Он понял Россию, как никто

Константин Сергеевич Аксаков. Рис. П.Ф. Борель с литографии А. Мюнстера

190 лет со дня рождения Константина Сергеевича Аксакова, русского философа, публициста - 10 апреля 1817 года

Вспоминая те далёкие времена, когда мы строили коммунизм, я задаю себе вопрос: почему тогда так широко были распространены антисоветские настроения, почему многие граждане ненавидели существующий режим? Ведь в те годы "было дело, и цены снижали, и текли куда надо каналы, и в конце куда надо впадали". Вы скажете: как же можно было любить власть, при которой "в срока огромные брели этапы длинные"? Нет, такое объяснение не проходит. Если бы оно было верно, то при сокращении сроков и уменьшении длины этапов неприязнь к "системе" ослабела бы, а она постоянно росла. А когда посаженных в тюрьму инакомыслящих почти не было, недовольство стало всеобщим, и режим рухнул. Видимо, неприемлемыми были не репрессии, а то, другое, что досаждало нам всё сильнее, и наконец сделало жизнь просто невыносимой. Этим "другим" была, всё сильнее пропитывавшая наше общество официальная ложь, достигшая при последнем генсеке откровенного цинизма.

Как мы жаждали освободиться от унизительной необходимости постоянно лицемерить: на собраниях говорить одно, в рабочем коллективе - другое, а на кухне - третье. Не надеясь, что доживём, мечтали о том дне, когда можно будет открыто высказывать и даже публиковать то, что думаешь. И вот дожили: воцарилась гласность. Говори и пиши, что хочешь, даже книги издавай, если наскребёшь денег или найдёшь спонсоров. И предложения, как обустроить Россию, посыпались, будто из прорванного мешка. Но вот незадача: среди этого вороха идей не было ни одной, которая могла бы стать для нас нитью Ариадны, выводящей нас из коммунистического лабиринта. А мы всё ждали и ждали, то одного автора, то другого принимая за пророка. Шли годы, а он всё не являлся, и мало-помалу начало формироваться и укрепляться осознание того, что не надо ждать мудрецов, чьи идеи спасут отечество, а надо искать их в нашем прошлом. И когда мы обратили взор не вперёд, а назад, первыми среди истинных мыслителей увидели славянофилов. Ранее увлекались деяниями и Флоренского, и Бердяева, и Сергея Булгакова, но все они, как и Владимир Соловьёв, оказывались не теми, кто был нам нужен. А славянофилы были именно теми.

Мыслители "серебряного века", такие как Соловьёв, завораживающе красноречивы, блестящи, многословны, изысканны, изящны. И что же могут дать нам сегодня эти толстенные тома умственной гимнастики? Почти ничего.

Совсем другое дело - небольшой кружок единомышленников, сложившийся в первой половине XIX века, в который входили Хомяков, Киреевский, два брата Аксаковы и Самарин, - так называемые "старшие славянофилы". Их концепция оспаривалась "западниками", они их высмеивали и этим нечестным способом победили в споре. Однако, идеи славянофилов были услышаны общественностью. Их продолжателями стали Данилевский, Леонтьев и Тихомиров - гордость не только русской, но и мировой культуры. Достаточно сказать, что Данилевский совершил "коперниканскую революцию" в историософии; Тихомиров привёл неопровержимые исторические и философские аргументы в пользу высказанного ещё Аристотелем мнения, что монархическое жизнеустроение является самым совершенным из всех возможных. В последнее время интерес к этим мыслителям, а следовательно и к их прямым предшественникам, славянофилам, неуклонно возрастает: мы начинаем понимать, что именно у них надо искать ответы на стоящие перед нами вопросы. О славянофилах сегодня много пишут, неоднократно писал о них и "Русский Дом", посвятивший отдельные статьи Хомякову, Киреевскому и Самарину. Теперь настало время рассказать и о Константине Аксакове, - потому что в настоящий момент он самый интересный для нас член этого кружка.

Константин Аксаков был сыном знаменитого писателя Сергея Тимофеевича Аксакова, автора книг "Семейная хроника" и "Детские годы Багрова внука" (в последней - потрясающая сказка "Аленький цветочек").

