Выбираю на учительство деревеньку

Валерий Николаевич Третьяков

- Лягушку - хоть сахаром облепи - не возьму её в рот! - говорит Третьяков словами Собакевича из "Мёртвых душ" и добавляет: "Город - это есть лягушка, облепленная сахаром...".

Чтобы прийти к такому выводу, Валерий Николаевич, коренной городской житель, прошёл длинный и тернистый путь. В середине 80-х он приехал из провинциального Орла покорять столицу. Стал поступать во все театральные вузы Москвы одновременно, так как на творческие туры не нужно было сдавать документы. И почти во все прошёл по конкурсу. Но выбрал именно ГИТИС, так как, по его словам, этот вуз - большая театральная семья, в котором - множество факультетов, и где можно почерпнуть больше информации в профессиональном плане.

- Я только об одном до сих пор жалею и считаю, что сделал непростительную ошибку, - признаётся Валерий. - В ГИТИСе я поступал одновременно на актёрский факультет и на актёрско-режиссёрское отделение, которые набирал знаменитый режиссер Анатолий Эфрос. На оба эти отделения я прошёл по конкурсу. И вот, перед последним решающим экзаменом, я набрался смелости подойти к Эфросу и поинтересоваться, возьмет ли он меня, в конце концов, в свою мастерскую и есть ли гарантии. Потом я понял, что это была неслыханная дерзость: я был мальчишка, а он - мэтр с мировым именем, показывал спектакли в Париже! Эфрос ответил мне уклончиво, и я решил, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, так как знал, что на актёрский факультет прохожу стопроцентно. И когда я уже поступил, то понял, что сделал большую ошибку. Нужно было рискнуть...

Впрочем, Третьяков считает, что это сейчас для него уже не актуально. Иногда он даже вообще жалеет, что учился там, в театральном вузе. Почему? Да потому что уверен: для духовного развития театр мало что даёт человеку. Хотя, по моему личному, субъективному мнению - здесь он сам себе противоречит. Ведь именно благодаря этому самому образованию он и пришёл в Церковь.

Студенческая пора для него запомнилась не только желанием самоутвердиться в выбранной профессии, но и жаждой поиска смысла жизни. На этот вопрос он решил ответить со свойственным многим молодым людям максимализмом, - взял ручку, раскрыл тетрадку и... задумался. Причём надолго. Ему казалось, что ответ на этот вопрос лежит на поверхности, а оказалось...

Итогом этой мимолётной, казалось бы, мысли, стали десятки прочитанных книг по философии и религии. "Интересно, что как только я переступил порог православного храма, этот вопрос сам собой исчез. Он просто растворился!" - говорит Третьяков. Но до тех пор, как он перешагнул порог храма, прошла целая вечность. Вечность под названием - театр.

- Поскольку у меня не было московской прописки, мне мало что "светило" после окончания института, - вспоминает Валерий. - Я видел, что тот, кто уезжал работать в провинциальных театрах, - "сгинул, топливо истратив, весь распался на куски". И потому я решил остаться в Москве.

В то время в столице начали свою работу всероссийские творческие мастерские. При них получили возможность создаваться самостоятельные театральные коллективы. Эти мастерские дали актёрам в буквальном смысле крышу над головой, небольшую зарплату, а также площадки для репетиций и представлений. Таким образом появился театр "Домино" под руководством довольно известного в московских театральных кругах режиссёра Мирзоева. Молодого, подающего надежды актёра Валерия Третьякова Мирзоев пригласил на роль в спектакле Поля Клоделя "Полуденный раздел". Спектакль имел серьёзный успех у московской театральной публики. После этой роли актёр Валерий Третьяков стал, что называется, востребованным у столичных режиссёров. Ему предложили роли в недавно созданном театре "Фантастики и приключений" режиссёра Александра Волохова. Александр и оказался тем человеком, который привёл Валерия в церковь.

