Разбегаемся или объединяемся

  Скоро, увы, исполнится 15 лет с того злосчастного декабрьского дня 1991 года, когда в глухом урочище Беловежской пущи одуревшие от призрака маячившей перед ними полноты власти и от лошадиных доз коньяка и виски сепаратисты Б. Ельцин, Л. Кравчук и С. Шушкевич совершили акт предательства по отношению не только к народам СССР, но и в первую очередь к братьям-славянам. Поправ волю подавляющего большинства населения великой державы, выраженную в ходе референдума в марте 1991 года, они преступно ликвидировали Советский Союз - наследника великой тысячелетней России. Как бы натужно ни старались клевреты нынешней власти доказать, что это был неизбежный и чуть ли не лучший вариант выхода из сложившейся тогда ситуации, всё будет ложью перед лицом истории и Божиего суда. Сейчас усиленно насаждается формула некоего самораспада Советского Союза. Говорят: "в результате распада", "после распада" и т.д., как будто не было до 1991 года четырёх лет ожесточённой борьбы сепаратистов против центральной власти, бесконечной череды политических и военных провокаций, раздувания националистических амбиций. Убийцы великой державы ещё более страшны, чем цареубийцы, они заслуживают звания политических террористов. Любопытны признания С. Шушкевича и Л. Кравчука, которые отмечали, что Б. Ельцин руководствовался в своих действиях исключительно стремлением к власти. Да они все вместе отдавали отчёт в том, что совершают постыдное антинародное дело, поэтому прямо там, в Беловежской пуще, за теми же неприбранными столами объявили о том, что создается Содружество Независимых Государств. Эта придумка была призвана сыграть роль "местной анестезии" для уменьшения боли от расчленения СССР.

Потом потекли год за годом времена торжества сепаратистов. Все народы обнищали, все постсоветские государства, за редким исключением, потеряли пятнадцать лет в своем развитии, все "элиты" оформились, заматерели в своём семейном или клановом варианте. Сытые физиономии, самодовольные выражения лиц, ковры, бокалы с шампанским, лакеи, янычары за спиной. Но страх за совершённые в Беловежской пуще преступления не покидает ни их авторов, ни их наследников, оправдывающих преступление. Все вместе они продолжают разыгрывать театральный спектакль под названием ИНТЕГРАЦИЯ на постсоветском пространстве. Ещё работают 70 различных контор, учреждённых СНГ, в них сопят, высасывая из пальцев разные "предложения", полторы тысячи дармоедов, но их труд бессмыслен, как толчение воды в ступе или витье верёвки из песка. Спросите их, можно ли считать нынешнюю Украину, Грузию или Молдову членами СНГ? Они вам ничего не ответят. Задайте им вопрос: если мы - Содружество, то как нам надо вступать во Всемирную Торговую Организацию? Всей семьей или поодиночке?

Политологи горько шутят: "СНГ давно прошёл период полураспада и вступил в период полного распада". На языке дипломатов это называется необходимостью реформирования СНГ. Мы говорим обычно проще, но откровеннее: никакого СНГ больше не существует, последние газовые "конфликты и войны" прикончили это издыхавшее животное-мутант.

Не так давно подал свой голос А. Чубайс, выдвинувший идею создания либеральной империи во главе с Россией. Долго очищали от скорлупы эту мысль Анатолия Борисовича политологи, чтобы понять, что он имел в виду. А когда очистили, то ничего оригинального в ней не обнаружили, кроме призыва скупать собственность в странах Ближнего Зарубежья, пока, дескать, туда не нагрянули в массовом порядке зарубежные скупщики. Только, по-моему, припозднился наш вождь ультралибералов. Украинский металл уже уплыл на Запад, казахстанская нефть прибрана к рукам американцами, про Грузию я и говорить не хочу. Но даже там, где позиции российского бизнеса на постсоветском пространстве выглядят солидными (например, в производстве и торговле нефтепродуктами, выплавке алюминия и пр.), это обстоятельство никак не способствует интеграционным процессам, ибо государственные интересы России сплошь и рядом не стыкуются с корпоративными интересами бизнеса. На той же Украине российские инвесторы открыто поддерживали в ходе выборной компании В. Ющенко. Так что, про ЕЭП даже в форме либеральной империи придётся забыть.

В октябре 2005 года родилось еще одно дитя интеграционных потуг: ЕврАзЭС (Евразийское Экономическое Сообщество). Евразийскую идею объединения уже несколько лет предлагает Президент Казахстана Н. Назарбаев. "Процесс пошёл" главным образом потому, что Узбекистан после известных внутриполитических волнений, подавленных силой, был подвергнут экономическим санкциям со стороны ЕЭС, объявлен изгоем. Ему ничего не оставалось, как прибиться к старому родному берегу, к России, которую он едва различал раньше в дымке прозападных иллюзий.

