Оглавление

Товарищ командующий

 ВОТ ЭТО РОТНЫЙ!

После училища Георгий Шпак четыре года откомандовал курсантским взводом и еще три - ротой. Отчаявшись писать рапорта о переводе в войска - лучших офицеров тогда любыми путями оставляли в училище, он поехал прямо в штаб ВДВ. Кадровиков не оставила равнодушными решительность капитана - Шпак стал комбатом в учебной дивизии. Выведя батальон в лучшие, заслужил право на академию. Годом позже возрастные ограничения на учебу поставили бы крест на карьере. Он успел. А потом успел так проявить себя за три года учебы, что начальник кафедры ВДВ ходатайствовал перед командующим Маргеловым о распределении его сразу же командиром полка. И на выпуске сокурсники застыли от удивления: мало того, что такого никогда не было раньше, Шпак ни дня до этого назначения не служил в боевых частях.

Большую часть времени проводя в войсках, Маргелов не по докладам знал обстановку в каждом полку, выделял и двигал понравившихся офицеров. Встречи с легендарным командующим определили и командирскую судьбу Шпака.

Когда "дядя Вася", как, любя, звали Маргелова в войсках, решил проверить, как офицеры училища стреляют из пистолета, занимавшегося пулевой стрельбой Шпака специально поставили рядом с командующим. Шпак поднимает пистолет и, не опуская руки, делает сразу три выстрела. Уверенность здорово стрелявшего лейтенанта командующий счел за пижонство.

- Ты что, сопляк, выкобениваешься? - минут десять распекал он Шпака.

Когда же, осмотрев мишени, увидел три десятки на фоне нулей у соседей, только покачал головой.

- Учитесь, - сказал Маргелов, подарив самоуверенному лейтенанту свои часы.

Двумя годами позже Шпак, будучи ротным, с курсантами проводил зарядку. Вдруг к роте подходит Маргелов - с голым торсом и папиросой в зубах - поблизости была его дача. Тут же откуда-то появляется начальник тыла училища.

- А ну-ка, Андрюша, - говорит ему Маргелов, - подтянись-ка на перекладине.

Тот не смог. Тогда, обращаясь к Шпаку, "дядя Вася" подначивает его покрутить на перекладине "солнце". Откуда ему было знать, что Шпак занимался гимнастикой? Выписав кружева на перекладине, а потом еще и на брусьях, он сильно тогда удивил командующего. Маргелов не скрыл эмоций:

- Вот это ротный! Вот это я понимаю!

Последующие встречи с командующим - на учениях и в училище - тоже оставили самое приятное впечатление о молодом офицере - настоящий десантник. Ну а что ни дня до назначения на полк не служил в боевых частях - разберется, решил Маргелов. И не ошибся.

ОДНИМ ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ

Над Грачевым долго издевались за его обещание смирить Грозный одним десантным полком. А между тем Кабул в декабре 1979 брали именно так. Одним парашютно-десантным полком. Полком Шпака.

В сентябре в Москву вызвали командование витебской воздушно-десантной дивизии и командиров полков. Провели занятия, изучили карты. Потом под видом туристов вылетели в Афганистан. Сели в Баграме , автобусом добрались до Кабула. Несколько дней ездили и ходили по городу, изучали маршруты и объекты предстоящих действий. Все, разумеется, в глубокой тайне.

В ноябре полк подняли по тревоге. Было около десяти вечера. Едва придя со службы и успев лишь снять сапоги, Шпак поспешил обратно в полк. И улетел на полтора года, не успев даже попрощаться с женой.

Двумя эшелонами полк вылетел на Кабул. Десантировались посадочным способом. Разбили лагерь прямо у аэродрома. А через трое суток получили команду на штурм. Два других полка дивизии сели в Баграме. Шпак был самым опытным командиром полка, поэтому ему и поручили основную задачу.

Разделившись на батальоны, полк начал операцию. Ревя моторами, бээмдэшки понеслись по ночному Кабулу. Один батальон двинулся на охрану городка, где жили русские, второй - блокировать бригаду афганской армии, третий - на местный генштаб. Все было настолько внезапно и грамотно, что у противника не было шансов. Афганцев загнали в казармы, не дав подойти к паркам с техникой. Вскоре вооруженное сопротивление - по колонне велся огонь и даже подбили одну БМД - было подавлено. Удачно прошел и захват генштаба. Блокировав здание, заняли оборону. На огонь из стрелкового оружия отвечали огнем боевых машин. А в это же время неподалеку шла операция по штурму дворца Амина. На следующий день на подмогу взявшему его спецназу послали и Шпака с одной из рот.

