Ответы протоиерея Александра Шаргунова

 Батюшки постоянно говорят о том, как важно посещать храм Божий, соблюдать пост и т. п., Есть газеты, листовки о том же. Говорят, что бедствия России - оттого, что не соблюдали среду и пятницу, И если всё соблюдать, то Россия возродится, А так ли это? Похожие места есть в Библии, в Ветхом Завете. Там тоже народ не ходил в храм и не соблюдал праздников, и за это получил страшные бедствия. Потом народ покаялся и стал всё исполнять, как полагается. Более всего преуспевали в благочестии учители и начальники. А потом они отвергли явившегося Христа. Очевидно, что это не просто исторический феномен, а то, что относится к нашим дням. Как избежать этой опасности?

Н. В. Репина, г. Новгород

Внешнее, без которого не может быть внутреннего, как без листьев не может быть плодов, как говорят святые отцы, обязательно должно нами соблюдаться. Иначе не о чем говорить. Но дерево может быть зелёным, цветущим, а плодов, ради которых существуют эти листья и цветы, совершенно не иметь. Внешнее может оказаться даже препятствием тому, чему мы должны в Церкви приобщиться, и это особенная болезнь не только Израиля.

Такая национальная психологическая черта - быть чрезмерно пунктуальным во всех внешних предписаниях - это болезнь и русского народа. Как говорил святой епископ Игнатий Брянчанинов, пост, например, который безусловно свят и необходим, порою становится неким суеверием русского человека, потому что внешнее соблюдение его для некоторых оказывается более важным, чем тот плод, который этот пост должен принести.

Очень часто на исповеди можно слышать, как человек исповедуется долго и подробно в каких-нибудь мелочах - действительно, оцеживает комара и не замечает при этом, что не кается в самом главном, т. е. поглощает верблюда. Он нечаянно "оскоромился" подсолнечным маслом в среду или пятницу - хотя вся его остальная жизнь близко не соответствует тому, в чём он приносит покаяние.

Мы часто очень внимательны именно в этом отношении, не только к себе, но и к другим людям - как они внешне ведут себя в храме, обязательно ли в платочке пришли, а если в шапочке, то вроде бы это какое-то нарушение.

И этот вопрос нас мучает: "Как нужно правильно поступать, можно ли читать Евангелие сидя?" - и как будто всё у нас продиктовано заботой о благочестии. Но эти вопросы, как правило, обнаруживают, что мы не знаем сути того, чему учит Церковь, иначе бы они разрешались у нас сами собой. Мы бы понимали, как говорит святитель Игнатий, что внешнее должно занимать второстепенное место, что мы должны быть решительно свободны по отношению ко внешнему там, где мы достигаем внутреннего.

Однако враг очень хитёр, и мы ни в коем случае не должны соблазняться призывами сегодняшних реформаторов-лицемеров, утверждающих условность внешних правил церковной жизни, которые для нас драгоценны, потому что освящены благодатным опытом. Вся энергия этих реформаторов направлена, по сути, на внешнее, с неизбежным ущербом для внутреннего. Неслучайно они во многом исходят из протестантства, где во главу всего ставятся рассудок и внешнее знание, а не борьба с грехом до крови, не таинственная жизнь во Христе, как в Православии.

Правильный порядок очень существен для духовной жизни - иначе не избежать лицемерия и равнодушия, о чём постоянно предупреждает Господь.

Лицемерие - это когда человек "делает вид", хочет не быть, а казаться. Это происходит, и иногда очень тонко и неприметно, когда касаются нас какие-то переживания духовные и мы хотим чуть-чуть печальнее или немного радостнее, чем на самом деле есть, изобразить их для других людей.

Случается, конечно, и худшее. Я знаю семью, где молодая мать, всеми правдами и неправдами испрашивая благословение у разных священников, путешествует по монастырям, отец целый день на работе, а дети остаются заброшенными, неухоженными, смотрят без конца телевизор, всё подряд, или одни гуляют на улице. Или, скажем, такое: стоит в храме, вся в черном, прихожанка (рассказывал мне почтенный лаврский архимандрит), чётки крутятся у неё как колесо, а попробуй, подойди к ней - злая, как собака.

Лицемерие - всегда расхождение между внешним видом и внутренним нашим состоянием. Внешнее благочестие - это как бы маска того, что человек угождает Богу и живет как настоящий верующий человек, а в сердце при этом могут быть самые безбожные мысли и чувства. Христос говорит, что это настолько опасно, что может приводить к вражде против Бога, как показано в Евангелии. Вот Господь исцеляет согбенную женщину. Эту "дочь Авраамову, которую сатана связал", - кому, как не священнику, нужно было прежде всех пожалеть! А тот становится на сторону сатаны и выступает против Бога в своём лицемерии, для того чтобы было соблюдено всё внешнее!

Господь много говорит горьких и грозных слов об опасности лицемерия, особенно накануне Своих страданий. Он напоминает, что вся история Ветхого Завета, по существу, есть история убийств: убивали пророков, праведников те, кто, будучи лицемерами, соблюдали всё внешнее. И эта история, говорит Господь, не закончилась, она продолжается. Мы знаем, что лицемеры, которые все посты соблюдали, все правила знали и ни в чём, как будто бы, не отступали от предписаний Божиих, вынесли приговор Спасителю: "Повинен смерти" - осудили Того, Кто избрал, полюбил этот народ, отвергли Его и распяли.

