Родом из Русского дома

Константин Константинович Хетчинов

 Эту историю рассказал мне в Москве, в апреле 2006 года, Константин Константинович Хетчинов, внук белоэмигрантов.

"Когда моей маме было лет пятнадцать, она работала почтальоном в лагере русских беженцев в Австрии. Однажды зимой разносила почту и, войдя в один из бараков, задела дверью печку, на которой стоял большой котёл с кипящей водой. Котёл опрокинулся, и вода выплеснулась ей на ноги. От боли она потеряла сознание. Когда её доставили в больницу, то врачи констатировали: ноги обварены - идет воспаление. Необходима ампутация. В то нелёгкое время (начало 40-х годов) русские жили дружно, старались помогать друг другу. Местный серб посоветовал родителям обратиться к сербскому священнику, у которого хранилась частичка мощей святого праведного Иоанна Кронштадтского.

Снарядили повозку и привезли из отдалённого села батюшку с частицей святых мощей. Он отслужил молебен о здравии у постели больной, находившейся в бессознательном состоянии, а потом всю ночь читал акафисты. К утру улучшения не было. И врачи повезли девочку на каталке в операционную. Когда же они начали готовить её к операции, то вдруг ноги девочки стали оживать: начала циркулировать кровь, а кожа - затягиваться. И моя мама пришла в сознание. Её ноги были спасены.

После этого случая мои бабушка и дедушка до конца жизни были очень религиозны. Как и моя мама, у которой и по сей день главное место в домашнем красном углу занимает великий русский святой Иоанн Кронштадтский".

Дворянский род Хетчиновых по отцовской линии - из Грузии (обрусевшие Хетчиношвилли), известен видными военными моряками и врачами. Дед Константина, Валерий Хетчинов, владел имением возле Батуми. Когда начался красный террор, Валерий, вместе со своей женой Евгенией (урождённой Корсаковой), бежал в Европу. В Польше у них родился сын Константин, отец моего нынешнего московского знакомого Константина Константиновича Хетчинова.

А вот мама Константина Константиновича, Татьяна Анатольевна, родилась в Сербии, в семье белоэмигрантов Анатолия и Ольги Кристофовичей. Там же родился и её брат Андрей, ставший впоследствии известным писателем, автором скандально знаменитой и, как бы сейчас сказали общечеловеки, - "неполиткорректной" книги "Евреи в СССР" (издана под псевдонимом "Андрей Дикий"). В те нелёгкие годы именно наши братья сербы приняли русских эмигрантов, дали им кров и пищу.

В 1945 году, чтобы избежать депортации в СССР по договору между Сталиным и союзниками, десятки тысяч русских семей бежали из Европы в Северную и Южную Америку, в Австралию…. И Хетчиновы, и Кристофовичи, не зная друг друга, отправились в неведомую и экзотическую южноамериканскую страну Венесуэлу.

На новом месте Хетчиновы обустроились быстро: дедушка, знавший шесть языков, пошёл работать в порт, а бабушка продолжила свою врачебную практику. Она лечила индейцев и была очень уважаемым человеком.

Жизнь русских эмигрантов в столице Венесуэлы Каракасе концентрировалась вокруг местного прихода Русской Православной Церкви Зарубежом. Именно здесь познакомились студент университета Константин Хетчинов и юная сотрудница турагентства "Америкэн-экспресс" Татьяна Кристофович. Вскоре они поженились.

В середине 50-х годов Хетчиновы решили перебраться в США, так как прослышали, что в Нью-Йорке дочь Льва Толстого, Александра Львовна, организовала Толстовский фонд, помогающий семьям белоэмигрантов. Благодаря этому фонду, старшие Хетчиновы обосновались в Майями, а младшие - в доме на Бродвее в Нью-Йорке, который так и назывался - "Русский дом", по причине того, что жили в нём эмигранты из России.