Отбив попытки разрозненных подразделений вернуть дворец, рота вернулась в лагерь. Кабул был взят. Через несколько суток десантников поменяли мотострелковые части. Дивизию пообещали отправить домой. Но обстановка начала накаляться, и она задержались в Афгане на десять лет.

В АФГАНСКИХ ГОРАХ

Обустроив лагерь, Шпак взялся за полигон и стрельбище - море оставшихся после штурма Кабула снарядных ящиков как раз пошли на мишени. И уже через месяц полк целыми днями водил и стрелял - благо боеприпасов и ГСМ было вдоволь. Только вот реального боевого опыта ни у кого тогда не было.

Ситуации, о которых ни слова в боевом уставе, начались с первого же выхода в горы. Большая часть пути в провинцию Чаквардак, куда полк направили помочь местным органам власти устанавливать новый порядок, лежала по горным дорогам. Засады и двухметровые снега лишь поначалу казались главным препятствием. Когда встретили первую промоину - десятиметровую яму на узкой горной дороге, справа - отвесная скала, слева - стометровый обрыв, впору было отчаяться.

Боевики специально пускали воду на дорогу и за несколько суток вымывался провал. Пехота бы, наверное, повернула обратно. Для десанта невыполнимых задач не было. Шпак быстро нашел решение - трое суток засыпали яму камнями. А потом самое страшное - выдержит ли кладка боевые машины? БМД прошла нормально, а танк... Этот эпизод запомнился ему на всю жизнь. Перекрестившись, капитан-танкист ведет Т-62 на камни. Танк проезжает пять метров и кладка осыпается в пропасть. Танк уходит все глубже и глубже, вот уже лишь ствол торчит над дорогой. Все... Но опытный танкист, не газуя, медленно скребя гусеницами по осыпающимся камням, выползает из пропасти.

Потом еще три дня восстанавливали кладку, вырубали лес, мостили ее бревнами. И прошли!

До всего доходить приходилось уже по ходу боевых действий. Главное, что требовал Шпак от своих офицеров - не платить за афганские горки солдатскими жизнями. После каждого выхода, после каждой боевой операции тщательно обобщали боевой опыт. Приезжавшим потом по замене в Афган командирам будет легче - главные победные аксиомы горной войны будут уже открыты.

Чтоб бороться с засадами на горных дорогах, Шпак придумал спешивать одну роту и налегке посылать ее вверх - прикрыть идущую внизу бронегруппу. Движение по горным дорогам - только гусеница в гусеницу, и только после инженерной разведки. Если огонь с соседней скалы, колонна смыкается - машина плотно подходит к машине, и в промежутке между скалой и колонной передвигаешься как по траншее. Стволы в сторону противника и огонь по "зеленке". Научились лазать по горам с помощью веревок с узлами. То, что в сапогах в горах много не навоюешь, стало понятно сразу же. Не дожидаясь, пока об этой проблеме подумают наверху, Шпак решил ее сам. Закололи свиней в оставшемся на большой земле подсобном хозяйстве, и на вырученные деньги купили кеды и шерстяные носки. Поначалу сильно доставали душманские снайперы, в первую очередь выбивавшие радиста и командира, лишая подразделение управления. Рации с согнутыми антеннами стали прятать в рюкзаки, а офицеры в горные рейды стали одеваться как солдаты. Ну а самое эффективное оружие против снайпера - растянувшись по фронту, пойти на него - тут же пустится в бегство. Чтобы подразделения были более управляемыми и никого не потерять раненым в горячке боя - делились на боевые двойки и тройки. Ранило одного - второй его выносит. Эти и многие другие тактические идеи командовавшего знаменитым 350-м полком полковника Шпака потом еще долго применялись в Афганистане и позже в Чечне.

За Афганистан Шпака представили к Звезде Героя, но "героев" в то время давали только посмертно. Память об афганских дорогах и погибших друзьях - орден Красного Знамени. Самая дорогая награда.

СО СМЕРТЬЮ В СПОРЕ

Выжил он чудом. Выйдя из боя, полковая колонна остановилась на дороге. Промоина, которую боевики сделали под асфальтом, оказалась как раз под его машиной. Едва снова тронулись в путь, командирская "сорока" падает в яму, переворачиваясь гусеницами вверх. Каким-то чудом он успевает ухватиться за ручку открытого люка и удержаться. Съехав метров на десять вниз, машина плюхнулась в жидкую грязь. Все застонали.

- Молчать. Кто подаст голос, стреляю без предупреждения, - остановил панику Шпак.

Темно, ничего не видно. Только чувствуется, как грязь медленно заползает внутрь.

- Заглуши двигатель, - говорит он механику.

