Марина Эдуардовна ШЕЛКОВА.

  …Вдруг так захотелось жить, умирать в таком состоянии было просто отвратительно. И тут я ВЗМОЛИЛСЯ: "ГОСПОДИ, если Ты есть, помилуй меня".

  Все детство Димке Ломанову хотелось вырваться из окружающей "серой" действительности: не устраивала ни школа, ни "советская" семья. Правда, отец наказал своего отпрыска "ремнем" лишь единожды: за исчерканный портрет Ленина. Закрывшись от внешнего мира в своей комнатке, Димка штудировал фантастику и буквально бредил тем, что рано или поздно прилетят "пришельцы" и обязательно заберут его отсюда.

  В годы перестройки будущему фотохудожнику приходилось продавать "Сникерсы" и другое "предметы первой необходимости", работать брокером на бирже. Все это его творческую натуру "жутко не устраивало".

  В середине 90-х он знакомится на Арбате с молодыми художниками и отправляется в Коктебель. Эта встреча резко меняет всю его последующую жизнь. Живописный крымский пейзаж, творческая атмосфера, этюды, интересные разговоры сделали свое дело: отрок "в косухе, казаках и с хаером" начинает задумываться о том, что пора "заняться чем-то серьезным". Именно в Коктебеле он обращает внимание на красоту окружающего мира, вспоминая, что в детстве увлекался фотографией. Друзья помогают приобрести первую хорошую фотокамеру, и его фотографии находят место на страницах журналов.

  Его талант (а каждый человек имеет свой талант, вспомним притчу о талантах) раскрылся именно в фотографии. В 1997 году с успехом проходит первая выставка в Москве. Времени учиться не было. Все познавалось методом "собственных проб и ошибок".

  Два последующих года ушли на разработку так называемого "языческого проекта": фотоснимки отображали, главным образом, "единение человека с природой". Сказывалось увлечение буддизмом, йогой и пр. В результате пришло понимание, что все эти красивые книги отнюдь не избавляют от страстей.

  Затем родилась мысль "покорить" Европу. Языком общения стали его фотографии: путешествуя по Европе, он не знал ни одного иностранного языка и изъяснялся посредством фотоснимков. Ночевать приходилось в спальном мешке под открытым парижским небом в Булонском лесу. Днем же на Монмартре его работы раскупались за 200-300 франков. Тем не менее Европа "обдала" молодого гордеца холодной водой, где все решали знакомства и "положение в обществе". Наш герой возвращается в Россию, поняв, что "лучше родного дома ничего нет".

  К сожалению, и в Москве молодого фотографа подстерегали опасности. "Оказался как-то я в гнусной компании, - рассказывает Дмитрий Ломанов, - обкуренный какой-то гадостью, в мерзком состоянии, было ощущение, что до утра не доживу. Вдруг так захотелось жить, умирать в таком состоянии было просто отвратительно. И тут я ВЗМОЛИЛСЯ: "ГОСПОДИ, если Ты есть, помилуй меня". Эта мысль начала развиваться, и как будто бы в голове что-то начинало светлеть.

  И вот среди ночи я бреду по Москве к своему другу, который к тому времени крестился, завел семью, и он говорит: "Креститься тебе надо и жить нормально, в церковь ходить". Утром мы позвонили одному знакомому батюшке, тот отвез меня в свою церковь где-то в Подмосковье и окрестил.

  Это было для меня целым потрясением. До этого я ни разу в церкви не был, даже на Пасху. В то время церковь для меня, модного "авангардного" художника, была непонятна: я о космосе мечтаю, а бабушки на коленях стоят! А тут как будто пелена с глаз спала: я вхожу в светлое благоухающее помещение, где все светится, лики спокойные, добрые, умиротворенные. Спаситель с иконы смотрит на меня спокойно, как будто говорит: "Не беспокойся, теперь ты в надежных руках". Я уверовал сразу же. И очищение такое произошло, как будто заново родился".

  На этом московские выставки под названием "Языческий проект" закончились. Поступило предложение поучаствовать в выставке, посвященной 2000-летию Рождества Христова. "После этой выставки я понял, что необязательно в фотографии должен присутствовать крест или храм. Я понял, что простой портрет может быть очень даже православным. Ведь Христос в каждом из нас".

  - Фотография - это документ, - считает фотохудожник Дмитрий Ломанов, - она может и обличать, и осуждать, и вдохновлять, и пробуждать. Фотография сама по себе - пустая, главное то, что вкладывает в нее фотограф, эту мысль она и будет в себе нести, - считает он. - Интересно показывать то, что нас вдохновляет, очищает.

  Сейчас я понимаю, что настоящее творчество возможно только в сотворчестве с Самим Творцом. Надо быть очень открытым для этого, беспристрастным, не лицемерным, с миром в душе. Я только в начале пути.

  Сегодня Дмитрий Ломанов работает над фотофильмом, где целый ряд церковных событий - кадр за кадром, объединен музыкой и текстом. Фильм рассчитан на людей, ищущих Бога, встающих на путь Веры, пытающихся найти смысл жизни.