- Однажды мы с ним сидели, беседовали, и он вдруг спросил: "Слушай, а ты не хочешь завтра со мной в храм сходить?". Я ему ответил: "Конечно, хочу!" Не раздумывая, как будто так и надо.

На следующее утро они сели на электричку, которая ехала с Белорусского вокзала, и прибыли на станцию Партизанская (не доезжая несколько остановок до Можайска). Отец Василий, настоятель храма села Алексино, встретил гостей радушно и с пониманием. Тогда ещё было "нельзя", и потому многие представители московской интеллигенции - писатели, актёры, художники - ездили молиться в церкви дальнего Подмосковья. Подальше от "всевидящего взора" партии. Впрочем, к отцу Василию ездили именно как к опытному духовнику. Многих верующих людей привлекали в этом приходе продолжительные уставные службы, древний Знаменный распев. И, конечно же, возможность общения с отцом Василием. Для Третьякова эта служба была первым ярким религиозным впечатлением. Также очень запомнилась трапеза после литургии. Все встали из-за стола, и грянуло "Отче наш". У молодого актёра аж дух захватило. "Вот это да! XIX век вообще!", - подумал он тогда.

С тех пор он становится постоянным прихожанином этого храма. И одновременно продолжает работу в театре. Были и первые роли в кино, о которых Валерий предпочитает не вспоминать. Через некоторое время перед ним встаёт серьёзный выбор. Александр Волохов уходит из театра и становится священником. Вместо него художественным руководителем избирают Третьякова. Это был его "звёздный час", который выпадает творческому человеку раз в жизни, но...

- Да, признаюсь, мне очень хотелось попробовать себя в новом качестве. У меня были пьесы собственного сочинения, два сценария. Первый спектакль нашего театра прошёл с большим успехом. И это открыло большие возможности: можно было ставить какие угодно спектакли, играть в них любые роли. В частности, была задумка взять библейскую тему и поставить в Московском планетарии спектакль "Экклезиаст" по книге Ветхого Завета. И в то же время я почувствовал, что настоящая духовная жизнь мало совместима с театром. Меня это очень тяготило. Конечно, театр и искусство могут дать толчок для духовного переосмысления. Но чаще это бывает подменой настоящей духовной жизни. И я, в конце концов, взял благословение у отца Василия на то, чтобы уйти из театра. Отец Василий не сразу благословил меня на этот шаг, а лишь через некоторое время, когда убедился в серьёзности моего решения. И он направил меня в село Бородино, где в это время готовился к открытию храм Смоленской иконы Божией Матери...

Ему кричали вслед: "Ты что, с ума сошёл?! Тебе так повезло. Ну, верующий ты, так, наоборот, в спектакле вырази свои духовные убеждения!".

Но Валерий посчитал своё везение соблазном. Духовная жизнь предполагает духовный труд. Прежде чем учить других, надо научиться самому. Валерий отмечает, что как только ему открылось поприще духовное, так одновременно открылись ворота в творчество, куда давно стучался. Это - духовный закон. Борьба добра и зла...

Мнение, конечно, спорное, ведь двери в большую творческую жизнь ему мог открыть и Господь.

- У меня был очень серьёзный настрой: нельзя одновременно служить и Богу, и маммоне, - парирует эти мои размышления Третьяков. - Я всё же считаю, что актёрство, лицедейство разлагает человека как духовное существо. Тяжело действует на душу. Это очень тяжёлый психический и физический труд. Обычно зрители видят только лицевую сторону актёрского труда - кумиров, "звёзд". А сколько актёров сгинуло от пьянства, психических заболеваний и суицидов...

Возможно, кому-то такое мнение покажется слишком крайним. Но что ж, Валерий имеет на него право...