Тот никак не найдет кнопку. Наконец выключает.

- Попытайтесь открыть люк, - говорит связистам.

К перевернутой машине подбегают люди. Удалось немного приоткрыть один люк, но пролезть в него невозможно.

- Спустите ГАЗ-66 с лебедкой, зацепите за гусеницу и попытайтесь перевернуть машину, - командует он замполиту.

Не получается - рвется трос.

- Копайте траншею, ставьте людей с ведрами и пусть по очереди вычерпывают грязь, - находит Шпак другой выход.

Через пять часов из машины начали, наконец, вытаскивать бойцов. Он покинул ее последним.

Вернувшись из Афгана, Шпак узнает, что на Родине его уже поспешили похоронить. "Приезжай срочно", - раздается звонок от его старого друга Арчегова, служившего начальником тыла соседней дивизии, едва он приехал в Каунас. Встретились. Обнялись. Пойдем, говорит Арчегов. Стол был накрыт человек на 50.

- Придут друзья? - спрашивает Шпак.

- Нет, - отвечает Арчегов, усаживая его за один конец стола, а сам садясь за другой. - Мы будем гулять вдвоем. Пока все не съедим и не выпьем - не уйдем.

Оказывается, кто-то привез из Афганистана недобрую весть - Шпака убили. В тот же день Арчегов собрал поминки на 50 человек и всю ночь, не чокаясь, офицеры его поминали.

- Судьба, Георгий, к тебе благосклонна, - сказал Арчегов после его афганских рассказов.

К самому Арчегову она, к сожалению, оказалась менее доброй. Их последняя встреча состоялась, когда Шпак уже был замом командующего 14-й армией.

- Приезжай, твой друг Арчегов умирает, - сообщила Шпаку его жена. Бросив все, вылетел в Ригу.

- Жить ему осталось дней семь, его уже не спасти, полностью вырезан желудок, - сказали врачи.

- Можно с ним рюмку коньяка выпить? - спросил Шпак, так хотевший тогда хоть чем-то поддержать друга.

- Ему уже все равно.

- Хоронить меня приехал? - спросил Арчегов, открыв глаза.

- Зачем хоронить? В отпуске, заехал тебя проведать. Врачи сказали, ты выздоравливаешь! - уверенным голосом ответил Шпак. - Даже коньяку выпить разрешили!

Через неделю Арчегова на стало. Но эту неделю он прожил с надеждой...

ОТ КАУНАСА ДО ТУРКЕСТАНА

Служба заместителем командира 7-й воздушно-десантной дивизии запомнилась крупнейшими в те годы учениями "Запад-81" и работой с командовавшим дивизией генералом Владиславом Ачаловым.

Потом были три года командования 76-й Псковской дивизией ВДВ. Поначалу пришлось очень трудно. Дивизия была страшно запущена - два предыдущих комдива крепко дружили с "зеленым змием".

- Олег, ты что ж за комдивом не следишь, - говорил генерал, которого сменил Шпак, начальнику тыла.

Это означало ящик водки и мешок с колбасой в подвал и комдива нет на неделю.

Прежде всего Шпак взялся за создание офицерского коллектива. Избавляясь от балласта, ставил на должности тех, кто хотел и умел работать, невзирая на возраст, звания и служебное прохождение. Благо, знавший его еще по Афганистану командующий Дмитрий Сухоруков поддерживал молодого комдива во всех его решениях. Так, например, во время сборов командного состава ВДВ в Рязанском училище, Шпаку приглянулся работоспособный молодой командир роты - капитан Владимир Шаманов.

- Можно взять его к себе комбатом? - спросил он командующего.

- Кто из комдивов готов взять комбатом Шаманова? - спросил Сухоруков после проведенных им показных занятий.

Все молчат - с училищных рот офицеры уходили замкомбатами и начальниками штабов батальонов. Но чтобы сразу в комбаты...

- Я беру, - сказал Шпак.

- Бери, - дал "добро" Сухоруков.

Тогда же заметно выросли по службе будущие генералы-десантники Александр Ленцов, Алексей Сигуткин, Владимир Казанцев.

Через полтора года в дивизии сложился действительно крепкий офицерский коллектив, которому стали по силам любые задачи - с последних мест дивизия вышла на первые.

Наладив в дивизии систему соцсоревнования - в конце периодов обучения подводились объективные итоги по десятку показателей, Шпак создал офицерам мощный стимул для службы. Добившиеся лучших показателей быстро "росли".

