Ответы протоиерея Александра Шаргунова

 Дорогой отец Александр! Помню Ваши статьи о хилиазме, о "тысячелетнем царстве", где всё будет совершенным. "Эти мечты, - пишете Вы, - исходят из древнего иудейского предания, и обретают всё большее влияние в учении иудаизма с его идеей земного царства, крайним выражением которого является коммунизм". Ну а сегодняшний глобализм с его устремлённостью к единой мировой экономике и, конечно же, не только экономике, - разве это не есть ещё более "крайнее выражение" той же самой идеи?

Е. Абакумов, г. Москва

Да, глобализация, в том числе в сфере экономики, - это своего рода новая мировая религия. Нам возразят: "религия" экономики обращена только к земному. Она касается только материального мира, не имеет никакого отношения к духовному. В ней нет ничего общего с сакральным.

Так ли это?

А что значит такое восхваление на все лады в европейских СМИ глобализации, когда она уже как будто занимает место Божественного? Мы сознаём, что в известном смысле глобализация - это неизбежность. Здесь, несомненно, присутствует объективный процесс, связанный с интернационализацией обмена и различными технологическими революциями. С этой точки зрения, глобализация - бесспорная реальность, которую невозможно игнорировать.

Но нам настойчиво внушают, что существует некая сила, которая находится вне человеческого общества (неизвестно, где). Эта сила смутно сознаваема, но неодолима. И она повелевает государствам заранее открыть свои границы. И как следствие этого, проводить политику единой "твёрдой валюты", отказаться от всесилия государства, упразднить системы социальной защиты, отменить запреты на то, что в нравственной области считалось до сих пор абсолютно недозволенным.

Всякое сопротивление и страхи на местах должны быть подавлены. Все знают, с какой жестокостью подавляются манифестации антиглобалистов в Европе. Защитники либеральных ценностей проявляют никак не меньшую нетерпимость, чем большевизм 20-30-х годов. Требования глобализации предписываются всем, как если бы они упали с неба. Как если бы они были наделены сверхчеловеческой закономерностью, подчиняющей всё и вся. Подобно закону всемирного тяготения или даже заповедям Десятисловия, которые некогда Моисей запечатлел перед народом Божиим, сойдя с Синайской горы. Противостоять силе такой природы государства, народы и их парламенты, уже не могут. Так же как все прочие человеческие институты, объединения, партии, армии, церкви. Кто же будет сопротивляться тому, что "нисходит свыше"! Никто не может и не должен так поступать, не совершая тем самым греха, исключающего его из "нового священного завета".

Этим объясняется, что большая часть увещаний относительно глобализации сопровождается речами различных морализаторов. Речь идёт о "добре", которому противостоит "зло". И это не только в сфере политики или экономики. Это всюду прекрасно, это везде добро, ибо относится к сфере "священного". "Бог", о котором здесь идёт речь, с непоколебимой твёрдостью приглашает человечество войти в новую "обетованную землю, текущую молоком и мёдом" - в великую Вавилонскую башню мондиализации.

Близок день, когда бедные станут богатыми, по крайней мере - богаче. Безграмотные научатся читать, больные - исцеляться, и насилие (терроризм) резко пойдёт на спад. На всей объединённой планете утвердятся "мир и безопасность" (1 Фес. 5, 3). Такова "благая весть", которая звучит за всеми текстами, исследованиями, официальными заявлениями, посвящёнными глобализму. Такова утопия "нового Сиона".

В конце 90-х годов минувшего века все говорили, что конец коммунизма означает смерть утопии. И что теперь человечество входит в "мир реального", в "мир здорового прагматизма". Но произошло обратное. 90-е годы явились настоящим взрывом ещё небывалой в истории утопии. Эта утопия либерального капитализма, которая должна была "решить все проблемы". Если обещание этой утопии должно быть исполнено во что бы то ни стало, это означает, что она будет стоить дорогих жертв. "Бог глобализации" прежде всего бог наказующий. "Рай", обещанный на завтра, осуществляется по мере принесения жертв сегодня. Возвещаемое глобализацией "счастье всех людей" заранее освящает страдания, которыми они должны его заслужить. По этой причине споры относительно глобализации - хороша она или плоха, добро это или зло, - не имеют большого смысла. Ибо практически всё переводится в плоскость верования. Для тех, кто принял эту веру в "тысячелетнее царство", жертвы и страдания сегодняшнего дня - в том числе, уничтожение такой великой страны, как Россия, вместе с её народом - оправданы. Они стоят того.

