лет назад, произошла битва при реке Сити

 

Начало холодного марта 1238 года… Великое Владимирское княжество, не пришедшее на помощь Рязанской земле, в свой черёд стонет под копытами полчищ Батыя. За один февраль им взято и сожжено четырнадцать городов, не считая слобод и погостов. Ни один город не сдался на милость победителя. Пала столица – белокаменный Владимир, но Русь ещё не завоёвана: в глухих лесах на реке Сити великий князь Юрий собирает войско, кличет родственников на подмогу, укрепляет свой лагерь у селения Божонка...

Среди многих памятных мест Отечества этим болотистым краям на стыке Ярославской и Тверской губерний принадлежит особое место: они наглядно обозначают вехи нашей истории и её уроки. В болотистых окрестностях селений Лопатино и Божонки в марте 1238 года после недолгой жестокой сечи с ордынцами пали почти все русичи вместе с великим князем Юрием Всеволодовичем. Монгольский корпус под командованием Бурундая в течение 3-х недель после взятия Владимира скрытно подошёл к Сити со стороны Углича. Владимирское вой-ско не успело изготовиться к битве (за исключением сторожи численностью 3000 человек под руководством воеводы Дорофея Семёновича), было окружено и почти полностью погибло или попало в плен. Князь Юрий погиб вместе с войском, его голова была отрублена и преподнесена в дар хану Батыю.

Поражение русских войск сломило сопротивление князей Северо-Восточной Руси монгольскому нашествию и предопределило попадание Северо-Восточной Руси в зависимость от Монгольской империи. Но и войско Бурундая оказалось ослабленным после битвы («великую язву понесли, пало и их немалое множество»), что стало одной из причин отказа Батыя идти на Новгород, чтобы покорить и разграбить этот богатейший город. Это – военный и геополитический итог битвы. А исторический, нравственный?

Много лет назад, работая над циклом очерков о Куликовом поле, я отправился сюда, к северным болотам. Ожидал попасть в медвежий угол, но как раз из-за этих-то зыбучих болот, богатых торфом, верховье Сити не назовёшь глухоманью. Планы освоения этой местности во многом были связаны с соседним торфопредприятием. Что же открылось взору на этом незабываемом, скорбном месте? Памятная стела возле Лопатино, изготовленная из бетонной плиты и поставленная на возвышении живописного берега. А ещё разрушавшийся тогда храм, где рядом со сгоревшим иконостасом были остатки стенной росписи с изображениями Юрия Всеволодовича и Василько Ростовского. Оба они были выписаны с оружием, что выглядело несколько непривычно, но нельзя забывать, что храм был построен в честь битвы на месте гибели великого князя. Здесь испокон веков существовал его культ. Юрьев день справлялся особенно широко. Все пожилые мужчины – выходцы из Божонки, родившиеся зимой, носили имя Георгий, Юрий, Егор. Окрестные ручьи, урочища и просеки сохранили древние названия со словом «князь» – Князь-Ивановская, например. Народная память о далёких событиях жила. Тем печальнее было взирать на безпризорный храм. Теперь его восстановили.

Памятное место входит в Некоузский район Ярославской области и соответственно – в Ярославскую епархию. Храм в селе Семёновском её силами восстановлен. События 1238 года нашли отражение в гербе Некоуза. Для 19 тысяч человек, проживающих в Некоузском районе, на задворках губернии, не по силам сделать это место привлекательным для туристов. Рядом – вымершее село Юрьевское. Русь вымирает без всяких набегов… При поддержке епархии в районе предпринимаются попытки возрождения памяти о трагических событиях. Здесь проходят конференции, посвящённые событиям, связанным с битвой, выпускают краеведческий альманах. Десять лет назад в июле в Юрьевском у часовни проходили торжества, которые были продолжены на берегу реки Сити. Потом, в 2015 году, состоялся фестиваль военно-исторических клубов. Думаю, что и этим летом администрация Некоузского района и верующие Ярославской епархии проведут торжества и спортивно-историческую игру «Один в поле не воин». Хорошая поговорка, но русская история порой её опровергает. Нельзя противостоять врагу разрозненно, надеясь только на неизмеримые пространства России, её ресурсы и долготерпение народа.

...Много веков назад в такой же морозный мартовский день к чёрному лесу, обступившему Божонку с трёх сторон, уходил от преследования по синеватому жёсткому снегу юный всадник – гонец русской надежды. Он один пробился сквозь вражеские ряды, чтобы двинуться на юг, в сторону Куликова поля. Свежий мартовский наст держал, не проваливался под копытами коня, легко уносившего всадника от погони. Ему предстоял долгий и кровавый путь в несколько птичьих перелётов и в полтораста лет, от Сити до Непрядвы. Не просто от дебрей – до степи, от жёсткого снега – до буйных трав, а от покорности – до безстрашия перед ордынцами, от унижения – до величия.

Твой конь ушами прядал,
Но в отблесках огня
От Сити до Непрядвы
Ты гнал и гнал коня.

Нет всаднику преграды,
И держит хрупкий наст
От Сити – до Непрядвы,
Из тьмы веков – до нас.

 
Александр Александрович 
ВЯЗЕМСКИЙ