Помимо боевой подготовки, большое внимание уделялось обустройству. До обеда дивизия трудилась на стрельбищах и полигонах, после обеда - в парке. Никого уже не удивлял вид комполка в комбинезоне с лопатой. Пахали все. Большая часть полковых хозяйств 76-й дивизии - склады, хранилища, КПП, парки - была создана именно в тот период.

Окончив академию Генерального штаба, Шпак становится заместителем командующего 14-й армией. А через полтора года - командующим 6-й Петрозаводской общевойсковой армией. Масштабы доставшегося хозяйства впечатляли - 1500 км по фронту, 500 в глубину. Чтобы успешно командовать такой махиной, приходилось по неделе в месяц проводить в каждой дивизии. Дома командарма почти не было, зато новая служба приучала мыслить по-государственному. После такой работы по плечу казалась любая должность любого масштаба. И новое назначение не заставило себя долго ждать. Через два года генерал-лейтенанта Шпака назначают начальником штаба Туркестанского военного округа. Правда, прослужить на ней удалось недолго. История перекроила карту, растащив Советскую армию по национальным квартирам. Шпак стал начальником штаба Приволжского военного округа.

ОПЫТ, ОПЛАЧЕННЫЙ КРОВЬЮ

Больше месяца летая по округу, знакомился с командирами, главами областей и республик, изучал ситуацию на местах. Округ включал в себя 7 областей и 7 республик. 5 миллионов призывного контингента на случай войны. Словом, работы у отвечающего не только за войска, но и за мобготовность начальника штаба - непочатый край. А тут еще массовая передислокация в округ частей из ближнего и дальнего зарубежья. Утрясая эти вопросы с главами областей и республик, приходилось учиться быть дипломатом.

За передислокацией, строительством городков, изменением оргштатной структуры как-то незаметно отходила на второй план боевая учеба. И хотя ее организация в круг прямых обязанностей окружного начштаба не входит, в декабре 94-го она заставила и его забыть обо всех прочих вопросах.

Первая Чечня свалилась как снег на голову. В конце сентября получили распоряжение готовить небольшую группировку для участия в какой-то операции на Кавказе. После расстрела колонны с нашими танкистами стало ясно - в Чечню. Помня Афганистан, зная характер чеченцев и представляя, какие арсеналы остались Дудаеву от Советской армии, Шпак сразу понял, что предстоит не просто погреметь гусеницами. Но как следует подготовиться уже не успевали. Губительным оказалось и пришедшее сверху решение вывести из состава группировки прослуживших менее года солдат. Пришлось тасовать экипажи, не всегда доукомплектовывая их нужными специалистами. В начале декабря 81-й мотострелковый полк округа прибыл в Моздок. Хорошо понимая, что люди по большому счету к войне не готовы, Шпак с командующим войсками округа и группой офицеров вылетели в Моздок. Больше десяти дней Шпак лично учил солдат стрелять из БТРа, снаряжать ленты, ходить в атаку и держать оборону. Между уровнем выучки тех, с кем он в декабре 79-го брал Кабул, и этих бойцов разница была в пропасть. Но разбираться, по чьей вине солдат в это межвременье не научили даже элементарному, времени не было. С утра до ночи обучали солдат, уже не перепоручая это взводным и ротным.

На душе было очень тревожно. Пугал шапкозакидательский настрой тогдашнего министра обороны. Неужели действительно могут атаковать Грозный, превращенный дудаевцами в крепость, двумя колоннами?

Под Новый год группу офицеров ПриВО попросили домой. 29 декабря вернулись в Самару, а 1-го, придя на службу, Шпак с ужасом понял, что его страшные прогнозы сбылись. Атаковав Грозный силами 81-го полка и 131-й майкопской бригады, руководители операции обрекли их на верную гибель. Войдя в город походными колоннами, войска угодили в кровавую мясорубку. Надо же было подготовиться, провести разведку, артподготовку, наступать фронтом от дома к дому, а не колоннами техники! Не находил себе места Шпак от обернувшейся такими потерями самонадеянности военачальников. Откуда ему тогда было знать, какая потеря ждет его впереди. По той же до боли обидной причине - из-за элементарной военной безграмотности командиров 29 марта 1995 года погибнет его сын Олег. Лейтенант-десантник. Командир парашютно-десантного взвода.

СЫН

У них с женой долго не было детей. Потом родился первенец - Олег, через два года - дочь Елена.

Военные гости, военные разговоры - Олег с детства знал, кем будет. Только военным, причем десантником.

Во время учебы в академии Генерального штаба - сын тогда был учеником девятого и десятого классов, они каждое утро вместе занимались зарядкой. Пробежка 3 километра, занятия на брусьях и турнике. Раз в десять дней - десятикилометровый кросс. Так два года вместе и готовились к поступлению в десантное училище.