Внешне его биография очень проста. Он так горячо любил своего отца и так сильно был к нему привязан, что отказался от того чтобы завести собственную семью, и жил с родителями. Смерть отца была для него таким горем, что он пережил его всего на год. По иронии судьбы эта нежная трепетная душа заключалась в богатырском теле. Погодин называл Константина Аксакова "печенегом", а историк Сергей Соловьёв дал ему такую характеристику: "Могучее существо, с громким голосом, откровенное, чистосердечное, талантливое, но чудаковатое". Чудаком он воспринимался как раз из-за чистосердечия и искренности. Учась в Московском университете, Аксаков вначале примкнул к западникам и близко сошёлся с их главным идеологом Белинским, но когда понял, что они предлагают нашему обществу ложные ориентиры, пришёл к Белинскому, расцеловал его и сказал: "Я тебя люблю, но мы никогда больше не будем видеться, ибо я с тобой решительно не согласен". Надо сказать, что и у "неистового Виссариона" при этом на глаза тоже навернулись слёзы. И они расстались навсегда.

Главным предметом интереса Аксакова был сложившийся веками уклад жизни русского народа. Говоря нынешним языком, он хотел понять суть русской православной цивилизации. И думается, это ему удалось. В этом ему помогло произведённое им тонкое различение понятий "страна" и "государство". Он сделал первый шаг в направлении современного взгляда на цивилизацию, согласно которому она состоит из трёх составляющих: ядра, представляющего собой тип верования, питательной мякоти, каковой является порождённая этим ядром культура, и защитной скорлупы - армии, полиции, правоохранных учреждений, пограничной и таможенной служб и других институтов, которые в развитой цивилизации объединяются термином "государство". Две первые составляющие - тип верования и культура - Аксаков объединил словом "страна", понимая под ним внутреннюю жизнь нации, а всё то, что призвано оберегать эту жизнь, - назвал "государством". Соотношение, которое установилось между ними в нашей цивилизации, он очень чётко обрисовал в "Записке о внутреннем состоянии России", которую подал в 1855 году только что взошедшему на престол Императору Александру II: "Русский народ государствовать не хочет... Он хочет оставить для себя свою не политическую, а свою внутреннюю общественную жизнь, свои обычаи, свой быт - жизнь мирную духа... Не ища свободы политической, он ищет свободы нравственной, свободы духа, свободы общественной - народной жизни внутри себя. Как единственный, может быть, на земле народ христианский (в истинном смысле слова), он помнит слова Христа: "воздадите кесарево кесареви, и Божие Богови", и другие слова Христа: "Царство Мое не от мира сего", и потому как народ христианский избирает для себя иной путь, путь к внутренней свободе и духу, к Царству Христову: "Царство Божие внутрь вас есть".

Насколько нам известно, царь никак не отреагировал на эту "Записку", что совершенно естественно. Её великую мудрость не мог в то время оценить никто. Чудак, удивлявший Москву крестьянскими сапогами, расшитой рубашкой и окладистой бородой, с прозорливостью юродивого раскрыл сущность нашего культурно-исторического типа за двадцать лет до того, как Данилевский установил само существование этого типа как объективной реальности. То, о чём писал Государю Аксаков, - есть основной отличительный признак нашей цивилизации. Он заключается в том, что "страна", т. е. народ, отдавая все свои творческие силы созданию духовно-нравственной культуры, не склонен отвлекаться от этой своей задачи и активно участвовать в решении организационных и кадровых вопросов, связанных с созданием "защитной скорлупы". "Мы будем платить какие скажете подати и подчиняться вам, лишь бы было обеспечено главное для нас: ''тихое и безмолвное житие во всяком благочестии и чистоте''". Этот принцип неписаного соглашения о разделении функций между "страной" и "государством" Аксаков выразил фразой: "Наш народ государствовать не хочет".

В середине XIX века истина, возвещённая Константином Аксаковым, не могла быть услышана. Божиим Промыслом нам суждено было испытать на себе эксперимент следования западным цивилизационным началам, в частности, вовлечения народа в государственную политическую жизнь. Кончилось это гражданской войной и привело бы к гибели России, если бы народ не спохватился и у самого края бездны не воссоздал бы мощное государство.

Сегодня Россия снова в опасности, ибо опять насаждается мысль, что мы должны быть копией Запада. Средства массовой информации непрерывно вовлекают наш народ в политические дискуссии, в обсуждение экономических и дипломатических проблем. Его заставляют выходить на улицу и кричать. Не пора ли нам раз и навсегда понять то, что 150 лет назад понял Константин Сергеевич Аксаков: что немцу здорово, то русскому смерть?