Восприятие Троицы сердцем и умом

 29 января - 575 лет со дня праведной кончины великого русского иконописца Андрея Рублёва

18 января - 90 лет со дня рождения русского учёного Бориса Викторовича Раушенбаха

За всю историю человечества достоянием людей не становилась более поразительная идея, чем троичность единого Бога. Поразительно уже то, как она могла прийти кому-то в голову и как сумела утвердиться среди тех, кто её принял. Ведь её математическое выражение "1-3; 3-1" является очевидным абсурдом. Давайте же поговорим о её возникновении и о последствиях её принятия.

В голову прийти она, конечно, никому не могла - человек такое придумать не способен. Эту потрясающую информацию о Боге мог сообщить людям только сам Бог, и только тогда, когда человек достаточно созрел, чтобы её вместить. К этому его надо было подготовить, и такая подготовка заняла много столетий. Необходимо было понять настолько глубокие вещи, связанные с мироустройством, дойти до которых собственным умом, без Божией подсказки, человеку было не по силам. И подсказки были - одна скрытая, другая явная. Скрытой подсказкой было вдохновение, позволившее древнегреческим мудрецам, не осознававшим, откуда оно исходит, разработать удивительно изящную философию "Единого - Многого". Этот поток космологического знания берёт своё начало в VI веке до н. э. Источником второго потока было Откровение избранному народу через Моисея о Едином Боге, произошедшее за восемь веков до этого на Синайской горе. Эти два потока частичных истин долгое время текли параллельно и независимо друг от друга и никогда бы не соединились, если бы не произошло ещё одно Откровение - принесённое на Землю воплотившимся Богом. В результате два русла слились и образовали океан Истины - уже не частичной, а полной, исходным пунктом которой стал как раз факт наличия в одном Боге трёх Лиц. Рассмотрим, что конкретно нёс в себе каждый из потоков.

Эллинский мыслитель Парменид первым пришёл к убеждению, что бытие, т.е. свойство "быть", присутствовать в мире, есть следствие другого, не тождественного ему свойства существовать. Этого тонкого различения никто прежде не делал, полагая, будто бытие чего-то и есть его существование. Парменид понял, что это не так, и хотя бытие невозможно без предварительного существования, существование без бытия - существование в себе, "чистое существование" - вполне возможно.

Таким образом, существование есть потенциал бытия, а бытие - реализация этой потенции, а потенцию и её осуществление нельзя путать. Сегодня мы можем констатировать, что догадка Парменида оказалась абсолютно верной, ибо современная наука даёт нам бесспорный пример существования без бытия: это "чёрные дыры", которые, по уверениям теоретиков, существуют, но которых в наблюдаемой вселенной нет.

Произведя своё тонкое различение двух важнейших категорий, Парменид, идеи которого были подхвачены Платоном, стал отцом всей европейской философии, которая традиционно размежёвывает невидимую сущность и видимое явление и считает своей задачей изучение сущности. Однако первым применением отвлечённой схемы Парменида к чему-то конкретному и актуальному было её использование христианским богословием в качестве одной составляющей, к которой была добавлена другая составляющая - Синайское Откровение, - и был произведён синтез обеих с переосмыслением каждой в свете Евангелия.

Какими признаками обладало универсальное древнегреческое существование до этого синтеза? Кроме того, что оно было ненаблюдаемым в своей внутренней жизни, оно было абсолютно простым, не состояло из частей, и поэтому было названо "Единым". В то же время это атомарное Единое обладало содержанием, которое раскрывалось при входе сущего в бытие, образуя "Многое". Структурную развёртку всего сущего в бытии, взятую в целом, эллины назвали "Другим" Единого.

Вторая составляющая состоит в тезисе единобожия. Первая заповедь, данная Моисею, содержала фразу "Да не будет у вас других богов". А когда до этого Моисей спросил явившегося ему в неопалимой купине Бога: "Кто ты?", он услышал ответ: "Я есть Сущий". Разве может не прийти здесь на ум "сущее", или "Единое" платоников тому, кто воспитан в античной культуре? А в ней были воспитаны все создатели христианского Символа Веры, т.е. догмата Троицы - александрийские учители Церкви III-IV веков, все без исключения греки, получившие блестящее философское образование и уже потом принявшие христианскую веру и начавшие осмысливать Священное Писание. Именно в их сознании и произошёл великий синтез. Если эллинские мудрецы спрыснули разрушенный в первобытных религиях мир "мёртвой водой" и сделали его целостным, то богодухновенные александрийцы окропили его "живой водой", и Единое стало личностью - Богом-Отцом, сохранившим в себе такие его атрибуты, как атомарность (Бог-Отец абсолютно прост) и ненаблюдаемость (Бога-Отца "не видел никто никогда"). Но ведь у "Единого" греков было "Другое" - во что же оно переходит в новой космологии? Разумеется, в Бога-Сына, который есть Многое, ибо Он есть Слово, т.е. структура, а если взять это Многое во всей совокупности, то получится "Другое" Отца. Заметьте: это не другой Бог, а "Другое Бога", а это принципиально разные вещи. Это один и тот же Бог, но находящийся в разных проявлениях или ипостасях, подобно тому, как одно и то же вещество вода является нам в двух "агрегатных состояниях" - жидком и твёрдом. А поскольку Сын не другое существо, а "Другое" Отца, то они, как это и подобает ближайшим родственникам, "одного духа", и этот их общий Дух, связующий два Абсолюта, сам неизбежно должен быть Абсолютом, т.е. третьим Божественным Лицом, третьей ипостасью. Так христианское учение от греческого дуализма поднимается к триаде, которая и ставит точку на поисках мировоззренческой истины, формулируя её на все будущие века в догмате о Пресвятой Троице, который православный мир до сих пор возглашает на каждой литургии, начиная его словом "Верую".

