Блаженны миротворцы

Исполнилось два года (†4.11.2003 г.) со дня кончины митрополита Волоколамского и Юрьевского ПИТИРИМА, одного из известнейших иерархов Русской Православной Церкви.

С его именем связана целая эпоха в жизни нашей Церкви. Немало известных людей, благодаря владыке, нашли путь к храму и стали верующими. Он много лет возглавлял Издательский отдел Московской Патриархии. В сложных условиях гонения на Церковь издавал православный журнал, богословскую литературу. Один Бог знает, чего ему это стоило.

Все, кому довелось знать владыку, не могли не заметить его природной интеллигентности, даже аристократизма в лучшем смысле этого слова. Он был носителем не только многовековой русской духовной традиции, но и христианской культуры, как бы облагораживал всё вокруг себя. И в этом, как и в книгоиздании, было его духовное призвание, особенно в тот период, когда Церковь начинала возрождаться, по существу, из руин.

На приходе о. Вячеслава Брегеды в деревне Малинники Сергиево-Посадского района я услышал удивительный рассказ монахини Московского подворья Пюхтицского монастыря Магдалины. Она родом из Караганды, и владыка был ей хорошо знаком. Уроженец этих мест и о. Вячеслав. А владыка духовно окормлялся у преподобного старца Севастиана Карагандинского, преемника оптинских старцев, причисленного ныне к лику святых. За три дня до кончины старца (19 апреля 1966 г.) владыка постриг его в схиму и, когда тот почил, совершил чин отпевания.

Матушка Магдалина рассказывала:

Богослужение в Единоверческой церкви на Рогожском кладбище

"Владыку я знала с детства. Он постоянно приезжал к нам в Караганду к преподобному Севастиану. Я много слышала о его трудах. Обстоятельства сложились так, что я не смогла попасть на его похороны и очень скорбела. Спустя несколько месяцев ко мне неожиданно обратилась монахиня Лия с предложением посетить могилу владыки. Она его очень почитала и говорила, что он привёл её к вере. Благословившись у настоятельницы, мы отправились на Даниловское кладбище.

Когда подошли к его могиле, я встала на колени и начала ему исповедоваться, как живому, и мысленно беседовать с ним, рассказывая все свои недоумения. Поднявшись с колен, была поражена увиденным: вокруг нас на ограде и памятниках сидело множество голубей. Моя спутница была удивлена не менее меня и, выражая своё восхищение, сказала, что такого она никогда не видала. Причём голуби располагались только вокруг нас. Они были белоснежные, садились нам на плечи, на голову... Совершенно нас не боялись. И тут меня вдруг словно осенило: Господь послал нам это чудо неслучайно. Голубь ведь птица особая, олицетворяющая духовную чистоту и святость. Душа моя ликовала; светлое, доброе чувство переполняло меня...

Владыка со своим духовным отцом, преподобным Севастианом Карагандинским

Все мои близкие в Караганде очень чтили владыку. После кончины старца Севастиана он всех нас духовно поддерживал. В 1997 году митрополит Питирим приехал в Караганду, на праздник прославления (причисления к лику святых) о. Севастиана. Тогда были подняты его мощи. Мы обрадовались встрече с митрополитом, окружили его, каждый хотел у него взять благословение. Неожиданно он попросил меня задержаться. Зашёл в свою келью, вынес оттуда позолоченный столовый набор, подал его мне и сказал: "Это мой тебе подарок. Придёт время, ты будешь меня вспоминать и накрывать большим людям столы..."

И вот сейчас, живя в скиту, я отчётливо поняла его прозорливость. У нас идёт стройка. К нам приезжают и матушка игуменья, и владыка Феогност, и другие известные церковные люди. Мне, действительно, часто приходится накрывать столы..."

Отец Вячеслав Брегеда поделился своими воспоминаниями о владыке, которого он знал 25 лет:

"В 1975 году после демобилизации из армии я вернулся в свой родной город Караганду и устроился работать таксистом. Так я познакомился с сестрой владыки, Надеждой Владимировной. Выяснилось, что архиерею нужен верующий водитель. Она предложила мне приехать в Москву и побеседовать с ним. Я решил обратиться за советом к монахине Анастасии - духовной дочери преподобного Севастиана Карагандинского, которая обладала даром прозорливости и многих наставляла. Матушка посоветовала мне просить содействия владыки в поступлении в семинарию. Летом следующего года я поехал в Москву, познакомился с тогда ещё архиепископом Питиримом. Он возглавлял Издательский отдел Московского Патриархата, который располагался в Новодевичьем монастыре. Внимательно выслушав меня, он помог решить вопрос с пропиской в ближайшей от Москвы Владимирской области, и когда я всё оформил, направил в один из своих приходов под Волоколамск в село Спас. Там я жил восемь месяцев: отапливал храм, читал на клиросе... В общем, выполнял всё, что поручали. Приходилось быть и иподиаконом на архиерейской службе. После службы владыка нередко беседовал с нами, рассказывал и о том, как он встречался со старцем Севастианом Карагандинским.

