Прыжок китайского дракона

В российских СМИ, да и во всём обществе, обострился интерес к тому, что происходит в великой соседней Поднебесной Империи. На фоне явно буксующих и проваливающихся наших реформ уверенный рост экономической мощи Китая кажется особенно впечатляющим. А ведь решительные реформы в Китае начались, по сути, всего на 5 лет раньше, чем у нас была объявлена перестройка. Но какие контрастные итоги!

Целое яйцо - и мухи не облепят

Эта мудрая китайская пословица говорит о том, что только цельная и целеустремлённая программа действий имеет шанс на успех.

В декабре 1978 года на 3-м Пленуме ЦК компартии Китая Дэн Сяопин провозгласил "политику реформ и открытости". После двадцати лет левацких экспериментов и "больших скачков" страна приступила к реализации Большого Проекта. Казалось бы, он был прост и основывался на "идеологии четырёх модернизаций", объявленной Дэн Сяопином: модернизация промышленности, сельского хозяйства, культуры и обороны. Причём в промышленности были чётко разделены функции государства и бизнеса. Государство не вмешивается в текущие дела предприятия, защищает его инфраструктуру, то есть выступает гарантом внешних и внутренних инвестиций. Создаваемые совместные предприятия полностью освобождались от налогов на срок до пяти лет, а налоговые льготы сохранялись и в дальнейшем для тех предприятий, которые выпускали экспортную или импортозамещающую продукцию.

Представляя бюджет будущего года в Государственной Думе, министр финансов Кудрин вспомнил про "советские ботинки, которые никто не покупал", и, стоя в импортной одежде, не назвал отечественной продукции, которая могла бы сегодня экспортироваться (кроме нефти юрского периода и оружия советского периода). А Китай в результате разумной политики правительства стал в ХХI веке одной из самых привлекательных для инвесторов стран, получает около 60 миллиардов долларов внешних инвестиций в год. Внутренние инвестиции составляют и вовсе астрономическую цифру - триллион долларов. Китайцы держат свои сбережения не в стеклянных, а в государственных банках или покупают акции, потому что государство гарантирует населению полную и стопроцентную сохранность вкладов, а также получение дивидендов по акциям. На этом фоне лишь недавно гарантированный возврат потерянных в результате инфляции 100 тысяч российским вкладчикам банков кажется бытовой мелочёвкой, если рассматривать ощутимые вливания в экономику.

Вообще роль государства - вопреки заклинаниям наших либеральных реформаторов - возрастает. Здесь кроется один из самых поразительных парадоксов начала третьего тысячелетия: социалистический Китай выстраивает государственные программы, постоянно увеличивая добычу нефти, а сверхкапиталистические США принимают закон на 1724 страницы и мобилизуют всю государственную мощь для спасения себя от "нефтяного голода". В это же время Россия никак не может опереться на свои нефтяные богатства для спасения своей собственной промышленности с сельским хозяйством и выстроить цельную социально-экономическую политику. Наше раскрошенное яйцо сплошь облепили мухи.

Бывают только столетние крестьяне, не бывает столетних чиновников

Китайская мудрость подчёркивает, что интриги, служебные передряги не ведут к долголетию. Она, конечно, полностью перечёркивается российским опытом: мужики-крестьяне у нас умирают от безысходности и пьянства, не доживая до пенсионного возраста, а крупные чиновники ещё советского периода прекрасно себя чувствуют, путешествуют по свету, пишут демократические книги. Но древняя поговорка отражает и безжалостность социалистического государства к чиновникам-коррупционерам, взяточникам. Например, в позапрошлом году был расстрелян заместитель министра и губернатор одной из южных провинций, который украл всего-то 50 миллионов юаней (то есть долларов), в то время как у нас объём взяток сопоставим с бюджетом страны, а губернаторы безнаказанно богатеют.

