Бесланская трагедия

 Утром 1 сентября, после поездки членов нашей фракции "Родина" по Южной Осетии, мы должны были вылетать из Владикавказа в Москву. В аэропорту нас ждала страшная новость - сообщение о том, что в 5 минутах езды от аэропорта, в городе Беслане, захвачена школа. Я, честно говоря, подумал, что захват связан с тем, что какой-нибудь маньяк захватил двух-трёх детей, учителей. Никто из нас не представлял масштабов катастрофы.

В Беслане, подъезжая к школе, увидели, что у здания отдела внутренних дел шла пальба - стреляли из гранатомётов, люди бежали в разные стороны. Мы практически приехали первыми, одновременно с президентом Северной Осетии А. Дзасоховым. Мы встретили человека, который, видимо, сбежал от боевиков. Очевидец говорил о том, что нападавшие были в масках, и уже при самом захвате они проявили максимальную жестокость - детей хватали за шкирку как щенят, и, разбивая ими окна первого этажа, забрасывали их внутрь, в школу.

Я был в "Норд-Осте", видел, что там происходило. Тогда велись переговоры, здесь никаких переговоров та сторона практически не поддерживала. Видимо, единственной задачей боевиков было захватить как можно больше заложников, причём как можно больше детей, проявлять абсолютное пренебрежение ко всяческим человеческим правам и человеческой жизни, в том числе к детской жизни. Не давать ни воды, ни хлеба, ничего, содержать людей в антисанитарных условиях и ожидать дальнейших инструкций. Они ждали звонка по мобильному телефону, потому что одним из условий, которое боевики выдвинули сразу, выбросив записку - она была у меня в руках, - было то, что если мы прервём мобильную связь в Беслане, они будут расстреливать заложников. Естественно, наши спецслужбы установили контроль за радиоэфиром - таких звонков фактически в школу не поступало.

Сейчас раздаётся много вопросов - почему власти не пошли на выполнение их условий, почему нельзя было хотя бы сделать вид, что войска из Чечни будут выведены, если уж речь шла о таком количестве жизней? Я уверен, если бы они выставили какие-то политические условия, - эти условия незамедлительно и всерьёз начали бы рассматриваться политическим руководством страны.

Всё руководство штаба готово было пойти на любые условия, лишь бы спасти детей. Это был тот самый случай, когда Россия пошла на переговоры с террористами. Я видел состояние А. Дзасохова и слышал его переговоры с президентом, с другими официальными лицами в Москве.

Переговоров с террористами как таковых не было - я это свидетельствую как человек, который находился все эти три дня и две ночи в штабе. Сами террористы редко выходили на связь, никаких условий и требований они не выдвигали. Не было и чётко сформулированного условия о выводе войск из Чечни. Они называли разных переговорщиков, которых они хотели бы видеть. Сначала террористы звали Рошаля - я сам видел в записке его имя, затем потребовали Дзасохова и Зязикова. Все эти люди находились на месте и переговоры вполне можно было начать. Но террористы стали менять свои требования. Рошаль оказался уже не нужен, а вот Руслана Аушева они приняли, и ему действительно удалось многое сделать...

Письмо террористов Путину с их требованиями действительно было отправлено. Правда подпись в нём была совершенно непонятной, вроде как Басаев числился среди подписантов этого письма. Оно было отправлено поздно вечером в Москву, ответ на него террористы ждали по истечении трёх дней после захвата, то есть до утра субботы, а мы знаем, что всё произошло в пятницу, в середине дня. Поэтому ответа президента, во-первых, рано было ждать, а во-вторых, письмо было очень путаным - я видел его, я знаю, какие обращения готовит Басаев, и судя по всему, это послание - подделка. То есть моя версия такова: я думаю, что террористы, не дождавшись инструкций, как себя вести дальше, и боясь показать, что у них нет плана действий и что их спонсоры их просто кинули в такой ситуации, стали изображать, что у них есть некие инструкции, писать какие-то слова, достаточно неграмотно, прикрываясь фамилией наиболее известного террориста...

Вообще моя версия состоит в том, что самих боевиков их хозяева подставили. Судя по тому, что происходило внутри самой школы, у боевиков началась паника в связи с тем, что никаких инструкций к ним не поступало. Видимо, тот, кто заказал всю эту операцию, кто её проплатил, не хотел никаких компромиссов. Он стремился загнать и террористов, и штаб, и прежде всего самих заложников в абсолютно тупиковую ситуацию; загнать в условия, когда и штурмовать нельзя, и договариваться не о чем. Он рассчитывал, что у террористов сдадут нервы и произойдёт самое страшное - трагедия всех, когда погибнут все.

Задача организаторов этого страшного теракта была в следующем: вызвать ответные массовые действия осетинского народа, разжечь Кавказ, сделать так, чтоб сдетонировала Северная Осетия, и потом сдетонировал весь Северный Кавказ, чтобы полностью была дискредитирована российская власть.