Как-то он рассказал такой случай об одной из своих поездок в Караганду. Было это ещё при жизни о. Севастиана. Караганда в то время была неустроенным городом. Летом часто поднимались пыльные бури. Однажды пришлось ему идти вместе с преподобным Севастианом и ещё несколькими людьми во время такой бури. Как говорится, ни зги не видно было. Кое-как дошли до храма, очень устали, чувствовалось сильное внутреннее недовольство и даже озлобление. Когда вошли в храм, преподобный Севастиан протёр глаза и неожиданно с каким-то упоительным восторгом, улыбаясь, произнёс: "О, какая чудесная пыль!" После его слов недовольство и усталость словно рукой сняло.

Владыка помогал очень многим. Обладал разносторонними знаниями и даже играл на виолончели.

В семинарии он преподавал Новый Завет и Сравнительное богословие. Лекции читал доходчиво, задушевно, как говорится, уста к устам, сердце к сердцу. Когда он служил Божественную Литургию, всегда был сосредоточен, внимателен, чувствовался его высокий молитвенный настрой. Владыка учил нас молитве Иисусовой. Говорил, что вначале её нужно творить языком, но с закрытым ртом, совершая ежедневно 300 молитв. Сто молитв читать Богородице и по 50 Ангелу-хранителю и своему святому. Всё это называется пятисотницей. Я хотел читать по две-три тысячи Иисусовых молитв в день, но он меня остановил...

В годы моей семинарской учёбы запомнился случай, когда отпевали священника в Покровском храме в Медведково. Кончина у этого священника была чудесная. Он отслужил службу, причастился и вскоре умер. Владыка сказал, что дай Бог каждому такую кончину.

После окончания семинарии я некоторое время работал в Издательском отделе, затем поступил в академию. Меня всегда удивляла широта духовного мировоззрения высокопреосвященного. Общаясь с митрополитом Питиримом, я находил в нём не только источник богатейших духовных знаний и духовного опыта, которые необходимы каждому священнослужителю, но и нечто большее. Он являлся для меня своего рода ориентиром во всех жизненных ситуациях. Если внутри коллектива возникали нестроения, он выявлял их на самой ранней стадии и быстро гасил конфликты. Был, действительно, миротворцем.

Митрополит Питирим родом из старинной церковной семьи. По линии матери и отца его предки были священнослужителями. У владыки имелись документы, где прослеживалась его родословная с XVII века.

Церковная жизнь Константина Нечаева, будущего митрополита Питирима, началась в 40-х годах прошлого века. Ещё будучи студентом Московского института инженеров транспорта (МИИТ), он был иподиаконом Святейшего Патриарха Алексия I. В 1945 году поступил в только что открывшийся в Москве Православный Богословский институт, позднее преобразованный в Московскую Духовную Академию.

Общение со Святейшим Патриархом Алексием I оказало решающее влияние на всю его жизнь. Владыка часто рассказывал о нём. Однажды он припомнил такой случай, как куда-то очень спешил, догнав вагон, вскочил на последнюю подножку и, тяжело дыша, вошёл внутрь. Трамваи ходили тогда с открытыми дверями. Неожиданно к нему подошла какая-то бабушка и спросила: "Скажите, пожалуйста, когда Святейший служит?"

"Мне было очень неудобно, - говорил он, - я даже не подозревал, что меня вот так могут узнать на улице как иподиакона Патриарха. В моих действиях было нечто игривое, бесшабашное..."

Приводя этот пример, он призывал нас контролировать себя и не совершать неподобающих нашему сану движений, потому что нас постоянно видят, и мы неправильными действиями можем ввести людей в смущение.

Владыка был одиннадцатым ребёнком в семье. У него было четверо братьев и шесть сестёр. Родился он в г. Козлове (ныне Мичуринск) в 1926 году. Его отец, протоиерей Владимир Нечаев, был настоятелем Ильинского храма в этом городе. Деды и прадеды, все его предки, начиная с XVII века, тоже были священниками в Тамбовской епархии. После закрытия Оптиной Пустыни отец владыки пригласил одного из Оптинских старцев, ныне преподобного Севастиана, служить в его храме. Когда отца владыки арестовали, преподобный некоторое время опекал его семью.

Однажды мать владыки спросила у о. Севастиана, как нужно готовиться к смерти. Он посоветовал читать творения свт. Василия Великого. И случилось так, что через несколько лет она умерла именно в день памяти этого святого.

Отец Севастиан советовал ей также продать большой дом, в котором жила их семья, и купить маленький. В это время начиналась коллективизация, ужесточались репрессии против духовенства и других непролетарских сословий. Они не послушались, и дом был конфискован. Пришлось бедствовать и переходить с квартиры на квартиру.

Семья владыки была очень дружной. Все относились друг к другу с большой любовью; забота о ближних была превыше всего. На Пасху и великие праздники все их родственники собирались за одним столом. Все сёстры и братья владыки были высокообразованными верующими людьми. Например, брат владыки, Николай Владимирович, строил первые высотные здания, был известным инженером-строителем.

Митрополит Питирим как-то сказал: "Если люди воспитаны в добрых семьях, в православной традиции, значит у них есть надёжный фундамент для служения Богу и ближнему. С ними легко и удобно строить отношения. Если этого нет - очень печально. Всё это сказывается или скажется и на их детях".