Уроки мужества

 

 

Нa берегу реки Лабы, притока шумной Кубани, раскинулся небольшой городок Лабинск - место дислокации старейшей части внутренних войск, которой в январе 2004 года исполнится 80 лет.

Пятеро Героев Советского Союза служили под знамёнами прославленной, краснозвёздной части. Есть в батальоне и Герой России, подполковник Николай Шевелёв, погибший в апреле 2000 года под Сержень-Юртом. Навечно зачислен в списки части старший лейтенант Евгений Автономов, попавший в плен к боевикам раненым в бессознательном состоянии 21 августа 1996 года. Через два дня начались мирные переговоры, завершившиеся Хасавьюртовским соглашением и обменом пленными, но бандиты расстреляли офицера, который предпочёл смерть - измене. Девятнадцать однополчан потеряли лабинцы в ходе первой чеченской кампании.

Почти в два с лишним раза большие потери понесли они в ходе второй чеченской, которая ещё далека до завершения. Больно вглядываться в портреты молодых мужчин в траурных рамках, "погибших на этом пути". Вот обгоревшие военные билеты рядовых Вячеслава Веденкова, Ивана Лукьяненко, Евгения Вутлого, других воинов, чьи фамилии не разобрать. Здесь же их закоптившиеся жетоны-смертнички и нательные крестики. Ясно, что они до конца были со своими хозяевами, корчась и выгибаясь, как от страшной боли, в огне факелом горящей бээмпэшки, подбитой из засады боевиками в апреле 2000 года под Сержень-Юртом.

Кадры трофейной видеосъёмки, результаты судмедэкспертизы и восстановленные поминутно радиопереговоры ближайшей заставы и сожжённой колонны дают нам возможность восстановить картину боя. Колонна попала в засаду. Подрыв и несколько прямых попаданий в корпус остановили и подожгли бээмпэшку. Застыл и КАМАЗ, который она сопровождала, - на узкой дорожке не разъехаться. От взрыва и попадания гранат на месте погибли рядовой-контрактник оренбуржец Евгений Виноградов, механик-водитель рядовой Александр Дашков из Старого Оскола. Беспомощно свесился из кабины водителя ростовчанин-контрактник, младший сержант Александр Пономарёв. Начавших выпрыгивать из свечками вспыхнувших машин солдат настигали пули. Прикрывая товарищей, задыхаясь в чаду горящей бэхи, заработал пулемёт наводчика Павла Лысенко, контрактника из прикубанской станицы Азовской, сквозь бойницу огнём из автомата его поддержал лабинец, сержант-контрактник Евгений Хлудеев; позже его, тяжело раненного, заменит задыхающийся Слава Воденков из Орла. Отстреливались, пытаясь организовать оборону, раненые подполковник Николай Шевелёв и волгоградец стрелок Евгений Вутлый. Но силы неравны. Смерть неумолимо по одному выбирала себе жертвы. Ещё живых, шевелящихся людей боевик, позируя в камеру, добивает контрольным в голову из пистолета. Такие раны у Жени Вутлого, гранатомётчика рядового Вани Лукьяненко, Максима Дубовского. Страшно описывать увиденное на кассете. И всё же.

Не меньше двух десятков боевиков, как шакалы на добычу, с истошными воплями "Аллах акбар!" кинулись к застывшим машинам...

Старший офицер на ближайшей заставе, подполковник Виктор Мишура и кадры видеосъёмки свидетельствуют, что оставшийся в живых воин-контрактник, засевший в пылающей бронемашине, а это, по всей видимости, и был Павел Лысенко, не сдаётся, огрызается огнём. На заставе, где спешно формируется помощь, выхватывают из эфира последнюю информацию: "Мужики! Держусь... Все погибли... Патроны заканчиваются... Я один остался... Прощайте!"

Зам. комбата по работе с личным составом, подполковник Александр Котов протягивает лежащую на столике, застеленном трофейным ичкерийским флагом со следом солдатского ботинка 45-го размера и заваленном трофейным оружием и безделушками, книгу одного из идеологов ваххабизма Магомета Такаева "Газзават, или как стать бессмертным", изданную на русском языке, между прочим, в Киеве. Листаю. Русскому, православному человеку трудно понять, чего хочет автор? Убедить читателя в бессмертии души? Но об этом, слава Богу, нам известно и без него. Более тысячи лет Россия исповедует Православие и тем спасается. И для того, чтобы обрести небесные обители, нам совсем ни к чему становиться шахидами, погубив для этого десятки ни в чём не повинных людей. "Шахид", в переводе с арабского - "мученик". Знает немало мучеников и Русская Православная Церковь. Более того, 20-е, 30-е, 40-е годы прошлого столетия освятили мученическими венцами сотни тысяч россиян.

Разве можно хотя бы близко сравнить их жизнь и смерть со зверствами псевдомучеников-шахидов? Отдавшие свои жизни за веру, Отечество, свой народ, как и наши воины, погибшие под Сержень-Юртом; тысячи других солдат и офицеров, жертвуя собой, за "ради други своя", становились истинными угодниками Божиими. В какую преисподнюю отошли души мракобесов в зелёных повязках, лучше и не вспоминать.

В углу - россыпь записных книжек уничтоженных бандитов. Беру из кучи одну, другую, третью. Везде одно и тоже. Имена, клички, населённые пункты Чечни и Ингушетии, а напротив колонки цифр. Долги. Кто кому и сколько должен в этой дьявольской игре под названием "Независимая Ичкерия". Кочуя по небезопасной для них самих нынче Родине, реквизируя у населения продукты, одежду, предметы первой необходимости, моджахеды предпочитают расплачиваться по безналу, то есть берут в долг, и на всякий случай (для сомневающихся) записывают в зелёную книжицу: "Старые Атаги: Макка - 400, Зарем -100". "Видела, женщина? Воин Аллаха не врёт. Теперь молчи и молись за нашу победу, которая не за горами." Здесь же идут расчеты, уже, видимо, получаемые бандитом наличными и раздача долгов своим: "Курчалой: Садид -1м. 500 т.р., Шазбан чечен - 100, наш Асланбек - 80 тр.". И никакой, заметьте, идеологии. Ну а то, что нам объявлен газават, принимаем к сведению. Не впервой. Объявляли нам его многие. Переварили всех и не подавились, потому что в ответ на их крикливые лозунги в нашем народе всегда находилась мощная национальная идея сплочения народа и сохранения государства. А вот вокруг "кого" и "зачем", решать сегодня теперь уже нам.

 

Содержание номера        Главная страница номера