Борис Анатольевич Джерелиевский

    В межвоенный период Наурский район рассматривался главарями мятежников как плацдарм для действий против Ставрополья. Здесь были созданы склады оружия и взрывчатки, базы, учебные центры для подготовки боевиков. Значительное число молодежи района прошло через эти центры. Логично предположить, что далеко не все из них заняты сегодня возрождением мирной жизни в районе. Об этом, в частности, свидетельствует мусульманское кладбище в Мекенской. За последнее время оно сильно разрослось за счет могил с надгробьями, выкрашенными в ярко-зеленый цвет. Так выглядят захоронения "шахидов". Некоторые из них украшены шестами с разноцветными кусками ткани, которые означают, что покойник еще не отомщен.
    В станице Новотерской не так давно имела место следующая провокация: ночью неизвестными был взорван памятник "шахидам", выполненный в виде множества копий, обращенных к небу, и установленный около трассы. Командир сводного отряда, который базируется в селении, сразу же связался со старейшинами, чтобы объяснить им, что милиционеры не причастны к этому взрыву. Те, в свою очередь, заверили, что "на них и не думали". Тем не менее, ночью был обстрелян наряд, дежуривший у моста через Терек. К счастью, обошлось без жертв. Вскоре было установлено, что памятник взорван боевиками, которые таким образом пытались подвигнуть население станицы "к активной борьбе с оккупантами". В середине декабря у Мекенской подорвался на фугасе милицейский "Урал", а бойцы внутренних войск, ремонтировавшие сломавшуюся недалеко от Алпатово машину, были обстреляны из белой "Нивы".
    Но по сравнению с Урус-Мартановским или Ножай-Юртовским районами, здесь глубокий тыл и абсолютный покой. Офицер военной разведки объяснил мне, что сами мятежники не заинтересованы в эскалации конфликта на территории Наура. Через Наурский район проходит важнейшая транспортная артерия, связующая Чечню с остальной Россией. В случае ухудшения обстановки в районе, въезд на Ставрополье может быть серьезно ограничен или даже вовсе перекрыт, что отнюдь не соответствует интересам боевиков. "После ввода войск они здесь не воевали, сдав район практически без сопротивления, стремясь сохранить его как базу, где можно будет отдохнуть и подлечиться", - рассказывает разведчик. Это подтверждают и оперативники ВОВД, которые говорят, что с наступлением холодов количество молодых мужчин в районе увеличилось на порядок.
    Между тем отследить такого рода "сезонную миграцию" достаточно сложно. По словам сотрудников милиции, сегодня, несмотря на затишье, проводить в Наурском районе следственно-оперативные мероприятия чрезвычайно трудно. Главная проблема - замкнутость местных жителей. Даже свои проблемы чеченцы решают в духе традиций "кровной мести", без привлечения властей, а оставшиеся русские боятся мести - ведь не секрет, что в каждом селе у боевиков есть свои люди, которые им обо всем докладывают. Преступления следователям приходится восстанавливать по крупицам. К сожалению, пока что и уровень сотрудничества с чеченской милицией оставляет желать лучшего. Офицеры СОМа, дислоцированного в Новотерской, рассказали, что, хотя на словах местная милиция прямо-таки горит желанием сотрудничать со сводным отрядом, никакого реального взаимодействия нет. И получить от чеченских милиционеров интересующую информацию до сих пор ни разу не удавалось. До начала второй кампании одним из важнейших источников существования для местных жителей были незаконное производство и продажа нефтепродуктов. По сей день берег Терека украшают остатки десятков нефтяных "самоваров", уничтоженных российскими милиционерами. В настоящее время практически все скважины заглушены и незаконный оборот нефтепродуктов практически сведен на нет.