С блеском сдав экзамены, Олег поступил. Проблем с физподготовкой, которые испытывает большинство курсантов, у него не было. Зато начались другие проблемы.

- Трудно мне, пап, - признался Олег, когда они встретились, - не любят меня, потому что я генеральский сынок.

- Молодец, сын, что сказал, - ответил отец.

Претензий Шпак ни к кому предъявлять не стал. Придя в роту, попросил рассадить личный состав - выступить перед курсантами. Представился: генерал-лейтенант Шпак, командующий армией. И рассказал, как сам учился в этом училище, как тяжело давались физические нагрузки, как непросто складывалась дружба, но если первокурсниками они иногда даже дрались, то к четвертому курсу стали как братья. Потом рассказал о тяготах офицерской службы, как сам командовал взводом и ротой в училище, как брали Кабул, как первыми воевали в горах. Как нелегко приходилось менявшей гарнизон за гарнизоном семье. Курсанты слушали как завороженные.

- А теперь, товарищи курсанты, я покажу вам три упражнения, - сняв китель, сорокасемилетний генерал-лейтенант подошел к перекладине. - Кто повторит, сегодня же уедет в отпуск на десять суток - с начальником училища я это решу. Слово генерала.

Рота взорвалась от восторга.

Когда же Шпак показал на турнике и брусьях упражнения уровня кандидата в мастера спорта, а потом метров десять прошел на руках по казарме, в роте воцарилась тишина. Один смельчак попытался было что-то изобразить на брусьях, но упал, раздался хохот.

- Хорошо, ребята, - сказал Шпак, - отпуск за одно упражнение. Плюс дарю часы личные.

Результат - тот же.

- Вот, друзья, чем надо заниматься нормальным мужикам. А теперь представьте, каким я был командиром взвода и роты, - подытожил Шпак, пожал руку ротному и ушел.

Все училище стало после этого тренировать эти три упражнения. Со всех курсов приходили посмотреть на генеральского сына, у которого такой отец. Проблем, разумеется, у Олега больше не было.

Шпак очень внимательно следил за офицерским становлением сына, постоянно справлялся о его службе у командира полка, давал Олегу советы.

Увидев однажды, как Олег по-хамски разговаривал с солдатом - крепко его отругал: если бы я с тобой так разговаривал, тебе бы понравилось? Можешь быть суровым, жестким, но не оскорбляй!

Олег был очень старательным офицером. Несмотря на то, что был самым молодым в роте, когда ротный куда-то уезжал, оставлял за себя именно его. Проявил себя в Югославии. Все о нем хорошо отзывались. Став командующим, Шпак побывал на точке, где нес службу Олег. Югославы о нем говорили - великолепный парень. Девушка у него там появилась - с ней тоже удалось пообщаться. Горькая отцовская доля.

Через полгода у Олега открылась язва. Его вернули в Ульяновск. Потом попал в автокатастрофу, разбил колено. В январе, когда с коленом и язвой лежал в госпитале, его батальон отправляли в Чечню. Конечно, Олег поступил по-офицерски: оставил расписку, что отказывается от лечения, и ушел из госпиталя, чтобы поехать вместе со всеми в Чечню.

- Я не сомневался, сынок, что ты так и поступишь, - сказал отец, приехав попрощаться с сыном.

В течение часа он напутствовал Олега, как быть на войне: не стесняться ходить в бронежилете и каске, по незнакомым дорогам идти только после минной разведки, гусеница в гусеницу, а чтобы сразу врасти в обстановку - обо всем расспросить зятя - тоже Олега, батальон которого в Чечне менял батальон сына.

15 марта Шпак с группой офицеров ПриВО прилетел в Чечню - проверить окружные части. Но сначала заехал к сыну. Его опорный пункт располагался южнее Комсомольского. Олег, как ему и наказывал отец, встретил его в бронежилете и каске. Первым делом отец придирчиво осмотрел опорный пункт сына. Ширина, глубина, расположение огневых средств, блиндаж с бревнами в три наката - все было по-военному грамотно, чем Олег очень порадовал отца. Потом он на 3 дня отпросил сына, и все это время они вместе ездили по Чечне. Переночевав в Ханкале, попрощались.

Через две недели Олег погиб.

Его взводу поручили сопровождать колонну из нескольких машин. Дорога лежала через реку. Мост был разрушен, но Аргун можно было перейти вброд. Первым шел Олег на своей БМД. Выехав на берег, машина наехала на мину. Страшный взрыв - сдетонировал ПТУР - никому не оставил шансов выжить.

