25 апреля 1877 года, 140 лет назад, Росия объявила войну Турции, борясь за освобождение славян на Балканах
В истории нашего Отечества много славных героических страниц, которыми можно и должно гордиться и нам, и нашим потомкам. Одно из таких событий – Освободительная война 1877–1878 гг., уникальная в мировой истории. Сто сорок лет назад Россия начала войну за освобождение единоверцев, православных болгар, которым грозило истребление или поголовная исламизация.
Когда-то имена героев Освободительной войны и рассказы об их подвигах были у всех на устах в России – их поминали на церковных службах, в их честь воздвигали храмы и памятники, им посвящали стихи и песни. В дореволюционной российской историографии не было разночтений в трактовке причин, характера боевых действий и значения этой войны. В ней утвердился взгляд о том, что после безплодных попыток мирным путём заставить Османскую империю изменить положение подвластных ей славянских народов 12/24 апреля 1877 года Александр II подписал манифест об объявлении Турции войны, в котором говорилось: «Христиане Болгарии! Вы переживаете ныне дни для вас приснопамятные. Пробил час освобождения вашего от безправного мусульманского гнёта». Война стала кульминацией политики России, которая последовательно отстаивала идею независимости славянских народов, в то время как европейские державы этого не желали. Они не только проявляли поразительное равнодушие к фактам массовых убийств и истязаний десятков тысяч славян, но и считали правомерными действия Османской империи, жестоко подавлявшей восстания доведённых до отчаяния покорённых народов.
По многочисленным свидетельствам современников, «никогда никакая война не возбудила такого всеобщего на Руси сочувствия и одушевления, не вызвала столько жертвоприношений любви, не заслужила в такой полной мере названия «народной». И.С. Аксакову вторит Ф.М. Достоевский: «Это сам народ поднялся на войну, с царём во главе. Когда раздалось царское слово, народ хлынул в церкви, и это по всей земле русской. Когда читали манифест, народ крестился, и все поздравляли друг друга с войной. Мы это сами видели своими глазами, слышали…» Эта война и стала называться Освободительной, потому что русский народ совершил подвиг самопожертвования, кровью своей воскресив к жизни братьев по вере и вернув Болгарию из небытия на политическую карту мира. Именно поэтому в Болгарии около 450 (!) памятников, посвящённых героям Освободительной войны, улицы болгарских городов и сёл носят имена русских братьев-освободителей. В болгарских церквях ежедневно возносится молитва за царя-освободителя и всех павших за освобождение Болгарии. Во многих болгарских семьях из поколения в поколение как дорогая семейная реликвия передаются русские монеты 1877 года, в которых просверливали отверстие и носили вместе с православным крестиком.
А между тем в нашем обществе об этой войне известно до обидного мало. Очень показательно, что среди первых памятников, которые уничтожила советская власть, были памятники герою Освободительной войны, легендарному «белому генералу» М.Д. Скобелеву. Более того, осквернили его могилу. Разрушая русскую православную цивилизацию, большевики создавали превратный образ Российской империи как «цитадели деспотизма», «мирового жандарма» и «тюрьмы народов», в истории которой они не допускали ничего положительного. Могла ли богоборческая власть почитать героев войны, импульсом которой был религиозный фактор? История Освободительной войны была обречена на замалчивание и фальсификацию, потому что она яркое свидетельство того, как русский народ сплотился в единый духовный монолит вокруг своего царя и последовал евангельскому завету: «Больше сия любви никто не имеет, кто душу положит за други своя».
Методологическим руководством советской историографии на долгие годы стало указание Ленина о том, что основным объективным содержанием войны 1877–1878 гг. «были буржуазно-национальные движения или “судороги” освобождающегося от разных видов феодализма буржуазного общества». Историю Освободительной войны превратили в иллюстрацию того, как «царизм гнал» бедных русских солдат в далёкую Болгарию ради осуществления своих имперских планов. Отметим, что нет ни одного документа, свидетельствующего о стремлении России к территориальным захватам. Несмотря на то, что во всех военных академиях мира изучался уникальный военный опыт российских военачальников в ходе балканской кампании, в России их имена были под запретом, поскольку многие были вынуждены покинуть Россию и закончили свои дни в эмиграции.
С середины 50-х годов советская историография несколько изменила свой взгляд на Освободительную войну.
Империалистические устремления России по-прежнему сомнению не подвергались, но признавалось, что «объективно результатом войны стало освобождение Болгарии». В энциклопедическом словаре издания 1980 года читаем, что война была «начата Россией для укрепления своего влияния на Балканах, и она способствовала освобождению народов Балканского полуострова от османского ига». Но всё было как раз наоборот! Россия начала войну с целью освобождения Болгарии и именно это способствовало укреплению её авторитета и влияния на Балканах.
