Содержание номера Главная страница номераВстреча с Богом
15 февраля - Сретение Господне
Каждый двунадесятый праздник имеет для нас свою эмоциональную окраску, заставляет звучать какие-то особые струны нашей души. Что же ощущаем мы на Сретение Господне? В этот праздник преобладающим чувством бывает надежда, светлый и твёрдый оптимизм. "Древнее прошло, теперь всё новое" (2 Кор. 5, 17) - эти слова апостола Павла, сказанные позже, лучше и точнее всего подходят именно к Сретению - встрече ветхозаветной и новозаветной истории, поражающей своей предметностью и конкретностью, овеществившейся в принятии святым Симеоном на свои старческие руки родившегося Богомладенца. К этому моменту мир пришёл к безысходному состоянию, над ним неотвратимо сгущалась тьма. Крепкая когда-то вера израильтян в Единого Бога оскудела и выродилась в фарисейство. Языческий Рим всё глубже погружался в грубый материализм и, имея целый сонм богов, ни в одного из них уже не верил. Люди теряли смысл существования, жизнь стоила дешевле самой мелкой монеты, и многие расставались с ней безо всякого сожаления. Но вот Встреча. В храм вносят Новорождённого, и Он, беспомощный, лежит на руках праведного старца - "на падение и восстание многих" (Лк. 2,34). И воскресает надежда... И ещё одно чувство появляется в нашей душе в празднование Сретения Господня - светлая, приятная сердцу зависть. Блажен был тот дивный старец, который дождался наконец Великой Встречи и был отпущен с миром. Вот бы нам испытать такое блаженство! Не принять Младенца на руки, а хотя бы увидеть происходящее. Но зачем мечтать о неосуществимом? Никому из нас не быть очевидцами этого уникального мига. Изменившая ход событий Встреча состоялась только однажды. Но постойте, так ли это на самом деле? Минуло тридцать лет, и вышедший из пустыни, чтобы крестить покаявшихся, Иоанн Предтеча в один прекрасный день указал окружающим на приближающегося Незнакомца, воскликнув: "Я недостоин развязать ремень у обуви Его". Все мы видели гордость Третьяковской галереи - картину Александра Иванова "Явление Христа народу" и помним отдалённую фигуру в белых одеждах, будто светящуюся изнутри, и волной катящуюся реакцию толпы: кто-то уже понял исключительность события, до кого-то его значение ещё не дошло, а кто-то пока ничего не увидел и только удивляется, куда это с таким напряжением смотрят остальные. Разве это не Встреча? И теперь не с одними Симеоном и Анной, а с сотнями людей. А ещё через тридцать лет, уже после казни, Воскресения и Вознесения Христа, первоверховный апостол Петр в глубоком унынии покидает сожжённый Нероном Рим, где начались страшные гонения на последователей Распятого, и исповедовать свою веру стало невозможно. Сопровождаемый юношей Назарием, апостол Петр подходит к городским воротам, и отрясает прах со своих ног. И вдруг... "Вдруг он упал на колени, с простёртыми руками, а из его уст вырвался крик: - Христос! Христос! И он припал к земле, как будто целовал чьи-то стопы. Долго длилось, потом в тишине послышались прерываемые рыданиями слова старца: - Камо грядеши, Господи? - И до слуха его дошёл грустный и кроткий голос, который говорил: - Если ты оставил Мой народ, то Я иду в Рим, чтобы паки Меня распяли. Апостол лежал на земле без движения и слова. Назарию казалось, что он умер или лишился чувств, но Петр, наконец, встал, дрожащими руками поднял свой посох и, ничего не говоря, повернул к семи холмам города. Юноша, видя это, повторил как эхо: - Камо грядеши, господин? - В Рим, - тихо ответил апостол. И он возвратился". Что это было, как не Сретение, после которого уныние исчезло из сердца Петра, дух его исполнился бодрости, и он, ни секунды уже не колеблясь, направился навстречу своему мученическому венцу, чтобы войти в самые высокие обители Царства Божия и стать молитвенником за весь людской род. Итак, поеньшей мере, три встречи. Но все они были в I веке, а случались ли они потом? И могут ли происходить в наше время, две тысячи лет спустя? В конце 70-х я писал книгу по апологетике "Мысли перед рассветом". Тема была тогда запрещённой, я понимал, что