Для тех, кто не принимает эту веру, напротив, они являются невыносимыми и, более того, крайне несправедливыми. По существу, спор принимает богословский характер. Рациональные подсчёты здесь могут дать немного. Речь, на самом деле, идёт о трансцендентной области. Где место Бога занимает кто-то другой. Неслучайно из "Конституции объединённой Европы" исключена всякая апелляция к христианским ценностям. Как неслучайно и то, что "мондиалисты" пошли несравненно дальше большевиков с их лозунгом "пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Ещё лет 20 назад никто не мог предположить, что самые гнусные грехи, такие как педерастия и даже инцест, окажутся под защитой государственного закона.

Есть ли что-то положительное в идеологии глобализма?

А. Сенцов, г. Малоярославец

Глобализм - повторим сказанное в предыдущем ответе - в значительной степени неизбежный объективный процесс. Всё более назревает потребность в глобальном разрешении трудностей человеческого существования. В каком-то смысле такие глобальные идеологии, как коммунизм и нацизм, являясь предтечами нынешнего глобализма, отрицательным путём подводят человечество к этому. Другое дело, что эти идеологии - самая великая подмена. Но связь подобного подхода к истории с Воскресением Христовым очевидна.

Мы должны отдавать себе трезвый отчёт, что это значит. Или Воскресение Христово - частичная истина, одна из многих, принимаемая лишь некоторыми "озарёнными", которая a priori не интересует современного человека. Или это глобальная истина, реальностью которой измеряется всё, и которая придаёт смысл всему. Вы помните дерзновенные и точные слова апостола Павла: "Если Христос не воскрес, тщетна проповедь наша и тщетна вера наша. И если мы только в этой жизни надеемся на Христа, мы несчастнее всех человеков".

К сожалению, немногие имеют мужество идти до логического конца в этих рассуждениях о жизни. Редко встретишь таких, кто осмелится вместе с французским философом минувшего столетия А. Камю произнести эту страшную фразу: "Есть только одна серьёзная философская проблема - проблема самоубийства". Хотим мы этого или не хотим, сознаём мы это или не осознаём, нам не избежать безжалостной дилеммы нашего существования: мы должны либо покончить жизнь самоубийством, либо воскреснуть. Таково серьёзное требование, предъявляемое к мыслящему человеку, в особенности в наше время. Мы должны повернуться спиной ко всем идеологиям и ко всем религиям, в том числе к расслабленному христианству, если они не предлагают глобального решения человеческого существования. Потому что коренной изъян всякой идеологии и религии в том, что они оставляют в стороне единственный существенный вопрос жизни - смерть. Воскресение Христово - великий взрыв Жизни в нашем мире смерти. Я, современный человек, могу принять только такое объяснение жизни и истории, которое позволит мне стать лицом к лицу с реальностью смерти и превзойти её. Вне этого всё - лишь развлечение и ложь. И смерть.

Почему Бог не защищает праведных и добродетельных людей от внезапной и порой, кажется, самой нелепой смерти? Почему Он попускает таким людям страдать от ужасных болезней?

г. Рябинина, г. Тула

Чтобы очистить их от малейших следов греховных страстей и увенчать большей славой на небесах. Подумайте, если Он дал Своего Возлюбленного Сына на страдания и Крестную смерть, что мы можем сказать о людях, которые, как бы они ни были праведны, имеют греховные пятна! У одного священника сгорело пятеро детей. Когда знакомый их семьи узнал об этом, в нём поднялось смятение: "За что, Господи?". Он понимал, что этот протест - грех, и исповедал его. Ответ духовника был прост и одновременно мудр: "Запомни одно - Бог никогда не ошибается". Запомним это и мы, что бы с нами ни случилось: Бог никогда не ошибается. Его крестная пасхальная любовь часто действует непостижимым для нас образом. Я знаю благодатного батюшку, который сказал своему духовному сыну, когда тот сообщил о внезапной смерти своего очень благочестивого и совсем ещё не старого отца: "Разве ты не знаешь, что твой отец, прежде всего, - чадо Божие, и только потом - твой отец? Господь, Которому он принадлежит, восхотел, чтобы он был ближе к Нему".