    Не так давно произошла встреча командования сводного отряда с муфтием и главой администрации Новотерской, на которой обсуждались различные аспекты возможного взаимодействия. Они высказали серьезную обеспокоенность растущей наркоманией среди чеченской молодежи и попросили милиционеров о помощи в противодействии этому злу. К сожалению, в настоящий момент вести эффективную полномасштабную борьбу с этой страшной бедой не удастся в силу понятных причин, но по мере того как станичный отдел милиции будет укомплектован и приступит к полноценной работе, ситуация должна изменится в лучшую сторону. Благодаря присутствию в станице сводного отряда ее жители впервые за много лет стали получать квалифицированную медицинскую помощь. Врач СОМа человек уникальный. Специалист высочайшего класса, кавалер многих правительственных наград, он прошел почти через все "горячие точки" бывшего СССР за последние пятнадцать лет, а боевое крещение получил еще в Афганистане. Каждый день к нему обращаются по несколько человек. Он не отказывает в помощи никому. Причем приходят почему-то большей частью ночью. Конечно, жизнь в Наурском районе сегодня уже не та, что при бандитах - и пенсии пошли, и зарплаты бюджетникам стали выплачивать. Снова заработали больницы и школы, до которых раньше никому не было дела. Восстанавливается работа госхозов, существовавших здесь до Дудаева. От войны устали все. Даже многие вчерашние ярые ваххабиты, "герои" первой кампании, сегодня не горят желанием вновь взять в руки оружие. Многие жители района еще весной 2000 года вернулись домой из бандформирований: "В первую войну мы легко колонны громили, блокпосты вырезали. А сейчас нас прессуют во всю мощь, а за работу фальшивые доллары дают. Это неправильная война". Некоторые из них с радостью пошли в милицию. Но ситуация может измениться, и если финансовая и политическая поддержка мятежников из-за рубежа возобновится, война может разгореться с новой силой.
    В прогнозах относительно того, когда же возвратится в район нормальная жизнь, мои собеседники серьезно разошлись. Пессимисты считают, что для этого потребуются десятилетия, оптимисты - лет пять, Но и те, и другие уверены, что коренному населению района - казакам - здесь больше не жить. В восемнадцатом веке произошел следующий эпизод: казаки из Наурской почти полным составом выступили в поход. В станице остались лишь жены, малые казачата, да старики. Об этом проведали чеченцы и решили напасть на беззащитную станицу. Был престольный праздник, в огромных котлах кипели щи, и в это время ударил набат, предупреждая о набеге горцев. Бабы, как были, в праздничных нарядах и монистах, похватав оружие, бросились отражать нападение. В дело пошли и щи, которые с вала лили на голову разбойникам. Нападение отбили. Еще много лет спустя, встречая чеченца с обожженным лицом, казаки или осетины его обязательно спрашивали: "Никак щи в Науре хлебал?" Так Наурская стала символом казачьей славы.
    Через двести с лишним лет Наур стал символом того, как Великая Россия предает тех, чьи предки столетиями ценою своих жизней отстаивали ее интересы на Кавказе. Высокие государственные мужи, обсуждая будущее Чечни, о них даже не вспоминают. О беженцах в Ингушетии регулярно снимают сюжеты, множество чиновников думает о том, какие бы еще им создать условия, чтобы они вернулись домой. А кто вспоминает о казаках, изгнанных с родной земли? В начале девяностых годов, когда терпение казаков иссякло, Наурский и Шелковской район могли стать "Чеченским Приднестровьем". Тогда их население готово было восстать и обладало необходимым для успеха потенциалом. Но представители центральной власти уговорили казаков воздержаться от "противозаконных действий", поскольку порядок вот-вот будет наведен. Им поверили.
    Даже натовцы из SFOR и KFOR, которых невозможно заподозрить в симпатиях к сербам, нашли возможность прекратить геноцид сербского населения Боснии и Косово. Ими выделены специальные контингенты для охраны сербских домов, и на сегодняшний день бегство православного населения из этих мест прекратилось. Российскими же властями практически ничего не делается для защиты российских граждан славянских национальностей на российской земле.
    На протяжении столетий терское казачество являлось важнейшим стабилизационным фактором на Северном Кавказе, причем не только в военном, но и, что гораздо важнее, в культурном и экономическом плане. Живя бок о бок, с воинственными племенами, казаки обучали их современным способам хозяйствования, знакомили с достижениями образования и культуры, способствовали их интеграции в российскую жизнь. Именно поэтому мудрые государственные мужи Императорской России оказывали всестороннюю поддержку терцам. После революции, когда казачество надолго сошло с политической арены, его роль была отчасти унаследована славянским населением Кавказа. Теперь же, когда один из важнейших блоков фундамента отсутствует, можно ли построить на нем прочное здание?

На главную страницу

Оглавление номера

Главная страница номера