Мелания

 Светлое небо вдруг нахмурилось, и дождь стремительно и гулко затопал по пыльной мостовой.

Зонта не было, да и вряд ли он мог спасти от вод многих, ниспадающих с небес, ручьями и малыми реками покрывших землю.

Спасаясь от дождя, Оля не сразу сообразила, куда попала… В просторной церкви стояла глубокая тишина, нарушаемая лишь мерным чтением и пением под еле слышный шорох дождя за окном.

Открывшийся мир казался дивной сказкой. Со стен смотрели лики неведомых святых, в кадильной дымке витал нездешний, не мирской аромат. Время остановилось. Между тем, шорох за окнами давно прекратился, дождь кончился, и Оля ушла. Едва ли ум разобрал слова церковной службы, но душа, словно тронулся лёд, переживала какие-то неведомые впечатления. Девушка, улыбаясь, дивилась: ведь эти чувства, озарившие сердце, ни с чем не сравнимы!

Сердце давно ждало встречи с "несбывшимся", но представлялось оно иначе: в свете алых парусов, в облике прекрасного принца. Но даже принц под парусами не нужен. Открылось нечто большее гармонии земной - сердца коснулась любовь Божественная, коснулась благодать.

Каждое утро, озаряемая первыми лучами солнца, входила девушка в храм, и никто из прихожан не знал, кто она, откуда приходит и куда уходит без четверти восемь, когда служба ещё не окончилась.

А Оля между тем была простой учительницей младших классов и без четверти восемь спешила на урок. Вера в Бога, подобно внезапному дождю, оросила душу, и душа, подобно иссохшей от зноя земле, спешила впитать в себя небесную росу Божественной благодати.

Стоит ли говорить, что её отпуск прошёл не на берегу шумного моря, но в тишине послушаний расположенного неподалёку женского монастыря.

Стоит ли говорить и о том, что первого сентября малыши не встретили в школе любимую свою учительницу? Были слёзы и огорчения, и даже отказы в школу ходить: "Если не вернёте нашу тётю Олю, мы без неё учиться не будем", - плакали дети.

Духовник Оли рассказывает:

"Все вместе, родители и дети, приехали за Олей в монастырь. Какими словами выразить их мольбы и просьбы родителей? Все плакали: и дети, и Оля, и даже мудрая игуменья, роняя слёзы, наблюдала молча. Оля сама должна выбрать свой путь.

И выбор был сделан. Оля осталась в монастыре".

Стоит ли дальше продолжать эту историю? Наверное, нет. Как нет и самой Оли, ещё пять лет тому назад она стала Меланией, инокиней.

Одним из первых послушаний инокини Мелании стала воскресная школа.

- Иди преподавать, - спокойно и сухо сказала игуменья.

- Да я же в вере без году неделя, и сама ещё ничего не знаю, - смутилась Мелания.

Впрочем, сама потом призналась, что страшно было лишь в начале, а потом поняла, что и двух уроков в неделю мало, что могла бы детям дать ещё больше…