Увы, сегодня мало кто из потомков первой волны русской эмиграции там живёт. Здесь у Константина и Татьяны Хетчиновых родился сын, которого они назвали Костя.

Ох и натерпелся с этим именем Костя в американской школе: как только не обзывали его сверстники! Это было уже в посёлке Валли-коттедж (штат Нью-Йорк), где родители купили дом. Рядом находился город Наяк, где образовалась довольно многочисленная русская община, в которой были такие известные фамилии, как Лопухины, Голицины, Трубецкие, Родзянко…. Русское общество построило здесь три православные церкви. Неподалеку обосновался женский Ново-Дивеевский монастырь. Отец Серафим Слободской (автор известного учебника "Закон Божий") организовал для детей воскресную школу, которую посещал и Костя, где, кроме "Закона Божьего", изучали национальные традиции, русский язык, историю Отечества, классическую русскую литературу. Приезжавший в те годы в гости к детям дедушка многократно повторял своему внуку: "Запомни, мы - не эмигранты! Мы - временные переселенцы!". Большинство русских людей на чужбине старались воспитать своих детей в духе родной культуры.

В лагере Национальной организации русских разведчиков Костя Хетчинов был каждое лето с 1971 по 1982 годы. Этот лагерь организовал замечательный русский человек Василий Фёдорович Жуков. Здесь детей учили военной тактике и строевой подготовке, пели российский гимн и народные песни. Здесь читали молитвенные правила и поминали убиенного царя. Звенья юных разведчиков носили названия: "Владимирское", "Суворовское", "Петровское", "Андреевское"…. В лагере существовало строгое правило: говорить только по-русски. Если кто-то говорил по-английски, то его отправляли в звено под названием "Ослы".

И позже, будучи студентом университета в Майями, Константин являлся завсегдатаем съездов православной молодёжи.

Неудивительно, что когда в начале 90-х годов появилась возможность приехать в Россию, бывший совладелец русского ресторана в Нью-Йорке бросил всё и рванул в Москву. Многие потомки русских эмигрантов ему завидовали, но не решались последовать его примеру. "Посмотрим, как он там обустроится, - говорили они, - там видно будет…".

Впрочем, Хетчинов не был первопроходцем. Самым первым возвращенцем был Сергей Саввич Мамонтов, праправнук знаменитого промышленника и мецената Саввы Мамонтова, прилетевший из Аргентины в Советский Союз в самый разгар горбачёвской перестройки. Пожалуй, Хетчинову пришлось труднее: он вернулся на Родину в разгар демократической разрухи.

Константин искренне хотел помочь москвичам, в мгновение ока оказавшимся среди пустых прилавков, распространял гуманитарную помощь.

Постепенно жизнь наладилась. А случилось это благодаря… тараканам. Уж очень много было этих рыжих тварей в квартире, которую Константин снимал у метро "Парк культуры". Вот и выписал он из США суперсредство против них: шарики со специальным газом. Один день - и всех тараканов как ветром сдуло. Потом выяснилось, что все они перебежали к соседям. И соседи приходили ругаться. А однажды, когда в дверь позвонили в очередной раз, Константин увидел на пороге симпатичную белобрысую девушку, которая смущённо спрашивала: "Как травить ваших американских тараканов?". Через некоторое время эта девушка стала его женой.

- Сейчас в Москве таких как я, потомков белоэмигрантов, возвратившихся в Россию за последние 15 лет, - 200 человек, - рассказывает Константин. - Среди них - Сергей Мамонтов, Михаил Орлов, Алексей Родзянко, Николай Трубецкой, Борис Йордан, Ростислав Ордовский. Их могло бы быть в сотни раз больше, но складывается впечатление, что российское правительство более склонно упрощать процедуру принятия гражданства для мигрантов из южных регионов, нежели для этнических русских. И это на фоне демографического вымирания русской нации! Может быть, правительство хочет населить Россию другими народами?! - удивленно вопрошает потомок рода Хетчиновых.