Эта "тайна беззакония" присутствует и в нашей Церкви, постепенно раскрываясь. Святитель Игнатий Брянчанинов с горечью повторял за сто лет до него сказанные слова святого Тихона Задонского: "Христианство незаметно удаляется от людей, остаётся одно лицемерие, и плодами этого лицемерия будет то, что предвижу, - говорит Святитель, - всё здание Церкви нашей падёт, и падение его будет внезапное и великое". Это действительно произошло, потому что Господь обличает нас, показывая, что подлинное есть только там, где жизнь и смерть, где страдания, где любовь - там, где нельзя ничего придумать, "создать впечатление".

Самое страшное, грозный признак последних времён - этот холод, равнодушие при умножении беззакония. То, что сейчас мы наблюдаем, - кажется, уже не может быть большей жестокости, больших страданий, когда люди воспринимают друг друга именно как предмет для приобретения чего-либо, - материальной выгоды или наслаждения. Господь говорит, что холод будет такой великий, что во многих, то есть, в большинстве человечества охладеет любовь. Мы слышим сейчас многих лжепророков, которые вносят этот холод. Средства массовой информации насаждают культ насилия и разврата, и при этом одновременно произносятся лицемерные слова о соблюдении "прав человека".

Церковь должна быть особенно внимательна к себе в такой обстановке неслыханного лицемерия и жестокости. Господь говорит, что Он ненавидит праздники, когда они связаны с лицемерием и беззаконием. "Напрасно вы приходите в храм и ставите свечку", - говорит Он. "Слушайте слово Господне, - предупреждает пророк Исайя. - Ваших собраний праздничных не могу терпеть - они беззаконие. Праздники ваши ненавидит душа Моя - они бремя для Меня, Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои. Ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь, перестаньте делать зло, научитесь делать добро. Ищите правды, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову" (Ис. 1,14-18). И тогда, - говорит Господь, - Я совершу чудо. И тогда исполнится то, о чём пророчествует преподобный Серафим Саровский, призывая нас к хранению заповеди Божией о почитании праздничных и воскресных дней и стяжанию Святого Духа.

Когда вы увидите этот холод вокруг себя, предвозвещающий наступление той страшной зимы, среди которой бегство из этого зла и распада становится уже почти безнадежным, призовите имя Господне и поспешите в храм Господень. Если этот холод проникает уже внутрь Церкви, если вы ощущаете его в своих сердцах, - знайте, что это от диавола.

Но Бог есть огонь, - говорил преподобный Серафим. Не обряды, не пост и молитва, не добрые дела, а огонь, сокрытый в них. Не присутствие наше внешнее на празднике, а присутствие праздника в нас.

Совершенною любовью и прикосновением этого огня приближается к нам через храмы Божий Рождество Христово. Мы не сможем выпрямиться к небу, в три погибели согнутые к земле, если не будет среди нас Христос, если не примем всем сердцем слова Христа: "Милости хочу, а не жертвы".

 

Знакомы ли Вы с движением "шестидесятников"? А. Гвоздев, г. Калуга

 

"Шестидесятниками" обычно называют молодых писателей либерального направления, получивших известность в 1960-е годы, таких как В. Аксёнов, В. Войнович и другие.

Шестидесятники-либералы ныли, что нет свободы для творческого человека при Советской власти. Не может он писать, о чём ему хочется. Многие из них ещё до "перестройки" оказались за океаном. Но почему-то и на свободе ничего путного не написали.

Современная демократическая литература докатилась до последней степени бесстыдства. В одном из своих интервью Аксёнов, называя себя православным человеком, на вопрос, возможно ли употребление мата в художественной литературе, отвечает: "Да, бывает, что мат укрепляет". Многие из них превзошли в своём творчестве самых бесовских персонажей Достоевского, которые, очевидно, во всём творчестве Достоевского их больше всего и привлекали.

Показательно, что так называемые "шестидесятники", которые будто бы защищали "свободу личности" и "общечеловеческие ценности", принялись усердно служить антинародному правительству.

Довольно о них. Лучше вспомним о более достойных писателях, которых дало нам то же десятилетие. В те же 60-е годы появились, как их тогда называли, "деревенщики" - В. Распутин, В. Белов, Ф. Абрамов, В. Шукшин. Характерно, что они с неподдельной любовью пишут о стариках, о детях, о подлинных страданиях человека. В то время как у либералов-"шестидесятников" вся жизнь героев, по Фрейду, сосредоточена на половой сфере.

И у Белова, и у Распутина, и у Шукшина, и у Абрамова, и у Солоухина, - у каждого из них свой особенный взгляд на русскую жизнь, своя поэзия. Их никогда не спутаешь. Через личные проблемы героев их произведений сквозят проблемы вечные.

Ощущение чего-то высшего какого-то нравственного закона, изначально заложенного в русском человеке, присутствует у этих авторов. Известна книга Шукшина об искусстве, озаглавленная "Нравственность - это правда".

Фёдор Абрамов пишет: "Если что-то и способно сделать человека человеком, так это, прежде всего, правдивое искусство. Правдивое - в смысле утверждающее справедливость по отношению к народу. Любить народ - значит, видеть с полной ясностью его достоинства и недостатки, и взлёты его, и падения".

Мы видим у них эту пристальную любовь к народу, свойственную настоящим русским писателям - без сюсюканья, без лакировки.

Особое место среди них, на мой взгляд, занимает Валентин Григорьевич Распутин, наиболее сильный писатель сегодняшней России.

За характерами его героев всё более осознанно раскрывается христианская логика жизни. Его повести похожи на поминальную молитву по своим героям. Они трагичны, но в них присутствует свет.

 

Содержание номера       Главная страница номера        Начало страницы