Под кровом Всевышнего

Часть III

Детство будущих пастырей


Содержание

Пюхтицы

 

  С 64-го года мой батюшка Владимир стал, наконец, летом брать себе отпуск. В предыдущие годы он служил без отпусков, хотя сослуживцы его отдыхали каждое лето. На мой вопрос - почему так происходит - он отвечал: "Настоятель отец Михаил не уходит в отпуск, поэтому и мне неудобно...".

Батюшка мой все ублажал свое начальство, старался ему угодить. Отец Михаил был стар и слаб, поэтому не крестил, не ходил по требам, за него все это делали молодые священники, которых было трое.

Но после смерти отца Михаила, когда настоятелем стал мой отец Владимир, то и он счел возможным летом отдохнуть. Да и шофер нашей машины требовал отпуска. Без Тимофеича отец Владимир очень уставал от дальних дорог. Теперь он решил, оставив дом на старичков, поехать с семьей в дальние края. Дети наши до той поры бывали только в Сергиевом Посаде, других монастырей мы не знали. И какая же была радость, когда начались сборы, купили билеты и поехали поездом в Эстонию, в Пюхтицкий монастырь.

Все было ново для ребят, необычайно: и вагоны с полками, где они спали ночь, и холод раннего утра, когда мы с вещами дожидались автобуса, и непривычные пейзажи северного края. "Какие огромные камни-валуны по краям поля! - кричали дети. - Да они величиной в два метра!". - "Белые цапли на болоте!". - "А почему изгороди у домов сложены из камней!". - "А поленницы дров сложены, как стог сена!". Такими возгласами сопровождался путь на автобусе по извилистой дороге длиной около двадцати пяти километров. Наконец вдали среди деревьев показались купола храмов и башни монастырских стен.

Нас встретили любезно, провели в бывший княжеский дом "на горке", как называлось это место за стенами монастыря. Большая комната, служившая князю библиотекой, и его кабинет были предоставлены для нашего пользования. По числу приехавших гостей вдоль стен стояли чисто застеленные кровати. Но нам они пока не были нужны. Сложив вещи, мы поспешили в храм, где ежедневно совершалось богослужение. Он был еще тогда не расписан, огромный и полупустой, а хор состоял из трех-четырех певчих. Их спокойное умилительное пение, высота величественного и светлого храма - все это умиротворяло души.

Игуменья Ангелина пригласила нашу семью на трапезу в свой уютный двухэтажный домик. Чистота была везде необычайная. Прекрасные картины по стенам залы надолго задерживали наше внимание. Поражали портреты бывших игумений и отца Иоанна Кронштадтского, который был покровителем Пюхтицкого монастыря. Огромная копия с картины Поленова "Христос в доме Марфы и Марии" была выполнена прекрасно. Дети смотрели на все с благоговением, держались скромно, молчаливо.

Трапеза длилась долго, так как игуменья Ангелина рассказывала нам многое из истории монастыря. Тихо, по-старчески, текла речь этой милой старушки, но было так интересно, что и батюшка мой, и я, и все дети с большим удовольствием слушали матушку-игуменью. Она рассказала нам следующее:

"В начале нашего века здесь простирались почти сплошные леса. Здесь нет сел и деревень, как в России, а лишь на вырубках располагались отдельные хутора в два-три дома. Летом у нас холодно, дождливо, в огородах овощи растут туго. Зато травы у нас высокие, сочные, поэтому местное население занимается по преимуществу скотоводством.

В первые годы столетия мальчики-пастушки стали часто видеть высокую Женщину, которая обходила нашу небольшую возвышенность, появлялась над кустарником и среди полян... Ее величественный вид поразил мальчиков, благодать коснулась их сердец. Видение это повторялось не раз, поэтому пастухи сочли нужным доложить о величественной Женщине православному священнику. А храм православный находился в двенадцати километрах отсюда, где из Чудского озера вытекает река. Православный народ понял, что Пресвятая Дева является, чтобы благословить наш край. Тогда пришли к нашей Горке с крестным ходом, со священником. Внизу на поляне под деревом нашли небольшую икону Успения Пресвятой Богоматери. На этом месте забил ключ. Люди стали брать благодатную воду, и полились исцеления больных. У ручья выстроили часовню. Охранять ее пришли православные монахини, ведь кругом-то тут жили эстонцы, а они были лютеране, Богоматери не молились.

Монахини жили на квартирах у эстонцев, ютились на чердаках, своих углов долго не имели. Но, когда православные умирали, их стали хоронить вблизи часовни. Так получилось кладбище, около которого поставили небольшую деревянную церковь. А около церкви вскоре сложили и домики, в которых разместились монахини, охранявшие храм, часовню и ручей. Так появился Пюхтицкий монастырь.

Вдали от городов, от сел, окруженный лесами, болотами, озерами - наш монастырь не привлекал к себе народ. Только изредка приезжали сюда больные люди, чтобы взять воды из целебного источника Богоматери. Нужда была большая, не было ни денег, ни людей, местное население в православный храм не ходило. Но вот посетил наш край великий угодник Божий отец Иоанн Сергиев (Кронштадтский). Взошел он на горку, что у источника, поглядел на маковку деревянной церквушки, видневшуюся из-за кустов, и сказал матушке-игуменье:

- А собор-то у вас дивной красоты!

_ Да где, батюшка? Одни ели торчат среди орешника, нет никакого собора!

- Дивной красоты у вас будет тут собор, матушка! - повторил отец Иоанн.

Он велел послать одну из сестер обители "по сбору". Это означало ходить сестре из села в село, из города в город, питаться подаянием, ночевать у чужих людей, где попало. И у всех надо просить пожертвования на монастырь. А народ русский в те годы отходил от религии. Крестьяне были бедны, а интеллигенция вовсе охладела к вере. Так что на послушание "по сбору" отправлялись с великой скорбью и многими слезами. Вот ходит послушница Анна по городам и селам России, умоляет народ пожертвовать хоть копеечку на бедный эстонский монастырь. Но о существовании Пюхтицкого монастыря никто тогда не слышал, жертвователей находилось мало. Что соберет Анна, то и проест сама, чтобы не умереть с голоду. Больше двух лет ходила Анна, а возвращаться в Пюхтицы с пустыми руками не решалась. Обувь ее развалилась, одежонка истрепалась. День и ночь слезно умоляла Анна Господа послать ей денег на монастырь, заочно просила отца Иоанна Кронштадтского присоединить его святые молитвы к ее горькому воплю.

Однажды, будучи в Питере, услышала она о миллионере Терещенко, которому принадлежало много сахарных заводов на богатой тогда Украине. Народ сказывал, что Терещенко очень религиозен, усердно посещает храм. А когда возвращается из церкви в свой богатый особняк, то у ворот его обычно собирается большая толпа бедняков. Терещенко, выйдя из кареты, оделял каждого просящего тремя рублями. О, это была тогда большая сумма, так как за пять копеек можно было хорошо позавтракать.

Анна рассказывала так: "Смешалась я с толпой, жду, а сама призываю Господа на помощь, Пречистую Матерь Его умоляю сжалиться надо мною. Подъехала роскошная карета, купец вышел, начал раздавать каждому из приготовленной пачки денег. Все к нему теснятся, с праздником поздравляют, здравия желают. Оделил он и меня, горемычную, скрылся за высокими дверями. Народ разошелся. А я сижу на ступеньках парадного крыльца, плачу. "Что мне три рубля? Я ведь на монастырь прошу, не себе на пропитание", - думаю. Выходит нарядная горничная, ласково обращается ко мне:

- Тебе не подал?

- Подал. Но мне надо много денег, я на строительство монастыря собираю, - и я разрыдалась.

Видя меня тощую, оборванную и плачущую, девушка сжалилась и сказала: "Пойдем со мной в людскую, ты нам всем там о своем горе расскажешь". А "людской" звалась помещение на первом этаже, где обитала прислуга: дворник, кучер, повар, прачка, горничная, няньки и прочий люд, обслуживающий дом барина. Простой народ обступил меня, слушали все мой рассказ о нашем монастыре, о чудесах Богоматери на нашем источнике. Меня накормили, пригрели и предложили отдохнуть в их богатом гостеприимном доме. "Тут у нас часто наша родня неделями гостит, места и харчей на всех хватает, - сказала мне горничная. - А я буду искать подходящее время, чтобы доложить о тебе нашему барину. Бывают дни, когда он никуда не торопится, выспится, выйдет в залу и начнет читать газеты да у меня расспрашивать, что нового и интересного слышно в городе. Вот тут-то я господину нашему о тебе расскажу, а он велит тебя позвать. Ты ему упади в ноги, да все, что знаешь о монастыре своем, сама ему и поведай. А пока молись да жди милости Божией". Прошло недели две. Однажды утром горничная позвала меня: "Иди скорее! Господин веселый и в хорошем настроении, тебя ждет". Я вся задрожала от волнения, упала в ноги Терещенко, а он меня поднял, утешает: "Ну, расскажи все про свой монастырь". Я долго рассказывала. Терещенко слушал внимательно, потом спросил: "Ну, четырех миллионов вам пока на строительство храма хватит?". Я ушам своим не верила, упала ему в ноги, а он продолжал: "Я приеду, посмотрю все сам, тогда еще денег дам"".

Терещенко выписал вексель в банк. По этому документу банк Петербурга стал отпускать деньги на нужды монастыря. С этих пор началось процветание Пюхтицкой обители. Почуяв деньги, наехали рабочие люди. Нашли на месте глину, сами стали делать и обжигать кирпичи, стали поднимать стены собора. Так по пророчеству отца Иоанна Кронштадтского вскоре вырос за стеной монастыря второй храм - собор в честь Успения Пресвятой Богородицы. А кругом него построены деревянные красивые домики, в которых стали селиться монахини. Построили и больницу, и гостиницу - двухэтажные здания. А на горке за монастырем князья Шаховские поставили красивый деревянный дом, пристроив к нему домовую церковь. Завели скотный двор, огород, засеяли примыкающие к монастырю поля. Терещенко, как обещал, приехал в Пюхтицы и пожертвовал еще четыре миллиона. Приезжал впоследствии не раз и отец Иоанн Кронштадтский. Монахини любили рассказывать о его чудесах исцелений, явленных в Пюхтицах".

 

Содержание

 


Copyright © 2004 Группа "Е"

          ЧИСТЫЙ ИНТЕРНЕТ - logoSlovo.RU