Приехав за сыном, Шпак высказал все, что о них думает командиру полка и старшему группировки ВДВ. Как можно было отправить колонну без инженерной разведки - на том месте потом сняли еще 40 мин, не обеспечив ее всем необходимым, и даже без определения маршрута?! "Лейтенант, проводи!" - так и нормальный директор колхоза не руководит! Но сына было уже не вернуть... Его же самого вернули к жизни слова Сухорукова о новой войне и возможных потерях. В декабре 1996 генерал-лейтенант Георгий Шпак принял должность командующего Воздушно-десантными войсками России.

ВОЙСКА ДЛЯ ВОЙНЫ

Летом 99-го Россия в едином патриотическом порыве восхищалась доблестью десантников, совершивших знаменитый бросок из Боснии в Приштину, утерев нос уже было поделившим Косово на зоны влияния натовцам. Мало кто знает, что этот внезапный рейд стал возможным благодаря военной интуиции командующего ВДВ. Просчитав ситуацию, Шпак приказал готовить группировку для такого броска еще за три дня до команды. Под видом патрулирования и смены позиций десантники выходили из лагеря и не возвращались, сосредотачиваясь в районе аэродрома. И когда из Генштаба пришел приказ, колонна была уже наготове. Примерно то же произошло и в августе 99-го. Услышав о вторжении в Дагестан, Шпак приводит "к бою" батальон под Каспийском. Он не ошибся: несмотря на обилие в регионе мотострелковых частей, навстречу Хаттабу послали десантников. Совершив труднейший марш по горным дорогам и серпантинам, батальон вышел к Ботлиху, на несколько часов опередив Басаева и Хаттаба. Расчет боевиков на перенос войны в Дагестан провалился.

Почему против бандитов послали именно десантников? Потому что в Генштабе были уверены - только они справятся с этой задачей. Уровень выучки голубых беретов не шел ни в какое сравнение с подготовкой других частей общего назначения, в том числе и постоянной готовности.

Став командующим, Шпак за первый же месяц объехал все части. Понял, что люди заняты чем угодно, только не боевой подготовкой. Ситуация поменялась в корне и сразу же. Главным приоритетом каждого командира становилась боевая учеба. Каждый день командиры дивизий докладывали командующему, кто и чем у них занимается - до батальона включительно.

Следующая проблема - скудный армейский бюджет не давал возможности проводить полковые и дивизионные учения, без которых сложно было представить боевую учебу в советские времена. Командиры теряли навыки управления войсками в бою. Чтобы этого не было, Шпак ввел ежегодные показные полковые учения. Чередуя части, каждый год стали проводить одно такое учение (на это бюджета хватало), собирая понаблюдать за его ходом всех командиров полков и дивизий.

Еще до появления в Сухопутных войсках частей постоянной готовности, командующий ввел в войсках так называемые батальоны первой очереди. Один батальон в каждом парашютно-десантном полку - постоянно должен быть в готовности к немедленному боевому применению. Боеприпасы загружены, транспорт с тыловым обеспечением наготове, люди по сигналу собираются за два-три часа. Жизнь почти сразу же доказала важность такого шага. Летом 98-го батальон Рязанского полка ВДВ поднимают на Махачкалу, где начались массовые беспорядки. Просидев двое суток на аэродроме, десантники получили команду "отбой", но факт остался фактом - батальон был готов к вылету через три часа после получения приказа. Словом, расшифровка аббревиатуры ВДВ как "войска для войны", с бравадой приводимая порой десантниками, при Шпаке обрела действительно реальный смысл.

В кадровой политике Шпак остался верен себе, выдвигая людей на должности не по принципу личной преданности, а по деловым качествам и служебным успехам. В штабе ВДВ удивлялись, когда командиром полка или учебного центра назначался офицер, в личных симпатиях к которому командующий, мягко говоря, замечен не был. В войсках, твердо решил Шпак, должны служить только те, кто умет и хочет работать. Старые заслуги и занимаемые должности значения не имели. Не разделившие взглядов нового командующего на интенсивность службы и употребление горячительных напитков его заместители были освобождены от своих должностей. Подал рапорт на увольнение грубо, по-хамски обращавшийся с офицерами и курсантами начальник Рязанского института. Но самые большие перестановки прошли в полковом звене.

Правильность кадровой политики командующего показала война. Все четверо воевавших в активную фазу боевых действий командиров полков стали Героями России.