По выражению видного русского историка А.Н. Боханова, «православная оптика» обладает особой формой мировосприятия, совершенно отличной от позитивистско-материалистических лекал, утвердившихся в историческом сознании. Через призму «православной оптики» Освободительная вой-на приобрела новое измерение и то содержание, которое открывалось православному сознанию русских людей, совершивших безпримерный освободительный поход.
Если ещё недавно советская историография не употребляла лишний раз имени государя, предпочитая писать безлико: «Россия стремилась, Россия решила, царизм рассчитывал», то теперь читатели узнали, что именно царствующий монарх Александр II был творцом внешнеполитической стратегии и тактики Российской империи.
Сохранились документы, свидетельствующие, что император пытался избежать войны и мирным путём принудить турецкие власти изменить положение подвластных христиан. Он по-отечески относился к своим солдатам и сознавал, что начать войну в условиях ещё не законченной военной реформы и перевооружения, когда турецкая армия превосходит российскую и по количеству, и по качеству вооружения, означает послать многих из них на верную смерть. Понимал он и то, что события на Балканах достигли критической точки, и результат промедления будет один – спасать будет некого. Почувствовав поддержку своего народа, который жаждал отплатить добром родине просветителей Кирилла и Мефодия и был готов пострадать за веру, Александр II начал войну во имя христианской любви.
Вдохновляющим примером для воинов было личное присутствие на фронте Российского императора, который был убеждён, что и его сын «как будущий император, не может не участвовать в походе», и отправил на фронт будущего Александра III, чьи боевые заслуги были отмечены орденом Владимира I степени и орденом Георгия II степени. В войне участвовали все великие князья, фрейлины императрицы в качестве сестёр милосердия, блеск русского офицерства, цвет русской нации, в том числе – сын А.С. Пушкина, родственник М.Ю. Лермонтова, светила российской медицины Н.И. Пирогов, Н.В. Склифосовский, С.П. Боткин, В.М. Бехтерев, художники В.В. Верещагин, В.Д. Поленов, К.Е. Маковский, писатели В.И. Немирович-Данченко, В.М. Гаршин, В.А. Гиляровский. Навеки покрыли свои имена славой русские военачальники М.Д. Скобелев, Ф.Ф. Радецкий, И.В. Гурко, Н.Г. Столетов, Э.И. Тотлебен и многие другие.
…Когда стоишь у памятника на Шипке, где и летом тебя сбивает с ног пронизывающий ветер, и пытаешься представить, как небольшой отряд русских солдат и болгарских ополченцев под руководством генерала Н.Г. Столетова четыре месяца героически держал оборону, отбивая атаки многочисленного корпуса Сулейман-паши, как в молитвах благодарили Бога за победу: «Не нам, не нам, но имени Твоему...» – сердце русского человека не может не преисполниться гордостью за своих соотечественников. Щемит сердце. В российской и европейской печати Шипку называли «Фермопилами новейшего времени». Здесь рождаются совсем иные мысли и чувства, нежели когда читаешь про «судороги буржуазного общества».
Стереотипы секулярного сознания оказались устойчивыми. Сегодня распространение получил вывод о том, что в ходе войны Россия боролась за свои государственные и национальные интересы, которые объективно совпадали с интересами болгар и других порабощённых народов, и таким образом обеспечила их этническое спасение.
Особо выделяется группа авторов, которая объявляет фантомом все рассуждения о единстве веры, славянском братстве, называет мифологемой представления о России как центре славяно-православного мира и её предназначении защищать славян, о которых в России, дескать, ничего толком и не знали. Они полагают, что «навязчивое покровительство», «истеричная газетно-церковная агитация», деятельность Славянских комитетов – всё это мешало «рациональному восприятию действительности», «прагматическому подходу» российских правящих кругов. Подобные секулярные штампы родились не сегодня.
В своё время мудрый Ф.М. Достоевский, с тревогой отмечавший отход известной части русской интеллигенции от Церкви, не мог не ответить «эволюционистам» и «прогрессистам»: «Но что же делать с историей и с живой жизнью… Сообразите: турок режет славянина за то, что тот, будучи христианином, райей, осмеливается домогаться с ним равноправия. Перейди болгарин в магометанство – и турок тотчас же перестанет мучить его… Следственно, если болгаре терпят такие лютые муки, то уж, конечно, за своё христианство…»
Русский народ в массе своей не знал, что такое Болгария и какие они, болгары, но понимал, что «безбожные агаряне» убивают братьев во Христе, и те умирают с именем России на устах. Эту народную «православную историософию» разделял и император Александр II, и подавляющее большинство его подданных.
4 января нынешнего года – это день освобождения Софии – к памятнику царю-освободителю в центре болгарской столицы кто-то принёс свежие цветы, а рядом на снегу написали: «Спасибо, Россия!» – они явно не читали про «фантомы» и «мифологемы».
Ольга Николаевна Решетникова