Часть IV

Снова в столице

Обыск и чудо

 Прошел еще год после кражи в Гребневе. Нам опять позвонили из милиции и опять под осенний Сергиев день. Тут уж мы заметили, что это неспроста, что преподобный Сергий взял нас под свое покровительство. Теперь нас просили приехать в отдаленный район Москвы, а именно - в Теплый Стан. Там будет в день преподобного Сергия в восемь часов утра производиться обыск на частной квартире, где будут искать наши украденные вещи и иконы. Милиция указала нам место у двери магазина "Топаз", где мы должны к восьми часам стоять. Нам сказали, что машина из Щелково поедет мимо и нас захватит с собой на обыск квартиры художника-реставратора.

Батюшка мой, послушный и пунктуальный, уже в семь часов занял свое место у дверей магазина. Я была с мужем. Лил дождь, дул резкий ветер, но мы с "поста" своего не сходили. Около восьми часов батюшка увидел милицейскую машину с щелковским номером, которая проехала мимо нас и не остановилась. Невозможно было водителю не заметить моего батюшку, ведь он был уже с длинной седой бородой, в шляпе, в пальто и под зонтиком. "Может быть, вернутся за нами?" - подумали мы и продолжали стоять. Еще дважды проехала мимо нас та же машина, но нас они будто не желали видеть.

Так стояли мы часа два, промерзли, промокли от косого дождя и сырости воздуха. Я не выдержала и решила: "Надо узнать, где идет обыск, и самим идти туда". Я нашла местную милицию, где должны были знать о том, что в их квартале производится обыск. Я дошла до начальника милиции, который, выяснив дело, велел дать мне нужный адрес. Проходив туда и сюда около часа, я вернулась к отцу Владимиру. Бедняжка все еще стоял на ветру, коченея от холода. Мы пошли по адресу и через полчаса попали, наконец, на нужную квартиру. Обыск производился там уже около двух часов. Хозяев не было дома, они отдыхали в Крыму. Их заменял веселый любезный юноша, их сын. Он предложил нам горячего чаю с медом, чему мы были очень рады. По углам огромной богатой квартиры сидели понятые и милиция, а следователь писал, не разгибаясь, протоколы. Они были все смущены нашим неожиданным появлением, видно, надеялись, что мы не придем.

- Мы вас не увидели, - сказали они в свое оправдание.

Но это была ложь. Милиционера мы знали в лицо, так как уже не раз с ним встречались за эти два года. Я с недоумением спросила следователя:

- Как Вы можете среди такой массы икон, картин и вещей искать нашу пропажу? Ведь никто, кроме нас с мужем, не знает наших икон и вещей.

Он смолчал.

Но случилось чудо. Едва войдя в чужую квартиру, батюшка мой быстро прошел в кабинет художника и выдвинул ящик письменного стола. Он протянул руку и вынул из кучи разных металлических безделушек маленькую, как спичечную, серебряную коробочку на цепочке.

- Вот мощи святых мучеников, пострадавших в Индии во время гонения, - сказал батюшка. - Эта святыня принадлежит моему сыну Федору. Его крестный отец, врач Понятовский, благословил Федю, когда умирал.

Я подскочила и ахнула. Да, видно, святой человек Николай Павлович, врач гомеопат, испросил у Бога, чтобы святые мощи вернулись к его крестнику. Теперь прошло уже много лет, Федя - пятнадцать лет как священник. Он часто надевает на шею сей мощевик, ибо благодать Божия, исходящая из косточек трех мучеников, не раз являла свою силу, защищая молодого священника от невидимого врага.

Дело затянулось на три года

Отец Владимир просмотрел множество больших и малых икон, стоящих и на полу, и на шкафах, и во всех углах, и вдоль стен. Сын хозяина уверял, что отец его не знал, что скупил ворованное, что он просто реставратор и коллекционер старинных изделий. Однако в руки моему батюшке попали две украденные у нас иконы. Впоследствии их нам вернули вместе с подстаканником. И ничего больше. Мы стеснялись сами проглядывать имущество художника, а милиция со следователем сидели, как скованные нашим присутствием, ничего нам не показывали и ничего не говорили. Следователь все писал, не поднимая глаз. Мы с батюшкой поняли, что мы тут лишние, и скоро ушли, потому что устали и ничего не могли понять. Зачем нас вызывали? Чем мы всем мешаем? Мы вернулись домой.

С тех пор нас стали вызывать в Щелковский суд, чтобы познакомить нас с бумагами следствия О, их была не одна толстая папка. Жутким корявым почерком были исписаны и сколоты пачки бумаг, описывающие процедуры обысков, следствия и показания подсудимых. Сидя в прокуренных смрадных комнатушках, в присутствии следователя мы должны были прочитать и подписать эти акты. С большим трудом мы с мужем разбирали эти неграмотные записи, скоро уставали и просили отложить наш сеанс до следующего раза. Следователи торопили нас, упирая на то, что дело затянулось, план они из-за нас не выполняют.

Примечательно то, что следователи менялись, прокуроры - тоже. Новые лица не были знакомы с нашими предыдущими вопросами: "Почему, когда нападают на след, обыски производят без нас? Кто, кроме нас, может опознать наши иконы?". Ответ бывал таков: "К следующему разу мы все выясним". А в следующий раз с нами занимался уже другой следователь. На наш вопрос, где же И.И. или П.П., был один ответ: "Он сменил место работы, теперь я за него". Мы разводили руками и мучились над бумагами.

Я заболела и не могла уже сопровождать мужа в Щелково. Впервые он уехал один. Вернулся мой Володенька и облегченно вздохнул:

- Мы со следователем договорились. Больше он не будет нас с тобой вызывать, поведет дело сам. Я ему все подписал.

- А ты прочитал то, что подписывал?

- Где там... Не в том дело. Я устал, ты тоже заболела. Следователь обещал больше нас не тревожить, если я подпишу бумагу о том, что... все найденные у воров вещи и иконы я не буду требовать себе обратно...

- Так все найденное кому останется?

- Да им, конечно. Следователь говорил так: "Вам досталось это богатство не трудом, не потом и кровью, а от умирающих бабушек, в наследство и т.п. Так эти вещи у вас - лишние... Вы поберегите свое здоровье, свои нервы, а мы будем искать, ворам ничего не оставим. Вас вызовут еще раз только на суд, а пока мы будем трудиться сами, без вас...". Я согласился, и мы по-хорошему расстались.

- Что ты наделал? Я не согласна!

- Ну, как хочешь, а у меня больше нет сил, - смиренно сказал мой батюшка.

Я лежала больная. Прошел еще год нашей спокойной жизни с семьей сына Николая и внучатами. Сын Серафим ушел из мира в монастырь, отказавшись от земного богатства. Дочь Катя вышла замуж и уехала в Киев. Любочка жила с дедушкой, отрабатывала педагогом на фабрике после швейного техникума. Сын Федя служил в армии в десантных войсках.

Шел уже третий год после кражи, близился осенний праздник преподобного Сергия. "Что-то нам принесет в этом году осень", - вздыхал мой батюшка. Он верно предчувствовал - нам пришла повестка ехать в суд.

Содержание