Владимир Познер в своей программе "Времена" горячо выступал против жёсткого антикоррупционного закона и повторял: "В Китае за взятки на стадионах расстреливают, а всё равно берут". Берут, конечно, но настолько меньше по сравнению с Россией, что об этом прямо говорят иностранные инвесторы, которые твёрдо выбирают для бизнеса краснознамённый Китай, а не сверхлиберальную Россию. Настоящих акул бизнеса, а не искусственно назначенных миллионеров, догмами и пустыми декларациями не обманешь.

Чиновник не должен любить деньги, офицер не должен бояться смерти

После того, как на Дальнем Востоке были проведены совместные российско-китайские военные учения, по федеральному каналу показали замечательный сюжет о современной китайской армии, в которой тоже прошла реформа по Дэн Сяопину. Конечно, в дисциплине и самоотверженности китайских солдат и офицеров, не боящихся смерти, сомневаться не приходится. Но поразило то, что офицеры живут в одной палатке с рядовыми, что китайский солдат не мог понять вопроса российского корреспондента о неуставных отношениях, о так называемой "дедовщине", что средств у китайской армии хватает на четырёхразовое полноценное питание. Кроме армейских уставов, личный состав сплачивают единая идеология и партийная дисциплина. Наши правители гордились, что провели деидеологизацию армии, убрали политруков. Но что пришло взамен, чем заполнилась идейная ниша?

Близко богатство - не бери нечестным путём, близки трудности - не беги позорно

Конечно, в современном богатеющем Китае - немало трудностей. Например, по другому федеральному телеканалу прошла передача о том, как мало в Китае гражданских свобод, как бедно порой живут люди в провинции, как велика безработица. Да, действительно, 150 миллионов сельских жителей не имеют сегодня постоянной работы, а 25 миллионов живут за чертой бедности. Последняя цифра поражает хотя бы тем, что в России, которая по населению в 10 раз меньше Китая, тоже 25 миллионов (по официальной статистике!) живут за чертой бедности. Средняя зарплата в Китае сопоставима с российской - около 200 долларов, но мы должны помнить, что на наше куда меньшее население равномерно "раскладываются" миллиарды Абрамовича, Авена, Фридмана и других персон из списка журнала "Форбс".

Огромную роль в модернизации Китая играет то, что реформы пользуются поддержкой простых людей. У нас же самого слова "реформа" люди просто боятся. Знают, что это очередной отъём денег. В Китае богатство, которое государство получает от экономического роста, направляется на реальное улучшение жизни населения. И люди это видят! Потому-то государство смогло перевыполнить планы модернизации. Они рассчитывали, что с 1980 года, с реального рубежа воплощения плана четырёх составляющих, до 2000 года ВВП вырастет в четыре раза, но выполнили эту задачу к рубежу нашего глубочайшего кризиса - к 1995 году, а к 2000 году сумели увеличить ВВП в шесть раз! Китайцы, которые живут по учению Конфуция, назвали достигнутый рубеж формулой мыслителя: "сяокан" - "малое благоденствие". Второй рубеж намечен к 2020 году, к 100-летию Компартии Китая - увеличить ВВП ещё в четыре раза и выйти на уровень "среднего благоденствия", а ведь, по Конфуцию, впереди ещё уровень "всеобщего благоденствия". Что будет к этому времени с нашей Родиной, сумеет ли Россия удержать с вымирающим населением свои необозримые пространства?

В Хабаровском крае есть деревня с красивым названием Роскошь, откуда все давно уехали: из 130 дворов остался один, исчезли свинарники и овчарни, заброшены яблоневые сады. Живёт только Валентина Григорьевна с собакой - охраняет родительский дом. За холмами, километрах в семи - Китай. Журналист спросил у Валентины Григорьевны, можно ли отдать роскошанскую землю в обработку китайским крестьянам. "Да ради Бога! - без запинки отвечает она. - Хотят люди работать, так пусть работают. Если русский Иван не хочет, то пусть китайцы". Кстати, можно вспомнить ещё одну китайскую поговорку: "Нет плохого поля, есть только плохие люди".

Так неужели мы настолько хуже китайцев? Нет! - просто России не хватает Большого Проекта, плодотворной государственной политики, поднимающей дух, которые движут могучего юго-восточного соседа.