Теперь мы уже в рамках нового проекта заявили о намерении "модернизировать газотранспортные сети, лучше использовать водно-энергетические ресурсы, создавать хлопковые комбинаты, укреплять стабильность и безопасность". Пока же ЕврАзЭС представляет собой лоскутное одеяло. Казахстан признан всеми западными странами в качестве государства с рыночной экономикой, а Узбекистан будет подвергаться всем бойкотным мерам со стороны Запада. Россия хвастается своим экономическим процветанием, а Таджикистан остаётся самой бедной страной на постсоветском пространстве с годовым доходом на душу населения, не превышающим 240 долларов в год (!). Не будем раньше времени хоронить новорождённого, но и обещать ему счастливую жизнь пока нет оснований.

Остаётся ещё один интеграционный инструмент - Организация Договора коллективной безопасности (ОДКБ), созданная для борьбы с международным терроризмом, поддержания мира и стабильности в зоне своей ответственности. Генеральным Секретарём этой организации является русский генерал Николай Бордюжа, в прошлом кадровый пограничник, во времена правления Б. Ельцина - секретарь Совета Безопасности и даже глава Кремлёвской администрации. Звёздные часы его карьеры остались позади. Кстати, это замечание относится ко всем без исключения российским чиновникам, которые занимаются интеграционными процессами, вспомним хотя бы Павла Бородина - бывшего управделами Кремля, ныне подмастерья по строительству российско-белорусского союзного государства. В этих назначениях сквозит унылая безнадёжность на успех интеграции.

ОДКБ ещё ни разу не проверялась на прочность в боевых условиях. И слава Богу! А вот сигналы, поступающие изнутри этой организации, чаще свидетельствуют о трещинах и разночтениях в отношениях между её участниками, нежели о формировании военно-политического монолита. Всем участникам нравится, что они могут покупать российское вооружение и боеприпасы по внутренним ценам РФ, могут бесплатно посылать на учёбу в высшие военные учебные заведения своих курсантов (сейчас в России обучаются более 800 будущих офицеров стран-членов ОДКБ). Но в то же время Казахстан, например, обучает своих офицеров не только в России, но и в Китае, в США и странах Западной Европы. Министр обороны РФ Сергей Иванов считает, что контакты между ОДКБ и НАТО должны осуществляться на коллективной основе, а тот же Казахстан полагает, что каждый участник волен строить свои отношения с НАТО "по своему хотению". Членство Армении в ОДКБ носит сугубо прагматический характер: сама Армения, территориально оторванная от остальных членов Организации, физически вряд ли может оказать существенную помощь своим партнерам по ОДКБ в случае необходимости, но может рассчитывать на поддержку ОДКБ, ведь соседние с ней Грузия и Азербайджан входят в антироссийскую организацию ГУАМ, создаваемую при покровительстве Запада.

Если учесть, что США и страны Западной Европы делают всё возможное, чтобы тормозить и срывать любые интеграционные инициативы на бывшем пространстве СССР, то следует признать, что шансы на возрождение исторической великой державы либо незначительны, либо равны нулю. Авторитет России невелик и носит скорее рудиментарный характер. Ярких лидеров-объединителей на постсоветском пространстве не видно; даже А. Лукашенко, в последние пару лет поломав рога в схватках с российской элитой, уцепился за "независимость" как за спасительный якорь.

В апреле 2006 года исполнится ровно 10 лет с того момента, как началось строительство Союзного государства России и Беларуси, превратившееся в типичный "долгострой". Мы никак не можем выйти на подписание Конституционного акта, который должен стать первым камнем в фундаменте союзного здания. После долгого топтания на месте всё-таки решили, что единого президента в новом Союзном государстве не будет, а его участники сохранят свой государственный суверенитет. Иначе говоря, мы пришли к конфедерации, т.е. самой простейшей форме союза.

Следует признать, что если интеграция идёт, то только на двусторонней основе, при взаимной выгоде. Экономические интересы преобладают над всеми остальными. Политические партии и парламенты почти всех постсоветских государств не проявляют никакого интереса к идее интеграции. В отличие от западноевропейского объединительного процесса у нас нет не только архитектурного плана строительства общего дома, но даже стратегических идей, по поводу того, каким он должен быть. Мы имеем перед глазами не реальные строения, а театральные декорации. Когда-то в России их называли "потемкинскими деревнями".