В обители преподобного Лукиана

Конец 30-х годов XVII столетия. Россия после страшной разрухи Cмутного времени оживает, приходя в себя.

Некий благочестивый юноша Иларион (в монашестве получивший имя Лукиан), в поисках уединённой, безмолвной молитвенной жизни, достиг пределов Александровской слободы. Здесь от местного поселянина стало известно о том, что в нескольких верстах от слободы сей есть место, где издавна поставлена церковь во имя Рождества Богородицы; место, избранное чудесным образом самой Пречистой, поскольку троекратно засвидетельствовала сие явлением чудотворной иконы Преславного Своего Рождества. Указанное место оказалось унылым и пустынным, а на болоте стоял полуразрушенный и заброшенный со времён польской интервенции храм. Так начиналась история Свято-Лукиановой Богородице-Рождественской пустыни.

Если смотреть по карте Владимирской области, то к этой обители от города Александрова ведёт тонкая нить грунтовой дороги, которая заканчивается в деревне Лукьянцево. Точнее сказать, прямо у стен обители, а дальше, и правда, дороги уже нет: леса да болота. Третий год подряд приезжаю сюда на несколько дней по благословению одного лаврского монаха. Распахнутые железные ворота приглашают зайти в обитель. Хотя монастырь передали Владимирской епархии ещё в 1991 году, его отдалённость и малоизвестность не позволили слишком сильно изменить внешний облик пустыни. После 1920 года на его территории находились попеременно: школа, клуб, колония, дом инвалидов, санаторий медицинских работников. Красного кирпича полуразрушенные стены, ограждающие обитель, будто подверглись многодневной осаде дикарей-кочевников. По углам израненными, но не покинувшими свой пост дозорными, стоят смотровые башни. Старый монастырский пруд, поросший ряской, несколько сохранившихся вековых лип вдоль аллеи, ведущей к братскому корпусу, навевают мысли о тленности и бренности мира сего. Усиливает это впечатление простота предложенной мне для проживания келии, где, помимо самого необходимого, на стене висит грубосколоченный деревянный крест (который почти каждую ночь падал на меня от случайного прикосновения к нему во сне), да оставленная кем-то под ним лаконичная надпись: "Помни о смерти - во век не согрешишь!". Воистину так, Господи!

< Свято-Лукианова Богородице-Рождественская пустынь

Впрочем, ещё даже на подъезде к обители, невозможно не обратить внимание на радующие глаз, играющие на солнце, купола собора Рождества Богородицы. К сожалению, этот храм ещё не восстановлен, но именно в нём и находилась та самая чудотворная и почитаемая икона, которая в 20-е годы прошлого века бесследно исчезла. Сейчас в другом, Богоявленском соборе, в котором и проходят богослужения, хранится список этой иконы XIX века. К другим святыням монастыря можно отнести образ Божией Матери "Игумения Святой горы Афон", написанный афонским иконописцем иеромонахом Паисием, - один из ранних списков Иверской иконы Божией Матери, и конечно мощи основателя пустыни, преподобного Лукиана Александровского. Блаженный старец являл в жизни пример кротости и смирения, терпеливо перенося клевету и поношения ближних, молясь Крестной молитвой Спасителя о прощении обидчикам, ибо "не ведают, что творят". Без сомнения, преподобный Лукиан угодил своей праведной жизнью Владычице, ибо разве можно назвать случайностью то, что преставился он как раз в день её Рождества! Братия со слезами вынесла его прямо из собора, где он, молясь перед Святым Образом, почувствовал себя плохо. Уложив старца здесь же на траву, возглавием положили ему камень, как того просил смиренный угодник. Давая братии последнее наставление, преподобный Лукиан ободрял братию словами: "Вручаю вас Господу Богу и Пречистей Его Матери... Места сия... не оскудеют, но прославит их, и распространятся по моем отшествии, и Царския лица посещати будут их". Сбылись предсказания святого, пустынь посещалась царскими особами: благочестивым царём Фёдором Алексеевичем, который жертвовал обители немалые вклады, его братом. Императором России Петром Алексеевичем, Великими княжнами Наталией, Марией, Феодосией. Не оставлял своими молитвами её и сам основатель на протяжении всего периода разорения. Некоторые из местных жителей слышали по ночам дивное молитвенное пение, доносящееся из-за разрушенных монастырских стен, а одной из них, ставшей впоследствии монахиней Варварой (ныне почившей), старец явился ей в тонком сне и объявил, что здесь, не прекращаясь, ведутся службы, а когда придёт время, то снова будет восстановлен монастырь.

