ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
С праздником, братие и сестры!

Валентина Ивановна Гаганова и Юрий Алексеевич Гагарин

 

 Второй раз я в Вышнем Волочке, в гостях у Валентины Гагановой, когда-то знатной ткачихи, Героя Социалистического Труда, человека-легенды. Работала она на прядильной фабрике Вышневолоцкого хлопчатобумажного комбината. Четырежды переходила Валентина Ивановна в отстающие бригады и неизменно выводила их в лидеры. Она дружила с космонавтами Гагариным, Титовым, Комаровым, её знали Хрущёв, Косыгин, Брежнев, Рыжков, Горбачёв. Молодой Ельцин делал ей дорогие подарки...

Она живёт на последнем этаже старого трёхэтажного дома, у которого протекает крыша, оттого потолки в её квартире сплошь чёрные. Получает небольшую пенсию. Болеет. Но душою по-прежнему молода, характером тверда, во мнениях решительна. И по-прежнему остро переживает то, что делается на фабрике, в городе, в стране.

- Валентина Ивановна, "героями" нашего времени стали проститутки, бандиты, наркоманы. А о рабочем человеке ничего не слышно. Может, его никогда и не было?

- А кто же тогда богатство нашей страны, её оборонный, экономический потенциал - создавал? Кто хлеб растил, космические корабли строил? Это мы делали. Вот так! А сейчас наш комбинат разворован. Да не только наш комбинат - вся страна.

- Но ведь и рабочий изменился. Это уже не хозяин, не гегемон, а какой-то раб бессловесный. Разве не так?

- Меня как-то пригласила на нашу фабрику нынешняя её хозяйка. Мол, придите, поглядите, как у меня люди работают. Пришла, поглядела. Мы давали в сутки 58-60 тонн прядения да 700 тысяч метров готового товара, они - 12-18 тонн, и то, говорят, хорошо - работают же! Но какие из них герои-то вырастут, если они сегодня - при деле, а завтра не знают, будет работа или нет. Каждый чувствует себя временщиком, живёт сегодняшним днём. Рабочего человека не только задвинули на задний план, ему вообще не дают работать. Это не рабочие, а великие мученики. Рабы какие-то. С ними никто не говорит, не считается. Деньги платят, и слава Богу. Ни о чём другом они и не думают.

А.Н. Крутов берёт интервью у В.А. Гагановой. 1976 г.

 

Мы раньше так не работали. Мы болели за свой коллектив. Действительно были рабочим классом и отвечали за свой труд. Я всегда считала, что ничего героического не сделала. Это был мой долг. Я умела хорошо работать, организовывать, спросить с кого следует и как следует. Бывало, директор скажет: "Доча, давай-ка организуй субботник". И я всегда соберу столько народу, сколько требуется. Но это же было интересно! Каждый месяц проводили вечера молодёжи - полный клуб народу. Свой духовой оркестр был. Мы за каждого человека боролись, даже за уголовников. У меня Николай Петрович Некрасов работал - всю жизнь в тюрьме просидел. Я с ним всегда на "Вы". "Уважаемый Николай Петрович, в субботу мы сверхурочно работаем, так Вы там в курилке с мужичками-то поговорите". Или соберу их в кабинете, он и скажет: "Нельзя нам подводить нашу Валентину Ивановну". А сейчас таких даже на работу не берут. Как-то смотрела по телевизору, как выпускали на свободу по амнистии малолетних преступников, и за ними никто не приехал, и плакала. И тут же сообщают о прибавлении зарплаты чиновникам, чтобы, значит, не было коррупции. Дорогие товарищи, до чего мы дошли, а?

- Вам не нравится система, в которой мы сейчас живём...

- Не нравится. Кого нам всё время показывают по телевидению? Митрофанова, Хакамаду, Немцова. Тех, кто умеет лишь болтать языком, кто способствовал развалу и разворовыванию наших предприятий. Немцов попытался пересадить чиновников с иномарок на "Волги", и считает, что дело сделал. А какое это дело? Да ты хоть на грузовике езди, но дай что-то реальное стране. Меня как-то спросили: "Валя, а ты что думаешь, перестройка это лёгкое дело?" А я не собираюсь перестраиваться. Ты живи как следует, работай как следует, честно относись к своему делу, к своей семье, к людям. Чем я хуже всех этих немцовых и хакамад? За что они получают такие деньги-то? Ни один не скажет: давай я помогу кому-то и перейду на отстающий участок.

- Считается, что в парламенте должны работать профессиональные политики, а рабочий - это примитивный человек...

- Я не считаю себя примитивным человеком. Я дружила с космонавтами, писателями, артистами, журналистами, партийными, государственными деятелями, и со всеми говорила на равных. Гагарин, например, был простой-препростой, с ним можно было говорить о чём угодно. А Комаров - более интеллигентен, и я с ним тоже общий язык находила. Не в примитивизме дело. Ныне считают, что если человек не болтун, то он дурак. А сами в парламенте базар устраивают, дерутся, толкаются. Это совсем непорядочно. Нет, я считаю, что наши рабочие умнее и порядочнее их. А потом, что вы, милые, без нас делать-то станете? За границей всё покупать?