сильно рискую, - это меня возбуждало, и работа шла споро - по выражению Леонида Андреева, "как на лыжах". Настал момент, когда по логике повествования нужно было проанализировать архаические религии первобытных обществ. И тут я наткнулся на отсутствие под рукой источников. Правда, мне была доступна нашумевшая некогда книга Фрезера "Золотая ветвь", но от неё за версту разило высокомерным отношением "цивилизованного" человека к "дикарям", и не только цитировать её, но и просто читать я не мог. Дело застопорилось, и это очень меня угнетало. А надо сказать, что я преподавал тогда в МИИТе. И вот однажды на перемене ко мне подошла Нина, моя бывшая студентка, уже окончившая институт, которая брала в деканате какие-то документы и решила проведать человека, который учил её когда-то математике, то есть меня. Заговорили о жизни, она упомянула, что её мать заведует издательством "Наука". Услышав это, я сказал: "По моим сведениям, в этом издательстве пару лет назад вышел перевод работы французского этнографа Ол'я "Боги тропической Африки", но в продаже её уже нет. Спроси у мамы, не поможет ли она мне её купить". Через два дня девушка снова пришла в институт и протянула мне вожделенную книжку, добавив: "Мама сняла её со своей директорской полки - это был сигнальный экземпляр, других уже не осталось. Окрылённый подарком, я вернулся к работе над "мыслями", и этот раздел был написан мной особенно вдохновенно, даже быстрее, чем "на лыжах". А теперь самое интересное: после этого Нину я ни разу не видел, как и года три до этого. Она появилась именно в тот момент, когда мне это было необходимо, и, сыграв свою роль в создании книги, через которую, как мне потом стало известно, многие люди пришли к вере, бесследно исчезла. Скажут: случайность, совпадение. Как мы любим объяснять всё совпадениями, то есть отказываться от объяснения! Но меня на такой мякине не проведёшь - едь в числе тех курсов, которые я читал в МИИТе был и курс теории вероятностей. Эпизод, о котором я рассказывал, не был никаким совпадением; он был Встречей. Не с моей бывшей студенткой, конечно, - иначе это слово не надо было бы писать с большой буквы. Это было моё личное, индивидуальное Сретение. Такая частная, интимная встреча с Богом несомненно была у каждого, и если кто-то её не заметил, то только потому, что был невнимателен. Подумайте, как следует, и вы вспомните, как в нужное время неожиданно возник на вашем жизненном пути нужный человек, сказавший нужные слова, которые не только вселили в вас надежду, но и изменили к лучшему саму вашу жизнь. Конечно же, этот человек был послан вам Богом. Спасительное вмешательство Всевышнего в нашу биографию осуществляется не только через людей. Переворот в нашей душе могут произвести и внезапно открывшиеся нам красота и величие природы, "ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы" (Рим 1, 20). Как это бывает? "Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидимые прежде вне расположения лагеря, открылись теперь вдали. И ещё дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звёзд. "И всё это моё, и всё это во мне, и всё это я! - думал Пьер. - И всё это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!" Он улыбнулся и пошёл укладываться спать к своим товарищам". Вскоре Безухова освободил партизанский отряд Долохова, и с обновлённой душой он вернулся в Москву. Обновляющая сила природы, особенно нашей, русской природы, связана с тем, что на ней лежит печать сотворившего её Бога. Тютчев выразил это дивными стихами:
Удручённый ношей крестной, Всю тебя, земля родная, В рабском виде Царь Небесный Исходил, благословляя.
Так что, не столь уж обделены мы по сравнению со старцем, вышедшим когда-то встретить принесённого родителями в храм Богомладенца. Таких встреч в нашей жизни множество, и завидовать ему у нас нет причин. Более того, это он должен нам завидовать - ведь помимо неожиданных Встреч, о которых сказано выше, мы имеем возможность сами устроить себе Встречу, когда захотим - причаститься Телу и Крови Христовым. Такой возможности у Симеона ещё не было.
|
