Нет большей любви, чем положить душу за други своя

 65 лет назад, 7 августа 1941 года, Герой Советского Союза Виктор Талалихин совершил первый ночной таран

Идя на таран, наш герой, как он сам признаётся, не рассчитывал уцелеть - тут ему просто повезло. В момент атаки он действовал как смертник.

И невольно возникает вопрос: чем он отличается от современных мусульман-шахидов?

Когда лётчик рассказывает о воздушном бое, ты больше смотришь, чем слушаешь.... Ровно выпрямив ладони, он изящными плавными движениями рук показывает как и откуда зашёл на врага, как враг пытался увернуться, а потом начал падать. В письменном отчёте эти наглядные пояснения отсутствуют, но тот отчёт, который мы сейчас приведём, всё равно очень интересен, ибо это - отчёт о важном событии в истории авиации, о первом в мире ночном таране.

"В ночь на 7 августа 1941 года, когда фашистские бомбардировщики пытались прорваться к Москве, я по приказу командования поднялся в воздух на своём истребителе. Зайдя со стороны луны и на высоте 4800 метров увидел "Хейнкель-111". Он летел надо мной и направлялся к Москве. Я зашёл ему в хвост и атаковал. Мне удалось подбить правый мотор бомбардировщика. Враг резко развернулся, изменил курс и со снижением полетел обратно.

Вместе с противником я снизился до высоты 2500 метров. И тут у меня кончились боеприпасы. Оставалось одно - таранить. "Если я погибну, так один, - подумал я, - а фашистов в бомбардировщике четверо". Решив винтом обрубить противнику хвост, я стал вплотную подбираться к нему. Вот нас разделяют какие-нибудь девять-десять метров. Я вижу бронированное брюхо вражеского самолёта.

В это время враг пустил очередь из крупнокалиберного. Обожгло правую руку. Сразу дал газ и уже не винтом, а всей своей машиной протаранил противника. Раздался страшный треск. Мой "ястребок" перевернулся вверх колёсами. Надо было поскорее выбрасываться с парашютом".

В этом кратком донесении, в котором Талалихин описывает свои и своего противника действия так точно, что происходившее можно представить и без жестикуляции, надо выделить два момента: профессиональный и психологический.

Заметим, что эпизод относится к началу августа. С того момента, когда великолепно отлаженная и закалённая в европейских боях на Западе военная машина вермахта вторглась в наши пределы, прошло лишь полтора месяца. Немцы стремительно продвигались к Центральной России, и складывалось впечатление, что их перевес сил огромен.

В этой нашей неподготовленности к большой войне принято обвинять Сталина. Да, он слишком доверял рапортам своих высших военачальников, рисующих картину подготовки армии в радужном свете, а главное, поверил Молотову, заключившему с Риббентропом знаменитый "пакт" и заявившему после этого, что только полный идиот может теперь допустить возможность нападения Германии на Советский Союз. Идиотом оказался сам Молотов, а вслед за ним, разумеется, и Сталин, который как глава государства обязан был быть бдительнее всех. Потеря им необходимой бдительности привела к тому, что наши вооружённые силы оказались менее организованными и оснащёнными передовой боевой техникой, чем немецкие. Об этом писалось уже очень много, и это надо признать историческим фактом.

Но вот странная вещь: в самом начале войны двадцатитрёхлетний советский младший лейтенант Виктор Талалихин в ночном бою переигрывает немецкого аса (при осмотре трупов на месте падения "Хейнкеля" оказалось, что экипажем руководил подполковник, награждённый железным крестом) и уничтожает бомбардировщик, пользуясь требующим высочайшего мастерства приёмом тарана. Как это объяснить?

Объяснение тут двоякое. Во-первых, не надо забывать, что Россия в определённом смысле может быть названа родиной мировой авиации. Да, первый на планете аэроплан Можайского так и не оторвался от взлётной полосы, и приоритет в этом перехватили братья Райт. Но авиация - не только практика и изобретения, но и наука: и даже в первую очередь наука, а в ней всех опередил наш замечательный учёный Николай Егорович Жуковский, давший математическую формулу подъёмной силы крыла. Его называют "дедушкой русской авиации", но этот почётный титул было бы справедливым распространить на всю авиацию вообще. А если говорить об искусстве высшего пилотажа, то его родиной, несомненно, является та же Россия, ибо его основоположником по праву считается Пётр Нестеров, который был не только великолепным пилотом, но и инженером. Свою знаменитую петлю он готовил к исполнению почти год, проводя соответствующие расчёты вместе с Жуковским.

Таков фундамент нашего воздухоплавания, заложенный ещё в царской России. А что возводилось на нём в советское время?

Говоря об этом, приходится снова вспомнить Сталина, но уже в положительном смысле. Его заслуги в деле интенсивного развития авиаконструирования огромны.

В декабре 1939 года по поводу 60-летия вождя состоялось в Кремле торжественное собрание. На нём выступил один из лучших наших авиаконструкторов Яковлев. Он сказал, что нас часто хвалят, что мы делаем хорошие самолёты, но главная заслуга здесь не наша, а товарища Сталина. И в этом не было большого преувеличения. Конечно, мечта о полётах и стремление к небу шли от особенностей русской натуры, возможно, имеющих религиозные корни. Но взмывать в небо можно двумя способами: на аппаратах легче воздуха и на аппаратах тяжелее воздуха. В только что вышедшей из разрухи Советской стране не было средств заниматься и тем, и другим, надо было выбрать что-то одно. И Сталин остановил свой стратегический выбор на втором варианте, полностью свернув очень модное одно время дирижаблестроение и бросив все ресурсы на создание и усовершенствование аэропланов. Сейчас совершенно очевидно, что это было правильно, ибо дирижабли нигде себя не оправдали. Но деньги были вложены не только в ЦАГИ и другие исследовательские центры, но и в широчайшую пропаганду завоевания воздушной стихии. На экраны были выпущены такие впечатляющие фильмы, как "Крылья холопа", "Истребители", "Пятый океан", "Валерий Чкалов", и в результате во всём СССР нельзя было найти мальчишки, который не мечтал бы стать лётчиком. И самым активным из мечтателей была предоставлена такая возможность: по всей стране создавались бесплатные аэроклубы. Выпускником одного из них и был Талалихин. Следовательно, этот мастер, а лучше сказать гроссмейстер пилотажа, появился не на пустом месте.

Теперь о стороне психологической. Идя на таран, наш герой, как он сам признаётся, не рассчитывал уцелеть - тут ему просто повезло. В момент атаки он действовал как смертник. И невольно возникает вопрос: чем он отличается от современных мусульман-шахидов? Шахид убеждён, что Аллаху угодно убийство неверных и за него он примет убийцу в рай. Значит, он действует из ненависти и эгоизма. Талалихин уничтожил бомбардировщик, чтобы он не убил жителей Москвы, значит, действовал из любви и самоотверженности.