Организаторы стремились разрушить межнациональный мир на Северном Кавказе, а так как кавказские диаспоры проживают у нас по всей России, то я думаю, что, в принципе, речь шла и о том, чтобы расшатать политическую ситуацию в стране и ввергнуть Россию в хаос. Те, кто захватили школу, были профессионалами. Уроки "Норд-Оста" террористы полностью восприняли и изучили их. Во всяком случае, они активно работали с аудиторией, объясняя заложникам, что воду, питание и медикаменты не дают русские (это нам говорили заложники, которые чудом вырвались сами, и те, которых позже удалось освободить). Террористы провоцировали раскол, во-первых, в оперативном штабе между представителями федеральной власти и осетинским руководством, и, во-вторых, они пытались спровоцировать осетинское руководство на создание живого кольца из родителей, которые были доведены до крайней степени отчаяния и держались только в силу своего национального характера.

У одного из руководителей Северной Осетии Т. Мамсурова оказались в заложниках двое детей, мальчик и девочка, и при этом он ещё был одним из руководителей штаба и действовал очень чётко. Ему звонили террористы, они давали трубку детям, дети просили - папа, пожалуйста, не допусти штурма, нас всех взорвут здесь, никакого штурма быть не должно. Когда Аушев шёл в школу, Теймураз подошёл к нему, сказал - Руслан, если тебе будут предлагать забрать моих детей, забери лучше маленьких, совсем маленьких. Он - настоящий мужчина, настоящий государственный деятель. Он понимал, что его дети находятся там, в школе, но он понимал, что надо забрать совсем слабеньких, малышей. И я видел потом, когда начался бой - он схватил оружие, побежал сам защищать своих детей.

Сами федералы - "Альфа", "Вымпел", все остальные спецслужбы прекрасно понимали, что штурм невозможен, потому что всё взлетит на воздух. Это даже не "Норд-Ост", здесь даже подойти невозможно было никоим образом. Пространство простреливалось со всех сторон - террористы стреляли каждый раз из подствольных гранатомётов, из РПГ, обстреливали вслепую, показывая, что они "в тонусе".

Террористы находились в крайнем стрессе и проявляли крайнюю жестокость. В 13 часов произошёл взрыв в спортивном зале. Тут же по мобильному телефону Гуцериеву удалось связаться с одним из главарей банды. Тот стал кричать: "Зачем вы нас штурмуете, мы здесь сейчас всё взорвём!.." Гуцериев кричал ему в трубку, что никакого штурма нет, это у вас взрыв. Возможно, что кто-то из террористов окончательно сошёл с ума либо у них был внутренний раскол - непонятно, что там происходило на самом деле. Следствие, наверное, сможет какие-то причины установить, но после взрыва в образовавшуюся щель рванулись дети, оставшиеся в живых, они убегали, и боевики стали расстреливать их с верхних этажей школы. И вот только тогда был открыт огонь уже с нашей стороны по окнам, чтобы погасить огневые точки и каким-то образом сберечь детей.

Офицеры "Альфы" побежали к зданию школы и буквально выносили детей, прикрывая их своим телом. Поэтому такие большие потери среди сотрудников спецслужб. Я в истории террора такого не помню, ни по жестокости, ни по масштабам содеянного. Эти люди называют себя "борцами за веру и свободу", но ни одна религия не поощряет подобных действий. Это интернационал выродков, лишённых всех морально-нравственных качеств. Издеваться над малолетними и грудными детьми, женщинами могут только трусы и негодяи. Эти люди, конечно же, должны быть поставлены вне закона. Нам надо менять уголовное законодательство, в котором должны быть статьи, ужесточающие наказание за подобного рода преступления.

Вопросов много. Группа террористов пробралась на территорию другой республики. По каким дорогам они ехали, и что делали при этом наши спецслужбы, МВД? Почему не было никакой информации о готовящемся теракте? Как это могло быть допущено?

Мы, по сути, уже давно живём в военное время, а до сих пор относимся к системе безопасности, как будто мы существуем в гражданском мире и у нас все хорошо. Есть два мира - мир нашего Рублёво-Успенского шоссе, с дворцами "новых русских", и при этом одновременно существует ситуация на Кавказе и в других крупных городах, когда уже десятками взрывают мирных жителей, у которых нет бронежилетов, нет бронемашин. Поэтому я считаю, что власть фактически не справилась с ситуацией, и безусловно, она должна уйти. Президент просто обязан отправить этих людей в отставку, и прежде всего силовиков. Кто-то должен за все эти жизни отвечать. В том, что это произошло именно так, есть виноватые, - те, кто должен был обеспечить безопасность детей. Они должны были понимать, что серия терактов будет продолжена.

В эти дни я обратился к руководству Думы с предложением прервать депутатские отпуска и созвать экстренное заседание Госдумы в связи с такими масштабными терактами. Совет Думы отказался проводить такого рода мероприятия и прерывать депутатские отпуска.

Сегодня мы должны почувствовать себя нацией. Нас никто не имеет права ставить на колени. Мы должны требовать от правительства большей безопасности, большей справедливости в нашей стране. Мы требуем от власти адекватных действий по подавлению этой безудержной жестокости, преступности, по наведению элементарного порядка в нашем общем доме.

Содержание номера       Главная страница номера       Начало страницы