Когда в конце 1997 года боевики Хаттаба, войдя в Дагестан, пожгли технику Буйнакской бригады, для прикрытия чечено-дагестанской границы в Генштабе решили выдвинуть под Ботлих парашютно-десантный батальон новороссийской дивизии. Вылетев в Дагестан, Шпак лично нарезал батальону задачи. Оборудовав неприступный лагерь, десантники на глазах у разведчиков Хаттаба основательно занялись боевой подготовкой. Целыми днями все ездило и стреляло. Каждый день специальные дежурные группы тренировали выезд к границе, развертываясь в боевой порядок. Больше в этом районе не было ни одной провокации. Когда через полгода этот батальон перевели под Каспийск для охраны аэродрома, Шпак на всех уровнях доказывал нецелесообразность такого решения. Во-первых, десантникам поручили задачу Внутренних войск, во-вторых, под Каспийском не было условий для боевой подготовки. А главное, батальон был нужен под Ботлихом! К нему тогда не прислушались. В итоге десантники все же туда вернулись. В начале августа 99-го...

ВТОРАЯ ЧЕЧНЯ

В конце сентября 99-го генерал-полковник Георгий Шпак во второй раз вылетает в воюющий Дагестан. Большая часть десантников стояла лагерем под Хасавюртом. По пути из Махачкалы получают известие - в телесигнал, что часто случалось, влезли общающиеся по рации боевики: "Командующий ВДВ уже здесь. Готовность номер один". Шпака начали уговаривать не ехать в лагерь хотя бы в этот же день. Поступить так - подорвать боевой дух десантников, командующий которых испугался боевиков, ответил Шпак. Вечером он был в лагерек

Еще важнее иногда было поддержать командиров - особенно в начале войны. Командир 7-й дивизии генерал Юрий Кривошеев, бравший высоты под Ботлихом, каждый час докладывал обстановку, которая в кабинете командующего тут же наносилась на карту. Генералы СКВО сильно давили на Кривошеева, подгоняя его быстрее брать "горки". Хорошо помня те места, Шпак понимал - брать высоты лобовой атакой - посылать людей на верную гибель.

- Не бойся, никто тебя не снимет, не спеши выполнять дурные приказы, береги людей, отстаивай свои решения, требуй авиационной и артиллерийской поддержки, времени на разведку, - не уставал повторять он Кривошееву, на которого, называя трусом и угрожая снятием с должности, давили руководители операции.

16 раз командующий ВДВ Георгий Шпак был в Чечне, помогая командирам и поднимая моральный дух солдат. Приезжал с подарками, артистами и наградами. Наградные представления в ВДВ реализовывались, кстати, быстрее, чем где бы то ни было. Шпак мог до двенадцати ночи подписывать представления и за задержку наградных спрашивал с кадровиков по всей строгости. Нередко командующий помогал командирам полков и в разработке боевых операций. Так, например, с командиром Ставропольского десантно-штурмового полка полковником Эмом они придумали, как прихватить боевиков в Гудермесе - выманив бандитов имитацией атаки на окраину города, по пристрелянным координатам нанести массированный удар артиллерией. Операция, начавшаяся уже после отъезда командующего, принесла блестящие результаты.

Качественную подготовку убывающих в Чечню полковых тактических групп Шпак сразу же определил приоритетной задачей войск. Три месяца изнурительной боевой подготовки с учетом самого последнего боевого опыта обеспечивали высокий уровень выучки и слаженности отправляемых в Чечню войск. "Больше солдатского пота на полигонах - меньше крови в бою", - не уставал он требовать с командиров за интенсивность боевой подготовки. Каждый ротный на собственном опыте понял потом в Чечне смысл этого требования.

Огромная заслуга командующего, по мнению офицеров, в том, что ему удалось добиться участия ВДВ во второй чеченской кампании под единым - десантным командованием. После дагестанских событий Шпак сумел-таки убедить министра обороны, что действия его войск единой группировкой во главе со своим генералом обязательно уменьшат потери. Так оно и вышло. Даже, несмотря на героическую гибель 6-й роты, потери десантников минимальны на общем фоне.

Тяжким рубцом на сердце командующего легла гибель псковских десантников в неравном бою под Улус-Кертом. Шпак не боялся и не избегал встречи с родными погибших. Напротив - как мог и чем мог старался их поддержать. Ему, потерявшему сына командующему, было так понятно и близко их горе. Десантники не умирают, говорил он им, они улетают и не возвращаются. Как когда-то не вернулся его Олег...

ДЕСАНТ СВОИХ НЕ БРОСАЕТ

В середине ноября из разведки под Харачой не вернулась разведгруппа лейтенанта Игошина. А через день центральные телеканалы показали сюжет, переданный боевиками в одно из западных информ-агентств. Двое пленных рассказывали, как боевики уничтожили их десантную роту - выжили лишь они. Это был единственный за всю войну случай, когда десантники попали в плен. Спасение ребят из чеченского плена командующий сразу посчитал делом чести. То, что солдат заставили сказать о якобы расстрелянной роте под пытками, он понял сразу. Но ведь это могли понимать не все. Значит, спасать надо было еще и честь ВДВ. Но как? На помощь сверху рассчитывать не приходилось - второй год не удавалось вытащить из чеченского плена даже высокопоставленного милицейского генерала Шпигуна. Ход был найден, как всегда, нестандартный.

