Торговая служба Новоспасского монастыря

Каталог Православное Христианство.Ру



Мировой экономический кризис

Кольцо Патриотических Ресурсов




Февраль 2005

Содержание номера       Главная страница номера

Почему не дал больше?

Игумен Варсонофий (ПОДЫМА)

 

 Вместо пролога

"Ой, больно! Ой, жгёт! Ой, точит! Господи, я же думал, что геенна огненная - это просто куча мусорная за Иерусалимом и символ ненужности, а червь неусыпаемый - это муки нашей совести! Ох, как больно жгёт! Ох, как всего жрут! Не заслужил я вечных мук! Не заслужил я самого худшего места!" - некто.

"Ори-ори. К кому ты обращаешься? Он тебя уже не хочет слушать. Да и не в самом ты худшем месте", - кое-кто.

Не лох

"Люди делятся на лохов и не лохов" - эту фразу я полюбил повторять потом. А вначале и не знал слова "лох". Его, наверное, тогда ещё не придумали.

В институте, рискуя своей комсомольской репутацией, я потихоньку "фарцовал". Помада, жвачка, джинсы и даже яркие целлофановые пакеты шли вдесятидорого. Дефицит.

Приятно ощущать себя хозяином жизни! И женился я удачно. Естественно, не по любви, а на "весовом тесте". Тесть пристроил меня на "тёплое местечко", а тут как раз подоспело время передела-беспредела. "Всё ненужное на слом - соберём металлолом!" - бодрил я себя пионерским девизом, отправляя целые составы с разграбленным металлом за рубеж. Денег было уже не просто много, а очень много.

"Глупое животное. Золота не может быть слишком много" - почему-то преследовала меня фраза из мультфильма "Золотая антилопа". Но если раньше я с удовольствием ездил на самые дорогие в мире курорты, пил самые дорогие коллекционные коньяки, то теперь стал вдруг придираться к домохозяйке, если она, по моему мнению, не экономила стиральный порошок.

"Сбереги заработанное. Потом сбереги сбережённое. А потом сбереги сбережением сбережённое", - стал повторять я фразу тоже из какого-то старого фильма.

В эти времена под словом "лох" я подразумевал не тех, кого "обули", "кинули" и т.д., а всех тех, кто "не сумел взять своё". По-прежнему считая себя не лохом, а хозяином жизни, я всё же испытывал какой-то душевный дискомфорт. Изредка из окон своего джипа я поглядывал на купола храмов. Что-то тянуло меня зайти в церковь, но я обрывал себя: "Что я лох, кормить попов?!"

В этот день меня "пробило" побыть заботливым отцом. У дочки заболел зуб, и я решил лично отвезти её в стоматологическую клинику. Клиника была напротив церкви. Звонили колокола, завершая праздничное богослужение. Что-то опять встревожило мою душу. Этот звон будил что-то… Совесть? Мысли о смысле жизни? "Я никого не убивал. Ну а если вокруг лохи, то это их проблемы", - успокоил себя.

У входа в клинику висел большой плакат: "В день защиты детей лечение для сирот из интерната БЕСПЛАТНОЕ".

"О, Витьку на благотворительность пробило! Что за понты?" - удивился я (это о владельце сети стоматологических поликлиник). Потом дошло: "Скоро же выборы".

Из церкви выходили одинаково одетые дети и направлялись прямо в клинику. За ними вышел мужчина и, повернувшись к дверям храма, стал креститься с поклонами.

"Лох", - презрительно процедил я из джипа, но тут что-то показалось мне знакомым в этом лохе… Костюм! Такой точно костюм я покупал себе с институтским другом Сергеем на заработанные в стройотряде деньги лет 15 тому назад.

- Серый, ты?!

- Юра? - вышедший из церкви с опаской оглядел джип и квадратного телохранителя возле девочки.

- Узнал!.. А у тебя всё тот же прикид, что и в институте. Ну и где теперь?

- Учителем работаю в интернате. Вот с ребятами на службе были, молебен святому Антипе от зубных болезней отслужили. Теперь в клинику идём.

- О, кстати. Мне в банк пора, подожди. Доча, зайдёшь к доктору, скажешь, что сирота. Поняла? Круглая сирота. А ты проводи, - обратился я уже к телохранителю.

- Юра! Побойся Бога! Слова ведь материализуются!

- Да перестань! Какого Бога! Я бы тебя на комитет комсомола вызвал за религиозную пропаганду. Жаль, времена поменялись. Сейчас в моде боги, колдуны, маги… Вот что, я действительно спешу. Дам тебе визитку и денег дам немного. Ты не против?

- Нет, - произнёс учитель смущённым голосом, а я нервно начал перебирать содержимое своего портмоне. Как назло попадались только крупные купюры и валюта. Но вот среди евро и долларов чудом завалялась бумажка в 100 рублей.