Борис Викторович Раушенбах

Вот как долго и как целенаправленно подводил Господь наше людское племя к усвоению главного известия о самом Себе - к принятию догмата о Троице! Надо полагать, что эти тысячелетия усилия затрачивались не напрасно, что они как-то повлияли на ход истории. Конечно так, причём слово "повлияли" слишком слабое - войдя в человеческое сознание, Троица перевернула мир. Торжество православного Символа Веры имело безо всякого преувеличения грандиозные последствия, два из которых мы здесь отметим.

Первое следствие. Наличие в сущностно едином Боге трёх Лиц обеспечивает наличие любви внутри самого Бога, т.е. делает любовь дотварной категорией, что, конечно, сильно повышает её статус. Когда апостол Иоанн говорит: "Бог есть любовь", он не имеет в виду существование в мире чего-то или кого-то ещё, кроме Бога. Это делает христианство единственной религией подлинной, абсолютной любви, ибо в других вероисповеданиях любовь появляется уже после сотворения мира, т.е. является вторичной данностью. Разумеется, в самом Боге это не та любовь, которой, по нынешней терминологии, "занимаются" возлюбленные, следовательно, не такой является и та божественная, сходящая к нам с небес христианская любовь, к которой призывает нас Евангелие. Какова же она? О ней лучше всех сказал преподобный Исаак Сирии (VI в.):

"Это возгорание сердца у человека о всем творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умиляется сердце его, и не может оно вынести, или видеть, или слышать какого-нибудь вреда, или малой печали, перетерпеваемой тварью. А посему и о бессловесных тварях, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились они и очистились, а также и о естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его, по уподоблению в сем Богу".

Вторым следствием факта триединства Бога оказывается возможность вступления с Ним в прямое общение для человека. Согласно определению четвёртого, Халкидонского Вселенского собора (451 г.) поскольку личность в нём одна, эта просьба моментально передаётся находящемуся в ней нераздельно и неслиянно с человеческим Божественному естеству, а через него - Богу во всей Его полноте, т.е. Троицы. Выделение Троицей своего Второго Лица в качестве нашего ходатая - великое благо для нас, дающее неложную надежду на спасение. Заметим, что такого идеального ходатая нет ни в строгом единобожии иудеев и мусульман, ни тем более в язычестве.

Великая истина о триединстве Бога открыта всем "алчущим и жаждущим правды" уже около двух тысячелетий, и за это время множество людей, уверовавших в неё и сделавших из неё жизненные выводы, спаслись. Но на протяжении всего этого времени враг нашего спасения насылал на людей сомнения: как же это может быть, чтобы единица равнялась трём?

Тот аргумент, что Бог превыше арифметики, ибо сам её создал и предписал только материи, а не себе самому, удовлетворит не всех - простому человеку нужны более простые доводы. И они есть. Один принадлежит преподобному Андрею Рублёву, другой - русскому учёному, академику Раушенбаху, разработавшему теорию космических траекторий, лежащую в основе всех расчётов при запусках спутников.

Рублёв показал, что один может одновременно быть тремя. Посмотрите на его "Троицу" и скажите, одно существо на ней изображено или три? Вы не сможете ответить: то вам будет казаться первое, то второе. Этот оптический фокус устраняет все возражения против возможности триединства - как же можно его отрицать, если вы видите его воочию?

Раушенбах же апеллирует к понятию трёхмерного вектора, которое нынче всем известно. Его проекции на оси координат имеют независимое существование, но оно берёт своё начало в едином пространственном векторе.

Обе эти простые интерпретации Троицы принадлежат людям, которых мы вспоминаем в январе 2005 года, и помогают воспринять её сердцем и умом как реальность.

Пресвятая Троице, Боже наш, слава Тебе!