- Что бы вы посоветовали нынешнему президенту сделать, чтобы поднять престиж рабочего человека?

- В первую очередь восстановить работу на всех предприятиях и прекратить приватизацию. Наш комбинат раньше половину городского бюджета питал. А нынче его новая хозяйка в счёт долгов по налогам отдала недостроенный дом. Когда комбинат приватизировали, мне даже самой захудалой акции не дали, хотя ни одного дома без моей помощи не построили. Я даже когда к Горбачеву ездила по случаю 50-летия стахановского движения, и то выхлопотала денег на строительство общежития. Правда, новая хозяйка дала мне бумажку на 50 акций, а недавно предлагает: "Давай мы тебе за них лучше 600 рублей дадим". Я говорю: "Нинка, ты же у меня работала, в подчинении у меня была. И не стыдно тебе предлагать такое? Да я лучше их порву".

- Валентина Ивановна, расскажите о своих встречах с космонавтами.

- Гагарин гостил у меня дома, с Комаровым были хорошие отношения, с Германом Титовым, Климука знала хорошо. На XXII съезде я Гагарину говорю, что вечером ко мне приезжает муж Александр Иванович с сыном Сережкой. Он пришёл к нам в номер, игрушки купил Серёжке, фрукты, и мы к нему в гости ходили. Просто всё у нас было. Он всё говорил: "Ты знаешь, что про нас частушки-то поют? Кому на Руси жить хорошо? Гагарину, Гагановой, Титову, Брежневу, а остальным по-прежнему". Я говорю: "Ну и хорошо, пусть поют".

- Вы сказали: ездила к Горбачеву, как будто к соседу на дачу. Вообще, с кем из государственных деятелей сводила вас судьба?

- Хрущёв, Косыгин, Брежнев, Рыжков, Горбачёв... С Хрущёвым несколько раз в президиумах рядышком сидели, чай пили. И боялась его, грешным делом, ещё молодая была. Косыгин всегда спрашивал: "Как дела, как работаете?". Он и теперь перед глазами у меня - человечный, добрый, свой. Мне всегда хотелось ему улыбнуться. Брежнев молодым-то был интересным, а в старости-то я и сама его передразнивала. Глядела на него и думала: "Леонид Ильич, уходить бы вам надо". А Ельцин меня хорошо должен помнить, к молодому-то я к нему хорошо относилась, он мне даже дорогие подарки дарил. А президентом он уже не правил, а чудил, как пьяные мужики чудят.

С Будённым в Москве в больнице лежала. Сын Серёжа с мужем у него даже в палате были. Обнимет: как дела, как здоровье? Помню Андрея Андреевича Громыко, министра иностранных дел. Прогуливались с ним на пленуме ЦК (он меня даже на своей машине до гостиницы подвозил, простую-то рабочую): "Ой, - говорю, - Андрей Андреевич, я должна вам любовное письмо передать". - "Какое любовное письмо, девушка?" - "Андрей Андреевич, нам надо помочь, дорогой, - клуба в воинской части нет". Я не успела приехать, а деньги на клуб уже дали. Теперь воинскую часть ликвидировали, казармы разобрали и увезли, а клуб ещё не разворовали.

Ворошилова я "конным генералом" звала. А он был такой простой-простой. Мне иногда труднее было с рабочими разговаривать, чем с ним. И не я одна из рабочих была депутатом и членом ЦК. Нас ценили и уважали. С нами считались.

- Валентина Ивановна, больной вопрос - молодёжь. Она, по сути, сегодня брошена. Трудно без денег поступить в вуз. Трудно устроиться на работу. Но даже те, кто работает, не защищены законом. Их могут уволить, заставить работать сверхурочно, т заплатить... Как было в ваше время? Вот вы говорите, что даже за каждого бывшего уголовника боролись. А за молодёжь?

- Скольких мы в люди вывели. После школы приходили ещё дети, с ними, как с детьми, и надо было - где поругать, а где и по головке погладить. После армии-то на работу берёшь, уже знаешь, этот вполне сознательный. Тех, кто хотел учиться на помощника мастера, помогали, устраивали. А кто приходил транспортировщиком, грузчиком или смазчиком, долго не работал, да мы и не держали. "Сынок, куда ты уходишь?" - "Да вот решил на токаря учиться". Если ушёл наш паренёк в другой цех, спросишь у начальника: "Как там наш Савельев-то?" - "Ничего, работает...". А самого встретишь: "Как, сынок, нравится?" - "Нравится". - "Ну и слава Богу". Мы каждого своего рабочего знали, где и как он живёт. Теперь кому они нужны? Слышала, как какой-то чиновник сказал: "Вот не было бы стариков, и мы жили бы лучше". Такое ни в одной самой нищей стране не осмелились бы сказать. А мы, богатейшая страна в мире, не можем прокормить своих стариков? Тех, чьим трудом страна и поныне жива.

Содержание номера       Главная страница номера       Начало страницы