А судьи кто?

 Вопрос о признании или не признании той или иной страны неизбежно влечёт за собой другой вопрос - а кто признает? Сам собою напрашивается вывод, что должен быть некий центр силы, который продуцирует легитимность и распределяет её по каким-то правилам или по собственной прихоти. В древности мелкие владетели ехали с подарками к владетелям более крупным и заручались у них поддержкой своему правлению или жаловались на узурпаторов, захвативших престол. Правители древнегреческих городов-государств часто били челом персидскому царю, с появлением Римской империи за признанием прав государства стали отправляться в Римский сенат, а позднее, - к императору. Рим, например, "признавал" царя Ирода, не иудея, а правителей и наследственных, из рода царя Давида, - не признавал. С римским миром связана и курьёзная коллизия признания-непризнания союзнических войн. Это когда некоторые италийские племена - самниты и другие - начали с Римом войну за то, чтобы тот признал их римлянами.

Этот механизм работал на всём протяжении истории. В Средние века в Европе центрами силы и авторитета, у которых искали признания, были папский престол, император священной Римской империи и Византия. Для русских князей таким центром был хан Золотой Орды; только выданный им ярлык на княжение был надёжным доказательством права на власть. Интересно, что даже церковные иерархи на Руси в споре с правителями светскими предъявляли ханские ярлыки как доказательство своего права на те или иные владения.

Следует указать, что во все времена получение любого "ярлыка" было сопряжено с тратами для тех, кто его искал. Те же древние римляне, например, соглашались признавать малоазийского царя Аттала законным правителем только потому, что он написал в завещании, что после его смерти всё царство переходит в собственность римского народа. А превращение Польши из княжества в королевство в середине X века было признано Римским папой только после того, как князь Мешко I обязался всех своих подданных обратить в христианство по римскому обряду.

Разумеется, в этом деле признания-непризнания много нюансов и забавностей. Например, императоры Древнего Китая признавали правителей Японии своими подданными, и каждый год посылали посольство с требованием дани. И это при том, что китайским войскам никогда не удавалось даже одной ногой ступить на японские острова. Сложилась такая тысячелетняя традиция: Китай требует дани, Япония дани не даёт, и все довольны. Но как показывает история - терпению Китая нет предела. И то, что они признают Тайвань не отдельным государством, а своей, мятежной провинцией, когда-нибудь да скажется.

Где-то в начале XVII века короли Испании и Португалии поделили весь тогдашний мир на две части. Одно полушарие "признавалось" сферой владения испанского короля, другое - португальского. Целые страны и народы не знали, что они "признаны" чьей-то собственностью.

Особенно интересен здесь пример Османской империи. К XVIII веку она включала в свой состав огромные территории, но далеко не всеми подлинно владела. Алжирский бей (помните Гоголя: "а у алжирского бея под носом шишка") вёл себя, как совершенно самостоятельный правитель: воевал, заключал договора с другими правителями, но весь мир считал, т.е. признавал его подданным турецкого султана. Ещё удивительнее были отношения того же султана с правителем Египта. Они даже воевали друг с другом, при этом правитель Мамлюкского египетского государства продолжал называть себя подданным Великой Порты.

Практически всегда вопрос признания-непризнания - это вопрос прямого или косвенного политического расчёта. Например, тот же Наполеон, сам себя сделавший центром раздачи "ярлыков", в каждом конкретном историческом случае поступал по-разному. Взял и "закрыл" Венецианскую республику, которая просуществовала до него не меньше тысячи лет и считалась очень авторитетным государством. Так же походя, по пути в Египет, прекратил существование всеми признанного Мальтийского орденского государства, которому было много сотен лет. Высадившись в Египте, он сообщил турецкому султану, что признаёт эту провинцию неотъемлемой частью Османской монархии и даже берётся защищать её от англичан. Просто потому, что ему это было выгодно в тот момент.

Каково положение дел на этом фронте в наше время? Да почти ничем оно не отличается от эпохи греко-персидских войн. Только больше болтовни и притворства. В международной дипломатии выработана патовая политико-правовая конструкция: с одной стороны - право народов на самоопределение, с другой - нерушимость границ. Механизм сделан предельно неработающим. Для чего? Для того, чтобы можно было разруливать конфликтные ситуации "по понятиям", чтобы сильный мог всё устроить к своему удовольствию, ссылаясь на то, что, мол, настоящего работающего закона всё равно нет.

Совершенно ясно всякому, кто захочет это понять, что албанцы не имеют никакого права на создание собственного государства в Косово. Исторически это не их территория, она сплошь усеяна православными храмами. Албанцы никогда не имели там своей государственности, даже автономии высокого уровня. Но они выгнали из страны почти всех сербов, а остальных собираются вырезать, то есть никак не гарантируют права меньшинств и т.д. И, несомненно, своё государство, а Косово они получат, скорее рано, чем поздно. А почему? Да потому, что это выгодно американцам. Не европейцам, которых не слишком радует перспектива соседства с этим беспокойным племенем, а именно американцам, ибо теперь Рим - в Вашингтоне.

И другой пример - Абхазия. Древний народ, испокон века живущий на своей земле, совершенно не родственный грузинам. Абхазия была некогда самостоятельным царством, даже в Российской империи и в советское время она пользовалась автономией. Но вряд ли она когда-нибудь будет признана современным "римским сенатом" в качестве свободной страны. Даже если удастся урегулировать вопрос с грузинскими беженцами.

Ещё смешнее выглядит ситуация с Южной Осетией. Как известно, осетины вошли в состав России раньше грузин, в 1774 году, и вошли все вместе: и южные и северные - так что, строго говоря, Грузия пытается отторгнуть от России кусок исторически ей принадлежащих земель с её подданными, которые засвидетельствовали это подданство получением российских паспортов.

Если трезво и спокойно посмотреть на мировую политику, то неизбежно сделаешь вывод: в ней действуют два основных разделительных принципа: на своих и чужих, на сильных и слабых. Так что, будь или сильным, или своим, - и забудь о таких словах, как справедливость и т.п. Видимо, Ницше был прав, когда сказал "государства - это хищные животные". Поскольку Россия никогда не станет для Запада "своей", ей остаётся одно - быть сильной!