- Вот. Созвонимся, - бросил я, уже садясь в автомобиль. Джип помчался как всегда с большой скоростью, обгоняя едущих по правилам лоховозов.

"Серёжа был лохом - лохом и остался. Но откуда у него такой счастливый ясный взгляд? Уж не попы ли его зомбировали "духовной сивухой" и "опиумом для народа"? А я крещён? Да, вроде. Где-то валялся крестик. Мама-коммунист тайно возила меня малого вроде в село".

Я не знал, что из-за поворота соседней улицы уже выкатывается КамАЗ с отказавшими тормозами.

Тот усердствует слишком, кричит: "Это - я!"

В кошельке золотишком брянчит: "Это - я!"

Но едва лишь успеет наладить делишки -

Смерть в окно к хвастунишке стучит: "Это - я!" - почему-то вспомнилось из О. Хайяма.

Это было последнее, что я вспомнил.

* * *

"Тьма и тишина. Не понял. Ни удара - ни боли. Я что: не успел всё это почувствовать? Я что - умер? Почему же я не вижу своего тела? Почему не лечу по длинному туннелю к Свету? Может, я в реанимации? Почему тогда соображаю? Может, это сон? Почему же только тьма и тишина? Только тьма и тишина…"

Я поводил руками по пустоте. Хотел топнуть, а пола нет. Будто меня подвесили. Когда-то краем уха я слышал, что умершему показывают всю его жизнь, потом муки ада и блаженство рая, но ничего этого не было. "Всё-таки я, наверное, в реанимации".

"А что тебе показывать, глист-селитёр? Жил за счёт других. Блудил и пьянствовал, жрал и спал. Не интересно. У нас таких лохов, как ты, полно", - скрипучий голос звучал где-то рядом.

Вдалеке вдруг прояснилось. Всадник на белом коне, которого я видел на гербе Москвы и думал, что это сказочный богатырь, убивающий дракона, появился лишь на миг.

"Это Георгий Победоносец - наш враг и твой Ангел-Хранитель. Многим живым и мёртвым друзьям Распятого помог он, но тебе не поможет. Ты наш", - заскрипел всё тот же голос уже у самого уха.

Всадник исчез, а меня поволокли куда-то уже по твёрдому и горячему полу. Кто меня тащил за руки, я не видел, я всё время на что-то натыкался, всё время бился обо что-то головой. Было больно и странно: если я умер, то почему работают нервы? Почему так больно?

Меня тащили, казалось, целый год, пока я не начал различать предметы, натыканные по пути: домашний кинотеатр, бильярдные шары из слоновой кости, караоке, огромная китайская ваза, шкаф из карельской берёзы … Это же вещи, которые я приобретал для своего коттеджа!

Тут волокущие меня стали. В полумраке я едва различал безобразное существо и вновь появившегося всадника на белом коне. У всадника в руках была … купюра в сто рублей.

"Тут что, рубли ходят? Нет, это всё-таки страшный сон", - подумал было я, но тут всё понял: "Это же те самые 100 рублей, которые я дал Серёже!"

- Господи, почему я, лох конченый, не дал ему больше?! Так лохонуться! Господи, прости меня! - впервые взмолился я не в жизни, а уже по смерти, но никого уже рядом не было. Я лежал на твёрдом полу, придавленный чем-то тяжёлым, в полной темноте. Дышать полной грудью не мог, а дышал маленькими прерывистыми вздохами. Так же и выдыхал. Воздух был спёртым: гремучая смесь перегара, табачного дыма, человеческих выделений и почему-то дешёвого женского лака для волос. От осознания, что ТАК БУДЕТ ВЕЧНО, становилось просто невыносимо, а в голове постоянно звучал вопрос: "Почему я не дал больше?"

Прошли, казалось, годы, пока из мрака не возникло всё то же бесформенное омерзительное существо:

- Друг твой подал за тебя сорокоуст. Делать ему что ли нечего? Вставай! Пошли!

Давящий груз исчез, а существо сильно толкнуло в спину. Я очутился в тесном бараке с голыми мужчинами. Их было так много, что сесть было нельзя. Все стояли в полумраке и смотрели в маленькое оконце под потолком. Мой сосед - негр маленького роста, всё время вертелся. При каждом движении от него разило годами несмываемым потом, но отойти от него было нельзя из-за плотной стены тел.

После каждой панихиды, отслуженной на Земле, меня выводили на прогулку, выдав грубое рубище. Маршируя по плацу, освещённому факелами, я всё думал: "Почему не дал больше? Почему не дал больше?"


Обсудить статью на форуме

Содержание номера       Главная страница номера       Начало страницы

 

          ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU