Содержание
Даша Селезнева
Погожим утром 22 февраля 2000 года я мыла пол в своей комнате. "Моей" стала комната в общежитии регентской школы Московской Духовной Академии. По благословению о. Федора я уже второй год здесь учусь. Сбылась моя мечта, я "под крылышком" у Преподобного Сергия. Жизнь и учеба, несмотря на трудности, приносили мне великую радость, поэтому полы я мыла, слушая запись пасхальных песнопений.
"... Тридневен воскресл еси, Адама воздвиг от тли..." - звучало глубоко, будто из самого сердца, и становилось легко и радостно на душе, что теперь Адам воздвижен от тли и наступила Пасха нетления...
Далеко еще было даже до Великого поста, а Пасха была везде: и в синем искрящемся небе, и в поблескивании снежных столбов. От мороза они поднимались вверх и наполняли воздух серебристой пылью. Пасха сияла и на веселой Петропавловской маковке, о ней чирикали воробьи...
В мою дверь постучали, я открыла и увидела на пороге дежурную по общежитию. Она протянула мне клочок бумажки, на котором была написана моя фамилия, а ниже: "Звонил папа и передал, что сегодня ночью погиб отец Федор". Пробежав глазами записку, я поблагодарила дежурную и возвратилась к прерванному занятию.
В голове все стучало, обрывки мыслей бились о какую-то преграду, преодолеть которую было почему-то невозможно. Ах, да, погиб отец Федор... Прячась от страшной новости, попыталась вспомнить, о чем я думала за мгновение до этого. Найдя потерянную нить размышлений, я вдруг поняла, что в мире произошло нечто, прямо подтверждающее каждое слово воскресного экзапостилария (Пасхальное песнопение): "... И упразднив смерть...", значит, батюшка не умер, а просто...
И внутри родилось неизъяснимое чувство преклонения перед величием и мудростью мироздания Божия!
...Через маленькое оконце моей комнаты лился яркий свет солнечного утра. Хрусталики снега сияли так, что было больно на них смотреть. В Лавре звонили к поздней, и мерный звук колокола обдавал землю радостью и покоем. "Пасха нетления, мира спасение" - пело все вокруг.