Это был 1989 год. Так сложились обстоятельства, что Валерий уехал домой в Орёл. Основал православное братство, став его председателем. Принимал участие в восстановлении Успенского мужского монастыря, Свято-Введенского женского монастыря. Открыл воскресную школу, стал выпускать первую в орловской епархии православную газету "Русская правда". С большим успехом проповедовал, многих привёл к вере, и даже к монашеству. Выпускал свою собственную программу на Орловском телевидении "Православный альманах". Работал в православной гимназии. Произошла перемена и в личной жизни. Будущую жену он встретил в храме. Марина была по профессии зубной техник. Она помогала Третьякову выпускать газету, вести уроки у ребятишек в воскресной школе. В вопросах веры она была такой же максималисткой, как Третьяков. Вскоре архиепископ Паисий благословил Валерия и Марину на христианский брак. Из Орла молодая семья и не думала уезжать. Но пришлось. Надо было доучиваться в Свято-Тихоновском богословском институте. Так он снова оказался в Москве, а затем, после встречи со старым знакомым - настоятелем Бородинского храма священником Игорем Востриковым - и в Бородино. Здесь, в храме Смоленской иконы Божией Матери, где он начинал свою церковную жизнь, когда уволился из театра, он занялся духовно-просветительской деятельностью. Открыл воскресную школу. Проводил факультативные уроки по "Основам православной культуры", делал праздничные представления в Бородинской школе. Купил дом в деревне Татариново, о чём давно мечтал.

- Не сложно было городскому жителю обустраиваться в деревне? Всё-таки надо и печку растопить, дрова наколоть и огород вскопать? - интересуюсь я у Валерия.

- Я, конечно, прошу прощения у своей жены, что вовлёк её в эту авантюру (городскому человеку в нашем доме, где нет никаких удобств, действительно трудно жить). А для меня это была радость, поскольку я готовился к такой жизни. И земля у меня под ногами, и ем я с грядки, и дышу чистым лесным воздухом... Какие блага мне взамен может дать город?!

Да, трудиться приходится много, и не только в огороде. И в первую очередь это - педагогическая деятельность. Выстраивать отношения нужно было с нуля - и с педагогами, и с детьми. Сегодня Валерий Николаевич работает в двух учебных заведениях. В начальной Бородинской школе преподаёт Закон Божий, а в школе-пансионе Плесково (Подольский район) воспитывает учеников 6-7 классов. Марина тоже обрела свою новую профессию в педагогике: учительствует в Плесково вместе с мужем. Ездят туда вахтовым методом на собственной машине, стареньком ВА3-2104.

Кроме того, Валерию пригодились навыки режиссёра. Видать, действительно, не всё же в театре от лукавого. Создал он детский театр при воскресной школе Бородинского храма. В этом году на Пасху поставил спектакль "Пасхальный колобок" по собственной пьесе, с современным звучанием. Представление смотрели не только дети, но и взрослые.

- Пьесы духовно-нравственного содержания позволяют детям в игровой форме легко усвоить то, в чём не всегда можно убедить словами, - считает Третьяков.

- Валерий Николаевич, можно откровенно? - интересуюсь я у своего собеседника напоследок. - Сегодня, оглядываясь назад, вы удивляетесь тем метаморфозам, которые с вами приключились в жизни?

- Честно говоря, никогда об этом не думал. Есть Божий Промысл о каждом человеке. Я живу, как живу и иначе жить не могу. И особо этому не удивляюсь. А удивляюсь я только одному: узнавая свою бесконечную немощь. Чем больше познаю самого себя, тем больше вижу свою греховную природу. Поначалу, придя в церковь, мне казалось, что горы буду двигать. А оказалось, что легче горы двигать, чем избавиться от греховных наклонностей и страстей... Меня часто спрашивают, почему я, городской житель, поменял жизнь в городе на жизнь в деревне, на что я отвечаю...

И на этом самом месте Валерий Николаевич произнёс сакраментальную фразу о лягушке, облепленной сахаром, - ту, с которой мы начали эту статью. Оно и понятно. Чтобы жить на Небесах, нужно сначала научиться прочно стоять на земле. Ведь земля родная, она, как известно, и греет, и силы новые даёт.