В ставропольской бригаде служил подполковник-ингуш, которому командующий и поручил эту тайную миссию. Тот попросил съездить к боевикам двух своих двоюродных братьев. Как им удалось это сделать и что за отношения связывали их с боевиками, история, как говорится, умалчивает. Только в итоге они вышли-таки на банду, где содержались десантники. Поговорили. Выйдя из Назрани по городскому телефону на командующего, подполковник передал предложения боевиков - машину сухпайков в пластиковой упаковке и машину бензина. Боевики бы не обманули - братья ручались головой, но подпитать врага столь ценным ресурсом... На такое командующий, конечно, пойти не мог. Работа продолжилась. Не раскрывая всех секретов, приведем лишь развязку. В конце концов в кабинете Шпака оказался один из дагестанских неформальных лидеров Надир Хачилаев. За то, что Шпак поможет ему установить некоторые связи в Москве, дагестанец пообещал уже через неделю вернуть ребят. Ударив по рукам, оба сдержали слово. Выкупленные Хачилаевым солдаты в установленный срок оказались в кабинете командующего.

Поговорив с ребятами, Шпак, а потом и все узнали истинные подробности гибели группы Игошина. Сбившись с пути, разведчики были окружены полусотней боевиков. Взяли голубых беретов измором - когда у наших кончились патроны. Двенадцать десантников погибли, двое в бессознательном состоянии попали в плен. Потом под пытками - одному отстрелили палец, другому - надрезали ухо, они вынуждены были рассказать перед камерой о несуществующем бое.

Честь десантников, не проигравших за всю войну ни одного боя, была восстановлена. А Шпак еще раз показал недоброжелателям исключительность ВДВ: в десанте своих не бросают. И сегодня в ВДВ нет пропавших без вести и пленных.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Вскоре после своего назначения министр обороны Сергей Иванов посетил штаб и разведполк ВДВ в Сокольниках. Особое место в заслушивании командующего положении дел в войсках занял доклад об итогах участия десантников в контртеррористической операции. Подробно показав на карте и в цифрах объем боевой работы, проделанной десантниками, Шпак резюмировал: 50 процентов всех задач группировки выполнены подразделениями ВДВ. Потери десантников при этом составили 10 процентов от общего числа погибших.

- Мне докладывали другое, - не скрыл удивления министр.

За последние годы в Генштабе рождалось столько проектов "реформирования" крылатой пехоты, предусматривающих варианты от передачи в округа двух десантных дивизий до полной ликвидации ВДВ как рода войск, что слова министра не удивили никого из присутствующих. Уж больно не давали кому-то покоя успехи элитных войск и растущий год от года авторитет их командующего. Только благодаря этим успехам, считает генерал-полковник Георгий Шпак, в эпоху всеобщего реформирования, когда из армейской структуры исчезали не только рода войск, но и виды Вооруженных Сил, удалось сохранить ВДВ. Однако не меньшую роль, по мнению офицеров крылатой пехоты, в этом сыграли авторитет и решительность их командующего, не стеснявшегося на всех уровнях отстаивать необходимость сохранения ВДВ.

Во время осеннего визита Президента России в Рязань один из курсантов десантного института не постеснялся задать Владимиру Путину прямой вопрос:

- Нашему командующему скоро 60 лет, но он в прекрасной физической форме. Будет ли продлен срок его контракта?

Многие посчитали тогда этот вопрос заготовкой начальника института.

Только не десантники. Потому что авторитет Шпака, чья фамилия еще долго даже в представлении обывателей будет ассоциироваться с ВДВ, в войсках просто огромен. Потому что каждый десантник - от курсанта до генерала знает, что именно генерал-полковник Георгий Шпак сохранил ВДВ. Сохранил, как когда-то их создал Маргелов.

Пять лет назад дочь Елена, тоже вышедшая замуж за десантника, подарила внука. Назвали Олегом. Почему, объяснять не надо. Побывав на приеме у мэра Москвы Юрия Лужкова, Георгий Иванович добился разрешения в виде исключения, не дожидаясь 18 лет, дать малышу двойную фамилию - Олег Шпак-Чурилов. Догадайтесь кем будет Олег Шпак, когда вырастет.

Конечно, десантником.

Оглавление       Начало страницы