Насельники пустыни, а их число колеблется в пределах десятка-полутора человек, живут в буквальном смысле слова в другом времени. Стрелки всех часов переведены на час назад и показывают - нет, не среднеевропейское, - Афонское время. Недаром же Греческую икону Святейший Патриарх благословил оставить именно в Лукиановой пустыни!

Помню, какой охватил меня священный трепет, когда в кромешной тьме сентябрьской ночи, во время моей первой паломнической поездки, вдруг раздался стук "била" - деревянной колотушки, под звуки которой пробуждается в тот же самый час братия на Афонской горе. "Пения, бдения, молитвы час, Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!" - с такой молитвой в устах все келии обходит будильщик. Монахов как ветром сдувает с жёсткой лежанки. Пригорошня ледяной воды холодит лицо. С крыльца братского корпуса открывается чёрное, звёздное небо и дом Божий - храм, как будто больше в целом мире ничего и нет. Кажется, что преграда между мной и Творцом настолько утончается, что душа вдруг восторженно замирает, жаждя молитвенного общения со своим Создателем! На моих, ещё "московских" часах, четыре утра, а в просторном Богоявленском соборе стоит непривычная для столичных приходских храмов благоговейная тишина, и сердце на миг умиляется от ощущения коснувшейся его благодати, которую, наверное, испытывали пустынники и отшельники! Лишь слышны тихие шаги послушника, возжигающего перед образами лампады, да размеренное чтение Псалтири. В храме нет электрического освещения, поэтому в столь ранний час он освещён лишь слабым отсветом разноцветных огоньков, мерцающих по всему храму. "И свет во тьме светит, и тьма не объяла его!".

Братский молебен сменяется полунощницей, "часами", наставлениями из "Отечника" или "Патерика" - полным чином идёт молитвенное делание, определённое уставом Афонской горы, приближаясь к главному событию нашей унылой жизни - Божественной Литургии. Но веки постепенно смеживает сон - этот великий искуситель слабых душ и телес наших. Борюсь, как могу, использую по примеру других братий стулья, опускаюсь на колени, уронив голову на сидение, лежу ниц, распростёршись на простом деревянном полу. Мысли бродят где-то далеко, как по небу облака. И вот, кажется, прости Господи, я уже сплю. Снова встаю на ноги - поют "Верую...". Тяжело монашеское делание. Побывав на такой службе, длящейся по 6-8 часов, никогда не дерзнёшь назвать монахов бездельниками.

А в шестнадцать часов по Афонскому времени, после трапезы и отдыха, снова раздастся стук била. Просыпаться после недолгого сна откровенно не хочется и лишь обличив себя, что "приехал в монастырь молиться, а не пролеживать бока", плетусь в храм. Там, окончательно проснувшись от дивного афонского "Кирие елейсон" - "Господи помилуй" приходит запоздалое раскаяние и стыд: "Прости, Господи, мою леность и окаменелость!"...

- Нет для монаха дела, важнейшего молитвы, - говорит архимандрит Досифей, настоятель Лукиановой пустыни. - Только смиренной и покаянной молитвой можем мы умилостивить Бога простить наши многочисленные, как морской песок, грехи. В нашем монастыре нет старцев, праведников и пророков, все мы - люди грешные, но стараемся, как можем, исполнять наше монашеское правило, уповая на милость Божию и усердной Заступницы нашей - Богородицы. Через несколько дней, немного втянувшись в несуетную, размеренную монастырскую жизнь, полюбил я и вечернюю службу, которая начинается после ужина, когда все насельники монастыря, покончив с трудами и послушаниями, вновь собираются в храме на совместный братский молебен. В это время вычитывается и общее вечернее правило, по окончанию которого, все поочерёдно прикладываются к святыням пустыни, а затем берут благословение у настоятеля монастыря, иеромонахов. Тут же вся братия и насельники просят друг у друга прощения за причинённые в течение дня обиды. Это поразительное по своему духовному смыслу действо, даёт небывалый урок братолюбия и смирения, в чём испытывает колоссальный дефицит наше общество.

А потом, выйдя из храма, с песнопениями, славящими Богородицу и фонарём впереди, пойдём малым крестным ходом вокруг монастыря, мимо порушенного храма, мимо братского кладбища, вдоль тех самых красного кирпича стен, и о. Илия будет осенять нас Богородичной иконой. И на душе будет мир и покой. То, чего так не хватает нам в суетном мире!

Для желающих оказать монастырю посильную помощь, сообщаем почтовый адрес:

601611 Владимирская область. Александровский район, п/о Бакшеево, д. Лукьянцево.

Настоятелю архимандриту Досифею (Даниленко).